Е. Васильева - Я познаю мир. Живая природа от А до Я
Зубр
Это массивное, тяжелого сложения копытное – самое крупное из ныне живущих в лесах Европы. Пожалуй, только лось может быть немного выше, но зато зубр тяжелее: вес старых быков 800–900 кг (очень редко, но бывает и до тонны). В длину он не очень велик – около 3 м, зато передняя часть туловища очень массивна из–за большого «горба». Голова у зубра очень крупная и тяжелая (характерное отличие от бизона), украшена небольшими круто загнутыми рогами, направленными вершинами вверх. Вся передняя часть тела покрыта довольно длинными жесткими курчавыми волосами, на нижней части головы и шеи они образуют «бороду».
При внешней тяжеловесности эти гиганты неожиданно легки и порывисты в движениях, на коротких дистанциях (200–500 метров) в галопе могут развивать большую скорость. При уходе от погони животное с легкостью перепрыгивает через поваленные деревья или 3–метровый ров, а в зоопарках, встав на задние ноги или с разбегу, может перебраться через ограду высотой 2–3 метра.
Зубры, в отличие от бизонов, живут совсем небольшими стадами. Организация стада напоминает матриархат: во главе стоит старая, наиболее опытная самка, которая определяет места кормежки и отдыха. Стоит ей остановиться и приподнять голову, прислушиваясь, как стадо тут же замирает – ни одна корова не тронется с места прежде зубрицы–вожака. Обычно они двигаются мало, медленно переходя с одного пастбища на другое. По глубокому снегу стадо идет цепочкой, пробивая в его толще настоящие коридоры. Взрослые быки большую часть года держатся одиночно; лишь на период гона каждый из них присоединяется к тому или иному стаду, беря на себя обязанности вожака и отгоняя от него других взрослых самцов.
Зубр чуть не повторил печальную историю своего сородича и «соседа» по европейским лесам – дикого быка–тура. К началу XX столетия зубров в природе практически не осталось, лишь несколько особей чудом выжило в Беловежской Пуще. Сейчас численность зубра постепенно восстанавливается.
И
Иволга
Иволга – небольшая лесная птица, привольно чувствующая себя среди густой, тенистой листвы в раскидистых кронах старых высоких деревьев. Немало удивлен бывает слушатель, когда изысканные флейтовые пассажи божественной чистоты, звучности и мелодичности вдруг без всякого предупреждения сменяются немузыкальными кошачьими воплями. Зато внешность иволг без малейшего изъяна – ярко–желтые птицы с парадными черными отметинами на крыльях и голове.
Правда, разглядеть этих красавцев непросто. На землю иволги почти не спускаются, живут высоко в кронах деревьев среди непроницаемой листвы. В кроне передвигаются медленно, осторожно, придерживаясь наиболее затененных участков с густой листвой, подолгу сидят на одном месте, оглядывая ближайшие ветви в поисках насекомых и гусениц. Охотнее всего гнездятся в светлых лесах паркового типа, где группы высоких деревьев с густыми кронами перемежаются с прогалинами и полянами. Увидеть иволгу чаще всего удается на лету в тот момент, когда она перелетает с дерева на дерево. Пара от пары селятся поодаль – редко ближе 300–400 м, а на квадратном километре леса бывает не более 2–3 гнезд.
Иволга
Весной прилетают довольно поздно, обычно в составе последнего эшелона стремящихся на родину пернатых путешественников. Первые иволги появляются обычно 10–15 мая – к этому времени листва на деревьях раскрывается почти полностью, и в кронах появляется много насекомых, составляющих обильный и разнообразный стол для прилетевших птиц.
Ирбис, снежный барс
На бескрайних заснеженных просторах высокогорий Памира или Гималаев, если повезет, можно наткнуться на цепочку крупных круглых следов, тянущуюся вдоль горного склона, пересекающую седловины и исчезающую на зеленом альпийском лугу. Это ирбис, владыка гор, обходит свой участок. Маршрут снежного барса по изрезанным ущельями горам бывает столь длинным, что человек просто физически не в состоянии проследить за день его путь от одной ночной лёжки до другой.
Никакой другой хищник не живет так высоко. У ирбиса очень пышный, густой и мягкий меховой покров, что помогает переносить суровые условия высокогорий. Общий тип окраски спины и боков тела в тон снега – серовато–дымчатый, с темными пятнами и кольцами.
Ради справедливости следует отметить, что все–таки этот барс, хоть и снежный по названию, сплошных снегов избегает. Его более всего привлекают скальные обнажения, где снег сдувается ветром или быстро вытаивает на солнечных склонах: именно там этому хищнику легче всего охотиться на горных козлов, составляющих основу его рациона. Чаще всего ирбис подползает к намеченной жертве под прикрытием камней и, когда до животного остается несколько десятков метров, выскакивает из–за укрытия и громадными прыжками быстро его настигает. Он настолько силен, что в погоне за добычей с легкостью совершает прыжки длиной 6–7 метров, почти без разбега вспрыгивает на скалу высотой до 3 метров.
Ирбис очень легко приручается. Даже взрослый зверь уже через несколько дней после поимки позволяет человеку войти в клетку и погладить его. Взятые молодыми, котята ирбиса становятся совершенно ручными.
К
Кабан, дикая свинья
Область распространения кабана простирается от умеренного пояса Европы до тропиков Малайского архипелага, в промежутке охватывая значительную часть Азиатского материка к югу от таежной зоны, и заходит на север Африки. Повсюду дикая свинья проявляет склонность к довольно сырым местам, покрытым густой растительностью, предоставляющей ей достаточно укрытий.
Кабаны круглый год живут стадом. Возглавляет стадо самая взрослая свинья, положение прочих особей определяется их возрастом: чем ты моложе, тем больше над тобой «начальников». Только взрослые самцы–секачи вне периода гона да самки, только что опоросившиеся, держатся обособленно.
Звери и пасутся вместе, и залегают на дневной отдых всем гуртом, тесно прижавшись друг к другу. Разыскивая корневища, клубни, луковицы растений, упавшие с деревьев плоды, выкапывая дождевых червей, кабаны «перепахивают» порой целые гектары лесных зарослей или полей. В теплое время года кабаны часто купаются в грязи, чтобы избавиться от кожных паразитов. Для этого они используют «купалки» – топкие берега ручьев и прудов, болотины в лесу, ямы под выворотнями, глубокие лужи на лесных дорогах.
Могучий кабан–секач очень опасен. Преследуемый, он способен стремительным движением развернуться на 90°, встречая хищника или человека «лицом к лицу», в ярости сам бросается в контратаку на вплотную наседающего на него медведя или тигра. Поддетого бивнем охотничьего пса или волка ждет почти неминуемая гибель: успешный выпад головой кабан завершает тем, что обрушивается всей массой на неудачливого хищника. Однако самки, тем более с поросятами, панически боятся человека и крупных хищников, особенно тигра, и стремительно удирают, чуть заметив опасность.
Калан
Раньше калана можно было встретить повсюду на островах и в прибрежных водах от Курил до Калифорнии. Но, как это часто бывает, роскошный мех (великолепно защищающий калана от намокания и замерзания) сыграл роковую роль в судьбе зверя: промысловики едва не истребили его к началу XX столетия. Сейчас оХота на калана запрещена, численность во многих местах восстановилась и вымирание зверю не угрожает.
Большую часть жизни калан проводит в море, а на сушу выбирается только для рождения детенышей. Даже близ берега он предпочитает отдыхать на воде: распластавшись на спине, брюхом кверху, нередко намотав на себя толстые и прочные слоевища морской капусты, чтобы не снесло в открытое море, калан подолгу покачивается на мерно вздымающихся и опускающихся океанических валах, подобно поплавку. В таком положении зверь спит, чистится, ест, а самка еще и пестует на груди детеныша.
Пищу свою – иглокожих, некоторых моллюсков, мелкую рыбешку – калан добывает на морском дне, ныряя на глубину 30–50 м. Набрав добычи, он в лапах поднимает ее на поверхность, где распластывается на спине и приступает к трапезе, разложив съестное у себя на брюхе. Живущие в Калифорнии каланы научились использовать нечто вроде «орудий труда» для разделывания добычи: панцири у местных морских ежей отличаются особой прочностью. Подобрав на дне камень, который может весить до 3 кг, зверь кладет его себе на грудь и колотит об эту «наковальню» зажатым в передние лапы морским ежом до тех пор, пока не разобьет. Понравившийся ему камень калан не выбрасывает, а плавает с ним, держа под мышкой, до следующей кормежки.
