Марьяна Скуратовская - 100 великих творцов моды
К Люси, леди Дафф-Гордон, пришла настоящая слава. Правда, в один непрекрасный момент она оказалась достаточно скандальной и связанной вовсе не с тем, что она делала, а где побывала…
В 1912 году они с мужем отправились в Нью-Йорк, не подозревая, как и все остальные пассажиры, что роскошному новому судну не суждено довезти их до места назначения. 14 апреля «Титаник» столкнулся с айсбергом… Сэр Космо, Люси и её секретарь были среди тех, кому достались места в спасательных шлюпках. А после того как выживших пассажиров спасли, начали распространяться слухи, что сэр Космо подкупал членов команды, чтобы те не брали в шлюпку людей, оказавшихся в воде, и не перегружали её (хотя на самом деле он просто предложил им материальную помощь на будущее). Пресса раздувала скандал, чете пришлось выступать в суде; сэр Космо был признан невиновным, но подозрения, оскорбления и связанные с этим переживания стоили им обоим здоровья.
Их частная жизнь вскоре разладилась — муж обнаружил, что у Люсиль есть молодой любовник. Если честно, он был не первым за эти годы… А несколько лет спустя Люсиль снова оказалась вовлечённой в судебное разбирательство, и на этот раз дело касалось её модного бизнеса. Её американский рекламный агент в 1917 году обвинил леди Дафф-Гордон в нарушении условий соглашения и выиграл дело. Впрочем, этот процесс оказался не последним.
Империя моды, которая процветала столько лет, внезапно начала расшатываться, и Люсиль теряла над ней контроль, причём это касалось как финансов, так и творческой стороны дела. Быть может, дело было и в том, что она уже не была так молода, как раньше, и у неё просто не хватало сил добиться своего? Это когда-то, как она говорила, чем больше она чувствовала сопротивление, тем решительнее рвалась вперёд, а теперь, когда ей было за пятьдесят… В 1923 году Люсиль была вынуждена объявить о своём банкротстве.
Но это не означало, что она покинула сцену. Люсиль продолжала выполнять заказы некоторых своих клиентов в частном порядке, держала магазин готовой одежды, продолжала писать о моде для журналов. В 1932 году вышла её автобиография — очень увлекательное чтение.
А в 1935 году Люси, леди Дафф-Гордон, не стало — у неё был рак груди, однако умерла она от пневмонии. Мужа своего она пережила на четыре года.
Эпоха, когда Люсиль царствовала в моде, к тому времени давно прошла, но многое из того, что она придумала, продолжало развиваться, равно как и многое, из того, что она сказала, верно до сих пор. Ну, например, нужно ли пытаться следовать моде? Выбор за вами: «Мода — для большинства, стиль — для немногих».
Жанна Ланвен
(1867–1946)
Её дом моды был основан более ста лет назад, и сейчас он — старейший из существующих. Однако о его основательнице, женщине, которую Карл Лагерфельд как-то назвал «великим, великим модельером», забыли надолго, и только в последнее время начали как бы открывать заново один из самых ярких талантов первой трети XX века. Быть может, дело в том, что, хотя во многом она предвосхитила то, как ведут дела в современных домах моды, себя, свою личность, свой образ жизни она не стремилась рекламировать и популяризовать, предоставив говорить за себя своим работам…
Жанна Ланвен родилась в Париже, в 1867 году, в семье выходца из Бретани, журналиста Константина Бернара Ланвена. Она была первым ребёнком, впоследствии у Жанны появилось девять (по другим сведениям — десять) братьев и сестёр. Уровень доходов семьи был более чем средний, и в тринадцать лет старшей дочери нашли работу — у мадам Бонни. Начинала Жанна девочкой на побегушках. Порой, когда ей выдавали деньги, чтобы она доехала к очередному клиенту и отвезла пакет, Жанна предпочитала дойти пешком — она стремилась сэкономить каждую монетку, чтобы хоть как-то увеличить свой скромный заработок. Она проработала там три года, а в 1883 году перешла к мадам Феликс, чьё ателье было расположено на углу улиц Фобюр Сент-Оноре и Бюсси д’Англез — придёт время, и в этом здании расположится дом моды Жанны Ланвен, заняв все этажи и даже соседнее здание. Не случайно она выберет то место, где юной девушкой работала, постигая азы отделки шляпок и пошива одежды…
Жанна Ланвен
Своё первое шляпное ателье, правда, просуществовавшее совсем недолго, Жанна открыла в 1885 году, но в том же году восемнадцатилетнюю мастерицу приняли в известный тогда дом моды мадам Марии-Берты Валенти в… Барселоне. Это было далёкое путешествие для девушки, которая ни разу не выезжала за пределы родного города, не говоря уже — родной страны, но пожалеть о принятом решении ей не пришлось. Мадам Валенти оказалась прекрасным мастером и, что ещё более важно, отличной наставницей, а затем стала и настоящим другом (даже после того как Жанна её покинет, они будут и переписываться, и регулярно навещать друг друга). В её ателье специализировались на одежде как для взрослых, так и для детей, и Жанна прошла там отличную школу. Первоначально контракт был заключён на три месяца, а в результате она осталась там почти на пять лет, и вернулась в Париж в 1890 году. Она смогла сэкономить сорок франков, а ещё триста взяла в кредит (для сравнения — её начальное жалованье у Валенти составляло двести франков в месяц), и на улице Бюсси д’Англез, 16, открыла собственную небольшую шляпную мастерскую.
Что касается личной жизни, то легенда гласит, что однажды на послеобеденной прогулке Жанна встретила элегантного всадника, итальянца Анри-Эмиля-Жоржа ди Пьетро. Они поженились в феврале 1896 года, а полтора года спустя родился их первый и единственный ребёнок, Маргарита Мари-Бланш. Ни один мужчина в жизни Жанны, ни один друг не сыграл, наверное, такой огромной роли, не оказал такого сильного влияния на её творчество, как Мари-Бланш. Кто знает, быть может, Ланвен так и ограничилась бы головными уборами, если бы не дочь, и тогда её звезда в мире моды не вспыхнула бы… Сам же брак оказался недолгим, и в 1903 году супруги развелись. Забегая вперёд, скажем, что в 1907 году Жанна вновь вышла замуж, за журналиста Ксавье Меле — этот союз был заключен не столько по любви, сколько по расчёту; Меле упрочил своё финансовое положение, а Жанна избавилась от статуса матери-одиночки, который в то время очень не приветствовался. На людях они выглядели вполне счастливой супружеской парой, и вплоть до самой своей смерти в 1953 году, особенно выйдя в отставку (Меле какое-то время провёл на дипломатической службе), муж поддерживал свою становившуюся всё более известной жену.
А истинной радостью, гордостью, музой, вдохновительницей Ланвен стала дочь. Именно она была причиной того, что, как говорила подруга Жанны, та так много и тяжело работала. Мари-Бланш была хорошенькой девочкой, очень одарённой музыкально, но Жанна бы любила её в любом случае. А ещё ей хотелось, чтобы дочь была очень нарядной… И она создавала для неё прелестные наряды, и, наверное, ни в Париже, ни во всей Европе не было девочки, которую наряжали бы с такой тщательностью (даже часто повторявшийся в узорах мотив в виде маргариток намекал на её первое имя, «Маргарита»). И всё это не покупалось, а создавалось благодаря фантазии её матери.
Свою карьеру в моде Ланвен начала с головных уборов, и много позже, когда она занялась и дизайном одежды, аксессуары, в частности шляпки, продолжали занимать в её творчестве важное место. Именно благодаря им сформировался круг постоянных клиентов. Годы шли, менялась мода, а вместе с нею менялись и головные уборы. Но, что бы ни предлагала Жанна Ланвен своим заказчицам, это можно было смело называть настоящим произведением искусства. Очаровательные треуголки и двууголки, на которые её вдохновлял XVIII век, сложные украшения, похожие на короны египетских цариц, головные уборы в китайском или японском духе, арабском или греческом, миниатюрные и с широкими полями, из шёлка, бархата, меха, соломки, бамбука, с кружевами, перьями, бисером, вышивкой шёлком или металлической нитью…
Неудивительно, что шляпки от Ланвен пользовались огромной популярностью. А затем клиенты стали обращать внимание и на очаровательные платьица и костюмчики Мари-Бланш, которая немало времени проводила в ателье матери. Сделанные для маленькой девочки, они тем не менее отличались своеобразной изысканностью, которая делала их интересными и для взрослых. А в ту эпоху, когда элегантно одетая жена служила своеобразной выставкой достижений мужа, хорошо воспитанный и хорошо одетый ребёнок играл точно такую же роль при своей матери. Восхищение клиентов, понимание того, что детская одежда и в самом деле будет пользоваться спросом, поощрение со стороны близких людей и привели к тому, что в 1908 году в доме Ланвен начали делать не только аксессуары, но и одежду для детей. Мари-Бланш потом вспоминала, что она часто играла роль маленькой манекенщицы, на которой мать пробовала новые идеи, и порой ей приходилось переодеваться по четыре раза в день. Но ей это нравилось! И она уже была достаточно взрослой для того, чтобы понимать, насколько её мать талантлива (ещё одной популярной моделью была кузина Мари-Бланш, Марианна, которая вместе со своей матерью, сестрой Ланвен, часто фигурировала на фотографиях с новыми модными нарядами). Изображение матери и дочери, с лицами, обращёнными друг к другу, тема, повторяющаяся и в иллюстрациях, и в фотографиях, стала знаковой для дома Ланвен.
