Верования дохристианской Европы - Мартьянов Андрей Леонидович
Подобное поведение, как говорится, пробудило бы и мертвого. Так, собственно, и случилось. Испытывая страшные муки, Випунен наконец проснулся и, чтобы избавиться от культурного героя, сообщил ему все необходимые знания.
Теперь главное — безопасно покинуть царство мертвых, которое бдительно охраняет стража — дочери Туони. Но Вяйнямёйнен преисполнен теперь древней мудрости, он превращается в змею и ускользает от стражниц.
Но на этом сложности при строительстве боевой ладьи из дуба (иногда, кстати, это Мировое древо, а не просто дуб) не заканчиваются. Вытесывая лодку, Вяйнямёйнен поранил себе колено, поскольку Хийси направил топор против мастера. Чтобы кровь не вытекала из раны, Вяйнямёйнен заклял все, что течет, — все воды, все реки и ручьи. Затем он обратился к железу и напомнил ему о том, что, когда его вытаскивали из болота в виде руды, оно вовсе не было таким великим и зазнавшимся, чтобы ранить людей.
Согласно архаическим представлениям, для того, чтобы устранить бедствие, следует поведать о том, откуда оно вообще взялось. Поэтому Вяйнямёйнен тратит немало времени на то, чтобы рассказать железу историю его происхождения. Заодно он сообщает железу, что они родственники: как и человек, железо — дитя Матери-Земли.
Утихомирив топор и остановив кровь, Вяйнямёйнен отправился искать знахаря, но не нашел такового ни в нижнем мире, ни в среднем. Лишь на небесах отыскалась старуха, которая исцелила рану медом чудесной пчелы. (Между прочим, как раз после этого ранения Вяйнямёйнен плавал в водах первоначального Мирового океана, выставив больное колено, когда птица-демиург, утка, снесла на это колено свое яйцо. В мифологических представлениях финнов вполне уживается представление о Вяйнямёйнене как о некоем первосуществе, которое очутилось в океане еще до сотворения мира, и в то же время как о культурном герое. А затем он же выступает в роли эпического персонажа. И это — один и тот Вяйнямёйнен!)
Еще одним великим деянием Вяйнямёйнена — культурного героя — стало создание музыкального инструмента «кантеле».
Произошло так.
Как мы помним, ладья Вяйнямёйнена считала себя боевым кораблем, но создатель не использовал ее ни для каких славных дел. И ладья громко сетовала на это обстоятельство.
Чтобы утихомирить ее, герой снарядил дружину гребцов и отправил в море искать приключения. Но лодка застряла в хребте огромной щуки.
Вызволяя свое «детище», Вяйнямёйнен разрубил чудовище мечом и из хребта щуки создал струнный музыкальный инструмент, который и назвали «кантеле». Для струн были взяты волосы Хийси.
Кантеле играет большую роль в эпосе и финской культуре, и о его происхождении рассказывают различные версии. Иногда творцом кантеле выступает кузнец Ильмаринен. В любом случае, это волшебный инструмент, а пение под его музыку имеет магический смысл, это шаманские заклятья.
Именно поэтому у соперника Вяйнямёйнена — молодого Еукахайнена — ничего не получается. Никакого веселья не приносит его игра на кантеле. Зато когда за дело берется сам Вяйнямёйнен, все кругом преображается: звери и птицы, хозяйка леса и хозяйка воды — все зачарованы этой музыкой. Без пения Вяйнямёйнена из мира уходит радость, скот перестает «плодиться и размножаться».
В некоторых легендах есть дополнительное, «романтическое» уточнение: дело в том, что на ладье Вяйнямёйнен преследовал морскую деву Велламо и музыкальный инструмент он тоже создал для того, чтобы выманить ее из воды. Но упрямая дева оказалась единственным на земле существом, которое осталось равнодушным к пению Вяйнямёйнена и музыке кантеле.
Вообще у прекрасной Велламо — дочери морского бога Ахти — были причины не доверять Вяйнямёйнену. Некогда Вяйнямёйнен изловил чудесную рыбу-лосося. Он подивился ее прекрасному виду и тотчас решил приготовить себе на обед. Но разделать такую добычу чем попало невозможно, поэтому Вяйнямёйнен попросил у бога Укко золотой нож. Пока суд да дело — лосось обернулся прекрасной русалкой Велламо. Она бросилась в волны и послала рыбаку горький упрек: не съеденной хотела она быть, она полюбила Вяйнямёйнена и собралась за него замуж, но теперь все кончено. После этого Велламо уплыла, а Вяйнямёйнен долго и тщетно ее разыскивал. Собственно, пытаясь вытащить ее из пучин морских особыми граблями, он и сотворил множество подводных ям, а заодно создал подводные скалы и отмели…
В другой руне, где творцом кантеле выступает Ильмаринен, еще более отчетливо подчеркнута волшебная сущность этого инструмента. Музыка необходима для шаманского путешествия по всем трем мирам.
Как мы помним, стержнем, связывающим все три мира, является Мировое древо. И вот как-то раз приходит кузнец Ильмаринен к дубу, который представляет собой одно из воплощений Мирового древа, и хочет срубить его, чтобы изготовить кантеле. Но дуб не готов быть срубленным: на его корнях лежит черная змея, в ветвях сидит гриф (верхний и нижний мир неблагоприятны человеку). Разрешается приступить к работе только после того, как картина поменялась, и потусторонние миры сделались благосклонны: в ветвях кукует золотая кукушка, у корней спит прекрасная дева. Вот теперь дерево годится для того, чтобы стать материалом для кантеле — проводником в разные миры.
Игра Вяйнямёйнена на кантеле оказалась настолько притягательной для существ земного мира, что даже Солнце и Месяц заслушались и спустились с небес на вершину сосны.
Делать этого не следовало — их тотчас схватила Лоухи, злая хозяйка Похьёлы. Она спрятала Месяц в пестрый камень, а Солнце — в стальную скалу и запечатала их заклинанием.
На мир опустилась темнота, хлеб перестал расти, скот не плодился, даже бог Укко сидел во мраке.
Тогда народ обратился к кузнецу с просьбой выковать новые светила. Ильмаринен взялся за дело и изготовил из серебра месяц, а из золота — солнце. Эти искусственные светила он повесил на вершинах деревьев — сосны и ели, — но толку не было.
Люди не знали, кто виноват в том, что Солнце и Месяц пропали и где они теперь скрыты. Это выяснил Вяйнямёйнен: гадательные щепки из ольховой древесины определенно указали ему на Похьёлу. Ничего не поделаешь — надо идти.
Вяйнямёйнен направился к воротам Похьёлы и возле реки, что отделяла мир живых от мира мертвых, прокричал стражам Похьёлы, чтобы те дали ему лодку. Однако те отвечали, что у них нет свободной лодки. Пришлось Вяйнямёйнену превратиться в щуку и переплыть поток. На противоположном берегу он выдержал сражение с сынами Похьёлы (жителями загробной страны).
Наконец добрался он до острова, где под березой в особой скале были скрыты похищенные светила. Своим мечом Вяйнямёйнен начертил магические знаки на облаке, после чего скала раскололась, наружу вышли змеи, которых убил герой.
Осталось главное — открыть замки, а у Вяйнямёйнена не нашлось ни ключей, ни подходящих заклинаний. Так что он обратился к кузнецу Ильмаринену и попросил выковать отмычки.
Пока кузнец стучал молотом, старуха Лоухи заподозрила недоброе и в облике ястреба полетела посмотреть — чем таким интересным занят Ильмаринен. Тот сообщил ястребу, что кует ошейник для Лоухи — хочет, мол, приковать ее к подножию скалы. Хозяйка Похьёлы так перепугалась, что по доброй воле вернула людям Солнце и Луну.
Космогонические мифы других финно-угорских народов позволяют дать этому преданию несколько иное толкование. В ряде случаев хозяйка подземного царства выступает не как похитительница светил, а как их первая владелица. Ведь Солнце и Луна изначально пребывали на дне Мирового океана, в подземном мире, куда и упало чудесное яйцо. Оттуда светила добывают волшебная птица и герой-кузнец.
Интересно отметить, что Ильмаринен не в состоянии выковать новые солнце и луну. Почему? Ведь кузнец участвует в создании мира, некогда он был «кователем небес»!
Дело в том, что к моменту, описываемому в руне о возвращении Солнца и Луны из Похьёлы, эпоха творения была закончена. Ничего нового герой сотворить уже не может, ему остается лишь работать над развитием благосостояния человечества, создавать блага культуры — вроде лодки, сети, топора и так далее; но сотворить свет еще раз никому не под силу.
