Андрей Мартьянов - Верования дохристианской Европы
На избранничество Артура указывает меч в камне — знаменитый сюжет, который связан с темой «кричащего камня» древних кельтских сказаний. Но даже Мерлину не удается переломить судьбу до конца: Артур как существо, созданное, в общем, достаточно искусственно, — непрочен, и одно зерно гибели он успевает бросить в почву до того, как Мерлину удается помешать. Это — зачатие Мордреда, будущего предателя и убийцы Артура.
Есть еще одна вещь, на которую Мерлин идет, на сей раз сознательно: порождению языческого мира, волшебнику Мерлину, определенно открыто, что новый король должен стать христианином. И возникает парадоксальная, возможная, видимо, лишь для кельтского мира ситуация: языческий маг воспитывает для трона христианского короля. Когда настает Артуру время явить себя именно в этом качестве, когда Артур готов идти дальше уже самостоятельно, — Мерлин устраняется и погружается в вечный сон в Броселиандском лесу в Бретани.
Ближе к концу мы видим, как рыцари короля Артура взыскуют святого Грааля и предаются различным подвигам христианской аскезы. Они все так или иначе совершают подвиг «белого мученичества», отправляясь в странствия, а некоторые из них заканчивают свои дни в монастырях, как сэр Ланселот, — который, кстати, вырос в подводном царстве и был воспитан Владычицей озера.
Что касается самого короля Артура, то он под конец истории уплывает на остров Авалон, остров вечного блаженства, вечной молодости. Мы не можем с полной определенностью сказать, к какой системе образов относится этот остров: является ли он обиталищем потусторонних существ языческого мира древних кельтов или же это осколок земного рая, который искали (и иногда находили) кельтские мореходы-паломники…
Раздел четвертый
ФИННО-УГОРСКИЕ ВЕРОВАНИЯ И МИФЫ
Расселение финно-угров
Финно-угорская мифология — общие мифологические представления финно-угорских народов, восходящие к эпохе их общности, то есть к третьему тысячелетию до нашей эры.
Особенностью финно-угорских народов является их широкое расселение по миру: казалось бы, что общего у обитателей европейского Севера — финнов, саамов, — с жителями Урала, мордвой, марийцами, удмуртами, хантами и манси? Тем не менее эти народы родственны, связь их осталась и в языке, и в обычаях, и в мифологии, и в сказках.
К первому тысячелетию до нашей эры древние финно-угры расселились из Приуралья и Поволжья до Прибалтики (финны, карелы, эстонцы) и северной Скандинавии (саамы), заняв лесную полосу Восточной Европы (русские летописи упоминают такие финно-угорские племена, как мери, муромы, чуди). К девятому веку нашей эры финно-угры достигли Средней Европы (венгры).
В процессе расселения формировались самостоятельные мифологические традиции отдельных прибалтийско-финских народов (финская, карельская, вепсская, эстонская), мифологии саамская, мордовская, марийская, коми, обских угров и венгерская. Влияние на них оказывали и мифологические представления соседних народов — славян и тюрок.
Устройство мира
В древнейшей общей финно-угорской мифологии сходны космогонические мифы — то есть, истории о сотворении мира. Везде рассказывается о том, как бог-демиург, то есть творец мира, приказывает некоей водоплавающей птице или своему младшему брату, имеющему облик такой птицы, достать со дна первичного океана немного земли. Рассказывают о том, как из добытой таким образом земли бог-демиург творит мир людей. Но младший брат — обычно тайный соперник старшего — утаил немного земли у себя во рту. Из этой украденной почвы он творит разные вредоносные вещи, например — непроходимые горы. В дуалистических мифах «соратником» бога-творца в деле создания мира выступает не его младший брат, а сатана.
В другом варианте мир создается из яйца, который снесла водоплавающая птица.
Во всех финно-угорских мифологических системах мир разделен на верхнюю, среднюю и нижнюю части. Наверху находится небо с Полярной звездой в центре, в середине — земля, окруженная океаном, внизу — загробный мир, где холод и мрак. Верхний мир считался обителью небесных богов — таких, как демиург и громовник. Землю воплощали женские божества, часто становившиеся супругами небесных богов. Брак между небом и землей считался священным. На земле же обитали хозяева лесов, зверей, воды, огня и так далее. В нижнем мире засел творец всего злого, среди мертвецов и вредоносных духов.
Для финской мифологии чрезвычайно важным является имя «Юмала»: это общее наименование божества, сверхъестественного существа, в первую очередь — небесного. Само имя божества — «Juma», «Ilma» — связано с названием неба, воздуха. Часто это слово использовалось во множественном числе для обозначения духов и богов вообще, собирательно. После христианизации прибалтийских народов «Юмала» стали называть христианского Бога.
Загадочная страна Биармия
Жители Севера всегда считали тех, кто живет еще севернее, колдунами — ведь они совсем близки к загробному царству, можно сказать, вхожи туда запросто. Колдунами славяне считали финнов, сами финны считали могущественными колдунами саамов — и так далее. В скандинавских сагах сохранились рассказы о путешествиях викингов в волшебную страну, населенную некими финно-угорскими народами (естественно, могущественными магами).
Исландские норманны давно знали о существовании загадочной Биармии — страны, населенной колдунами и обладающей несметными богатствами. Один из них, по имени Стурлауг, отправился туда, чтобы добыть волшебный рог Урархорн, сверкающий, как золото, и исполненный чар.
Стурлауг решает во что бы то ни стало раздобыть этот чудесный предмет и вместе с товарищами отправляется в путь. Судьба приводит их в страну хундингов — человекопсов, живущих на краю Земли. Хундинги хватают исландцев и бросают в пещеры. Однако Стурлауг сумел выбраться наружу и вывести товарищей.
И вот викинги добрались до главного храма Биармии, где перед ними предстало изображение Тора. Идол находился на возвышении, перед ним стоял стол, полный серебра, а посреди этих богатств лежал и Урархорн, наполненный ядом. Вокруг на шестах были развешаны роскошные одеяния и золотые кольца, а в числе прочих драгоценностей храма исландцы обнаружили золотые шахматы.
Тридцать жриц служили в храме, а одна из них отличалась огромным ростом и темно-синей кожей. Заметив Стурлауга, она произнесла вису-проклятие: напрасно пришельцы надеются забрать золотые кольца и Урархорн — злодеи будут перемолоты, как зерно. Путь к алтарю преградили каменные плиты, однако Стурлауг перепрыгнул через них и схватил рог, а другой викинг, Хрольв, забрал золотые шахматы.
Жрица бросилась за Хрольвом и так швырнула его о плиты, что тот сломал спину. Но Стурлауг с рогом добежал до кораблей. Великанша настигла его, и тогда он пронзил ее копьем.
Другая сага о взаимодействии викингов с обитателями севера Восточной Европы — биармами, народом колдунов, — «Сага о Хальфдане Эйстейнссоне» — рассказывает, как викинги сошлись в бою с биармами и финнами. Предводитель финнов Флоки, например, стрелял из лука сразу тремя стрелами — и все три попадали в цель, поражая одновременно трех человек. Когда же Хальфдан отрубил ему руку, Флоки просто приставил обрубок к культе, и рука снова стала невредимой. Другой конунг финнов обратился моржом и задавил пятнадцать человек.
Исландский историк и скальд Снорри Стурлусон тоже описывает путешествие в Гандвик — «Колдовской залив» (так в средневековой Скандинавии называлось Белое море). В устье реки Вины — Северной Двины — находился торговый центр биармов, и предводитель викингов Торир, вместо торговли, решил там просто поживиться. Он знал, что, согласно обычаям биармов, треть всего, чем владел умерший, передается в святилище в лесу под курганом. Золото и серебро смешивали с землей и закапывали.
Так что викинги проникли за ограду такого святилища. Торир велел не прикасаться к божеству биармов, которого называли Йомали, а сокровищ брать сколько влезет. Сам же он приблизился к идолу Йомали и взял большую серебряную чашу, которая находилась у того на коленях. В чаше лежали серебряные монеты, и Торир высыпал их себе за пазуху. Увидев, как ведет себя предводитель, один из воинов срубил у идола с шеи драгоценную гривну, однако удар оказался слишком сильным, и у бога отлетела голова. Раздался громкий шум, словно бы идол призывал на помощь, и скоро явилась рать биармов. Торир, к счастью, знал, как сделать себя и своих спутников невидимками: он посыпал всех пеплом, а заодно насыпал пепла и в следы, и биармы не нашли пришельцев.
Финские божества
Почти не сохранилось мифов, которые связно повествовали бы о финских и карельских богах. Только в 1551 году протестантский епископ Микаэль Агрикола, глава финской Реформации, начал собирать немногие сохранившиеся сведения о богах язычников-финнов.
