Бхагаван Раджниш - Мессия. Том 1
Второй старик ответил: «Чепуха. Вы всегда приносите третьесортные истории. То, что произошло со мной, более унизительно. Вот уже три дня я не занимаюсь любовью со своей женой, и каждый раз как я пробую, она говорит: «У меня болит голова».
Самый старший начал смеяться. Он сказал: «Сначала расскажи этому мальчику, что ты подразумеваешь под любовью, ведь он не знает твоего секрета».
Тот сказал: «Секрета нет, моя любовь состоит в том, что каждую ночь, прежде чем идти спать, я беру руку своей жены и глажу ее три раза. Но уже три дня она не позволяет — это обидно».
И оба спросили самого старого приятеля: «У тебя есть что рассказать?»
«Вот я — на самом деле в беде, — сказал тот. — Этим утром, когда я начал заниматься любовью со своей женой, она сказала: "Ты идиот! Что ты делаешь!"»
Я ответил: «То же самое, что я делал уже почти целое столетие: я занимаюсь любовью».
Она сказала: «В третий раз за эту ночь ты занимаешься любовью. Дашь ты мне спать или нет?»
«Третий раз, — сказал я. — Это значит, что я лишился памяти!»
Это и есть ваши порочные люди, старейшие, у кого вы учились и всегда почитали. Конечно, скромность — это защита от этих безобразных созданий, которых произвела религия.
Преступления религии несметны.
А когда порочность исчезнет, чем будет стыдливость, как не оковами и мусором разума?
В тот миг, когда эти подавленные люди исчезнут с земли, чем будет скромность? — это просто оковы, излишество. Мусульмане не позволяют своим женщинам даже показывать лица. Это и есть скромность, защита, щит от подавленных людей. Но если подавленных людей не станет, эти баркхас, эти завесы будут просто оковами и мусором разума. Они исчезнут.
Это будет великий день, когда женщина и мужчина смогут встретиться просто как человеческие существа, безо всяких щитов, безо всяких барьеров, с открытым сердцем. Это и есть все, что я хочу дать моим людям: сделать их настолько тотально живыми, чтобы все поглотилось этим, и они стали свободными, подлинными, искренними.
Не забывайте, что земле приятно прикосновение ваших босых ног, и ветры жаждут играть вашими волосами.
Все сущее наслаждается вашим наслаждением.
Все сущее поет с вами, танцует с вами.
А когда кто-то становится просветленным, все сущее празднует это — потому что мы нераздельны. Мы все — единое космическое целое.
— Хорошо, Вимал?
— Да, Мастер.
19. ДАРЫ ЗЕМЛИ
17 января 1987.
Возлюбленный Мастер,
И просил торговец: «Скажи нам о Купле и Продаже».
И сказал он в ответ: «Земля приносит вам свои плоды, и вы не будете нуждаться, если только будете знать, как наполнить свои ладони.
В обмене дарами земли вы обретаете достаток и удовлетворение.
Но если в обмене не будет любви и доброй справедливости, то одних он приведет к жадности, а других к голоду.
Когда вы, труженики моря, полей и виноградников, повстречаете на рыночной площади ткачей, гончаров и собирателей пряностей,
Взывайте тогда к духу — владыке земли, чтобы он появился среди вас и освятил весы и расчеты, сравнивающие одни ценности с другими. И не допускайте к обмену людей с пустыми руками, которые расплачиваются за ваш труд своими словами.
Скажите таким людям:
«Идите с нами в поле или отправляйтесь с нашими братьями в море и закиньте там свои сети;
Ибо земля и море будут так же щедры к вам, как и к нам».
И если туда придут певцы, плясуны и флейтисты, купите и их дары.
Ибо они тоже собиратели плодов и благовоний, и хотя то, что они приносят, соткано из грез, — это одеяние и пища для вашей души.
И прежде чем покинуть рыночную площадь, уверьтесь, что ни один не ушел оттуда с пустыми руками.
Ибо дух — владыка земли — не заснет мирно на ветру, пока не исполнятся нужды самого меньшего из вас».
Халиль Джебран точно знает, что необходимо, но он даже понятия не имеет, как трансформировать человека.
Легко, очень легко облекать в прекрасные слова существенные нужды человека. Но если вы не знаете, как человеку осуществить свои мечты, ваши слова могут быть прекрасны, но смысла в них нет вообще. И так не только с Халилем Джебраном — таково положение со многими великими поэтами, мыслителями, философами. Они говорят так, как будто это все уже доступно на базаре — идите и покупайте.
Они продолжают говорить людям: «Любите, имейте сострадание. Будьте добры, довольны, отзывчивы». Но это пустые слова. Хорошо читать их, но это не больше чем развлечение.
А то, что нужно, — не развлечение; то, что нужно, — трансформация. Недостаточно сказать кому-то: «Люби». Реальный вопрос в том, как ему отыскать любовь, возникающую внутри, каковы методы, техники, приносящие цветы любви. Никто не говорит об этом.
Все эти слова безмерно прекрасны — но они так же пусты, как и прекрасны. Это то же самое, что говорить голодному: «Ешь, но ешь питательную пищу». Но вопрос в том, где эта питательная пища; и как голодному разыскать и достать ее?
Это заблуждение увековечивается столетиями, ни один не спросил об этом. Махавира продолжает говорить людям: «Будьте ненасильственны». Но проблема в том, что человек происходит от животных, все его существо полно насилием. Как же ему избавиться от насилия? Как он может трансформировать ту же самую энергию, которая сейчас является насилием, в ненасилие? Никто не задает вопроса, каждый загипнотизирован прекрасными словами. Слова правильны, но они не станут зарей нового человечества.
Все они провалились, полностью провалились; величайшие люди прошлого провалились на единственном пункте. Почему же никто не ставил вопросы? — потому что никто не хочет меняться. Прекрасно слушать, прекрасно быть последователем Гаутамы Будды или Иисуса Христа — это усиливает ваше эго. Если бы вы были на самом деле заинтересованы в трансформировании своей энергии, вы бы попросили: «Все, что вы говорите, правильно, но покажите нам путь, дайте ориентиры».
Удивителен рассказ о великих людях, которые толкуют о звездах… и, естественно, он впечатляет. Но вопрос в том, как добраться. Такова же проблема и с Халилем Джебраном, и даже серьезнее, поскольку сам он не трансформированное человеческое существо.
Он очень выразителен, его слова великолепны. Но я намерен спросить о каждом из его изречений — содержит ли оно что-нибудь, или это просто его страсть, его желание, его греза. Все мечтатели давали человечеству великую надежду — и из-за этой надежды они препятствовали революции любого рода в человеческом сознании.
Люди ожидали.
К тому же они создавали у людей неверное представление, что знают реальные нужды, знают, как их можно осуществить; но они совсем не знают, что эти нужды так глубоки, что, если вы не родитесь вновь, вы будете только играть словами и бесполезно тратить свое время.
Я здесь не для того, чтобы тратить свое время и ваше время.
Я намерен действовать.
И просил торговец: «Скажи нам о Купле и Продаже». И сказал он в ответ: «Земля приносит вам свои плоды, и вы не будете нуждаться, если только будете знать, как наполнить свои ладони». Когда-то, тысячи лет тому назад, это было верно. Это не верно во времена Халиля Джебрана или в наше время.
Земля больше не в состоянии прокормить нас, потому что по своей глупости мы перенаселили ее. И он не сказал ни единого слова против перенаселения, потому что христианская церковь против контроля рождаемости. Он не сказал ничего об узаконивании аборта, потому что христианская церковь против этого.
Ныне плоды деревьев не в силах поддерживать этот огромный океан человечества. Когда-то такое было возможным, когда человечество насчитывало всего несколько миллионов людей, и каждый человек имел тысячи деревьев в своем распоряжении. В своем невежестве мы срубили все те деревья — ради того чтобы печатать третьеразрядную желтую прессу. Миллионы деревьев уничтожены просто ради газет.
Похоже, мы на гибельном пути.
Раньше я бывал в Непале, и на этот раз я был просто поражен: не стало всех больших деревьев. Те деревья не выросли за дни или недели, это не сезонные цветы. Тем деревьям понадобились века, чтобы расти, и секунды, чтобы быть срубленными. Вам не заменить их. Но Непал страна бедная, поэтому они продали все свои большие деревья и великолепные леса, так называемым сильным мира сего. И под электропилой ежедневно исчезают сотни деревьев.
Но Халиль Джебран не говорит ни о чем, что разумно и осуществимо.
Мне хочется, чтобы все это газетное сумасбродство прекратилось. Теперь мы имеем средства получше, у нас есть радио, у нас есть телевидение
