Ник Банток - Шляпа фокусника. Озорная школа творчества

Материалы: карандаш и блокнот

Время: 30 минут

Возьмите первую попавшуюся книжку (например, ту, что читаете в данный момент) и откройте ее наугад на любой странице. Выберите короткий абзац (примерно из трех или четырех предложений) и подчеркните все существительные. (Делать это лучше легкими линиями простого карандаша, чтобы потом было проще стереть.)

После этого откройте на любой странице другой какой-нибудь вид печатной продукции, например технический журнал или инструкцию к стиральной машине, и тоже выберите абзац примерно такого же размера, что и предыдущий. Опять проделайте ту же процедуру, подчеркнув все существительные.

Потом скопируйте эти два абзаца в виде текстового файла и перенесите все существительные из первого абзаца (в том же порядке, в каком они стоят) во второй абзац.

Рассмотрим на примере, как это сделать.

Первый абзац (взят из романа)

Он поспешно шел по узкой улочке. Выступающие верхние этажи средневековых домов, нависавшие над мостовой, защищали пешеходов от дождя. Впереди показалась мощеная булыжником пристань. Слева была река. Прилив был в высшей точке, и пришвартованные лодки отчаянно крутились на волнах аспидного цвета. Жилище Джерри располагалось в самом конце квартала, это была маленькая лачужка, стоящая прямо за пивной, от которой ее отделял только переулок.

Второй абзац (из дневника художника)

Глубокая ночь. Какие-то предметы, которые невозможно было различить во мраке, прямо рядом с моей головой издавали слабый фосфоресцирующий свет, что было странно и озадачивало меня. Я улыбнулся, вспомнив, что рассказывают маори о Тапапеу — злых духах, пробуждающихся, когда наступает тьма, чтобы мучить спящих людей. Их царство расположено в самом сердце гор, в вечной тени могучих дебрей лесов. Там они сбиваются в стаи, их легионы постоянно пополняются душами умерших.

Поменяв существительные в первом и втором абзацах местами, мы получим новые два абзаца.

Первый (измененный) абзац

Ночь поспешно шла по узким предметам. Выступающий верхний средневековый мрак, нависавший над головой, защищал свет от маори. Впереди показалась мощеная Тапапеу — злые духи. Слева была тьма. Люди были в высшем царстве, и пришвартованные сердца отчаянно крутились на горах аспидной тени. Дебри располагались в самых лесах стаи, это был маленький легион, стоящий прямо за душами, от которых его отделяли только умершие.

Второй (измененный) абзац

Глубокая улочка. Какие-то этажи, которые невозможно было различить в домах, прямо рядом с моей мостовой, издавали слабых фосфоресцирующих пешеходов, что было странно и озадачивало меня. Я улыбнулся, вспомнив, что рассказывает дождь о булыжнике — злой пристани, пробуждающейся, когда наступает река, чтобы мучить спящий прилив. Их точка расположена в самых лодках волн, в вечном цвете могучего жилища Джерри. Там они сбиваются в конец, их квартал постоянно пополняется лачужками пивной переулка.

Прочитайте вслух оба новых абзаца. Даже учитывая все нестыковки, вы все же не можете не отметить, что у новых отрывков текста появилась своя собственная, совершенно непривычная атмосфера и ритм.

Теперь остается только попробовать объединить вторые варианты первого и второго абзацев, выкинув только слова или фразы, которые покажутся вам не к месту. При этом общий порядок слов не должен нарушаться.

Что же у нас может получиться?

Ночь поспешно шла по выступающим верхним этажам. Прямо рядом с моей мостовой головы, нависавшие над светом, защищали маори от Тапапеу, что было странно и озадачивало меня. Я улыбнулся, вспомнив, что рассказывают пешеходы о дожде — злом булыжнике, пробуждающемся во тьме аспидной пристани, чтобы мучить спящую реку. Там люди сбиваются в маленькое царство цвета жилища Джерри, стоящего прямо за пивной, от которой его отделяют только души умерших.

После ряда преобразований, удалив по своему усмотрению некоторые слова, но не изменяя порядка слов, мы получим текст примерно такого содержания.

Ночь пешеходов от маори шла по глубокой улочке и в царстве дождя. Нависавший над мостовой средневековый мрак защищал головы. Впереди показались Тапапеу — злые духи. Слева и справа была тьма. В аспидном сердце гор в конце дебрей лесов река отделялась от стаи лодок только маленькой пристанью. Это было странно и всегда озадачивало меня. Джерри улыбнулся, вспомнив о квартале — душ, пробуждающихся, чтобы мучить умершие лачужки.

Ну, чем не Джеймс Джойс!

10. Портрет художника в юности (да простит меня Джеймс Джойс)

Да, это — автопортрет

Теперь его зовут Я. А прежде это пестрое существо было не чем иным, как обычным чучелом скунса, не менее сорока лет принимавшим солнечные ванны за стеклом на витрине мастерской по набивке чучел. Что же касается ящика для акварельных красок, то он еще старше — его нашли в одном заброшенном подвале в Ванкувере. А родом он из маленького городка на западном побережье Соединенных Штатов под названием Ла-Коннер.

Мы сами — не что иное, как сумма каких-то разрозненных частиц, причем каждый из нас дает свою интерпретацию того, в какую мозаику они должны складываться.

Материалы: все то, что валяется в темных углах старых шкафов и полок

Время: день

Размер: в зависимости от того, сколько денег у вас в кармане

В следующий раз, когда вам представится возможность прогуляться по улицам города, где есть много мелочных лавочек и дешевых антикварных магазинчиков, выделите какую-то сумму карманных денег (скажем, от 10 до 50 долларов) и посмотрите, не найдется ли там таких вещиц, которые могли бы подсказать, кто вы есть по своей сути (в отличие от того, как это кажется людям, которые мимоходом бросают на вас равнодушный взгляд).

Принесите эти вещицы домой и положите или поставьте их вместе так, чтобы композиция начала приобретать какой-то смысл.

Обратите внимание на внешние вспомогательные средства, воздействующие на нашу самооценку. Большое значение для тех, с кем мы общаемся, имеет наш внешний вид. Но, встретившись с этими людьми, как мы можем передать им, кто мы есть на самом деле и в чем действительно нуждаемся, если сами не знаем, какова наша внутренняя сущность?

11. Путешествие в обществе архетипов

В каждом из нас затаилось много личностей, в то время как нас учили прислушиваться только к одной из них — той, что называется «я».

В тот вечер, когда я ощутил, как мой первый ребенок впервые пошевелился в утробе матери, меня потрясло внутреннее прозрение, по своей силе не уступающее землетрясению. Хотя разумом я уже знал о его существовании — об этом говорил большой живот моей жены, но один толчок дал нам понять, что это живой человечек. За какую-то долю секунды я осознал, что он — это реальность, что факт рождения — это тоже реальность, а смерть уходит куда-то за пределы понимания. Это новое знание подобно внезапной яркой вспышке света вдруг раскрыло передо мной бесконечность Вселенной. Разум же мой не участвовал в этом, он был закупорен под наплывом невероятной паники.

Неделю спустя, все еще внутренне содрогаясь, я все-таки смог заставить себя выйти из-под надежной защиты привычных домашних стен и отправиться туда, куда меня уже давно тянуло, на сеанс акупунктуры к одному специалисту, у которого я надеялся получить какую-то поддержку для моей до последней степени взвинченной нервной системы. Когда я рассказал ему, что со мной случилось, он только усмехнулся и заметил:

— Похоже, с вас свалилась какая-то часть ваших психологических доспехов. Вам нужно пойти домой и прицепить их на прежнее место.

Не знаю, насколько серьезно он говорил, но это побудило меня задуматься об идее внутренней психологической самозащиты. Эти мысли каким-то образом стали увязываться с тем, что я тогда читал: с книгой Джозефа Кэмпбелла, в которой собраны материалы об опасных и героических путешествиях. В моей голове начали роиться образы. Перед моим мысленным взором беспорядочной вереницей проплывала череда пестрых характеров, в то время как я сам (как мне казалось) отправился в очередной трудный путь по длинной дороге.

Признаюсь, что в общем меня манеры персонажей не особенно впечатлили, поэтому я стал представлять, как меня сопровождают в моем путешествии спутники, которые мне больше по душе: целый отряд специально отобранных архетипов (а не просто воспроизведение моего эго). Если воображение меня не подведет, я буду окружен и защищен со всех сторон образами тех людей, которые станут любить меня, опекать, защищать и руководить всеми моими действиями.