Бхагаван Раджниш - Библиотека Ошо: притчи путника
Однажды, когда он отставил в сторону стакан со сладким соком, маленькая сверкающая золотая мушка опустилась на край стакана и отпила глоточек
Так происходило день за днем. Мушка подросла, и Саляр смог ее разглядеть. Через несколько недель, когда Саляр изучал запутанную судейскую проблему, он в задумчивости поднял глаза и увидел, что муха намного крупнее, чем она должна быть. Он махнул рукой. Муха поднялась в воздух и улетела прочь. Когда бдительность Саляра ослабла, она спустилась вниз, села на край стакана и опять отпила большой глоток.
Дни шли за днями, муха становилась все крупнее и пила все больше. Она и выглядеть стала по-другому. Саляру понадобилась палка, чтобы отгонять ее. Временами муха начинала видеться ему как нечто похожее на человека. Конечно, это был джин, а совсем не муха и не человек
Однажды Саляр закричал на муху, и, о ужас, она ответила ему:
— Я беру не так уж много твоего напитка и, кроме того, я красавица, разве не так?
Саляр испугался и смутился. Со временем он начал даже получать некоторое удовольствие от посещений мухи. Он наблюдал, как муха танцевала, и думал о ней почти непрерывно. Работал он все меньше и меньше, а чувствовал себя все слабее и слабее. У Саляра начались неприятности с муфтием, поэтому он решил покончить с мухой и нанес ей ужасающий удар палкой. Та улетела, сказав:
— Ты покалечил меня за то, что я хотела быть твоим другом. Прощай.
Саляр обрадовался, сказав себе: «Я побил ее, значит, я сильнее, будь она человек, джин или муха».
Но муха появилась опять. Огромная, она спустилась с потолка, подобная сверкающему озеру в форме человека. Протянулись две гигантские руки и схватили Саляра за горло.
Когда пришел Муфтий, разыскивающий своего помощника, тот лежал, задушенный, на полу. Боковая стена дома была проломлена в том месте, где прошел джин. И на побелке остался отпечаток его ладони, огромный, как бок слона.
Рыба и океан
Жила-была рыба, простая рыба. Однажды она, наслушавшись восторженных рассказов об Океане, решила, что должна попасть туда, чего бы ей это ни стоило.
Рыба пошла к разным мудрецам. Многим из них нечего было сказать, но они городили всякую чушь, чтобы выглядеть великими учителями в глазах глупцов. Одна из этих рыб сказала, что для достижения Океана нужно практиковать позы первой ступени восьмеричного пути безупречно плывущих рыб. Другая рыба-гуру учила, что путь в Океан лежит через изучение миров просветленных рыб. Третья вещала:
— Единственная возможность — это повторять все время мантру «Рам-рам-рам...» Только тогда откроется путь.
Устав от разных поучений, рыба поплыла отдохнуть в водоросли. И там она встретила старую неприметную рыбку. Та сказала рыбе-искательнице:
— Дурочка! Океан, который ты ищешь, — вокруг тебя. Ты тоже часть Океана, хоть и не замечаешь этого. Он внутри тебя, и снаружи тебя, и ты — его любимая часть!
Сказка о Хирати
Во времена короля Махмуда, завоевателя Газны, жил-был молодой человек по имени Хайдар Али Джан. Его отец Искандер Хан решил добиться для него благоволения императора и послал его учиться духовным предметам под руководством величайших мудрецов того времени.
Когда Хайдар Али добился замечательного мастерства в повторениях и упражнениях, когда он узнал наизусть все тексты и научился выполнять все позы суфийских школ, он был приведен своим отцом к императору.
— Могущественный Махмуд, — сказал Искандер. — Этого юношу, моего старшего и самого умного сына, я специально обучил путям суфиев для того, чтобы он мог достичь стоящего положения при дворе вашего величества, ибо мне известно, что вы являетесь главой всех великих ученых нашей эпохи.
Махмуд не поднял головы. Он просто сказал:
— Приведи своего сына через год.
Слегка разочарованный, но лелеющий большие надежды, Искандер послал Али изучать труды великих суфиев прошлого и посетить гробницы древних мастеров в Багдаде для того, чтобы время ожидания не пропало даром.
Приведя юношу обратно ко двору, он сказал:
— О светоч века! Мой сын совершил трудное путешествие и в то же самое время к своему знанию упражнений он прибавил полное знакомство с классическими произведениями Людей Пути. Прошу тебя, проэкзаменуй его, чтобы выявилось, что он может быть полезным при дворе вашего величества.
— Пусть он, — сказал немедленно Махмуд, — вернется еще через год.
В течение следующих двенадцати месяцев Хай-дар Али пересек реку Оксус (Аму-Дарья), посетил Бухару и Самарканд, Каср-и-Арифин и Ташкент, Душанбе и могилы суфийских святых в Туркестане. Когда он вернулся ко двору, Махмуд из Газны один раз взглянул на него и сказал:
— Он может прийти на следующий год.
В этот год Хайдар Али совершил паломничество в Мекку. Он побывал в Индии и в Персии, познакомился с редкими книгами и никогда не упускал возможности разыскать и посетить великих дервишей того времени. Когда он вернулся в Газну, Махмуд сказал ему:
— Теперь выбери учителя, и если он возьмет тебя, возвращайся через год.
Когда и этот год прошел и Искандер Хан приготовился отвезти своего сына ко двору, Хайдар Али не проявил к этому никакого интереса: он просто сел у ног своего учителя в Герате и ничто из того, что говорил ему отец, не могло сдвинуть его с места.
— Я потратил свое время и деньги, а этот молодой человек провалил испытания, возложенные на него королем Махмудом, — заплакал отец и бросил все это дело.
Тем временем день, когда юноша должен был предстать при дворе, пришел и прошел. И тогда Махмуд сказал своим придворным:
— Приготовьтесь посетить Герат. Там есть некто, кого я хочу увидеть.
Когда кавалькада императора въезжала в Герат под музыку трубачей, учитель Хайдара Али взял его за руку. Он подвел его к воротам теккии, и они стали ждать.
Вскоре после этого Махмуд и его придворный Айяз, сняв обувь, предстали в святом месте.
— Вот, Махмуд, — сказал суфийский шейх, — тот человек, который был ничто в то время, как он посещал королей, но который теперь является тем, кого посещают короли. Возьми его как своего суфийского советчика, потому что он готов.
Привязанность, называемая привлекательностью
Искатель истины прибыл в теккию Бахаудина Нахшбанда. Он побывал на лекции и не задал никаких вопросов. Когда Бахаудин сказал: «Спроси меня о чем-нибудь», тот ответил: «Шах, прежде чем придти к тебе, я изучал такую-то и такую-то философию под руководством таких-то и таких-то. Твой авторитет заставил меня предпринять путешествие к твоей теккии. Услышав твои речи, я решил, что хочу продолжать учебу у тебя. Но я настолько привязан к моим прежним учителям, что мне хотелось бы, чтобы ты или объяснил мне их связь с твоей работой, или заставил забыть о них, чтобы я мог продвигаться дальше с нераздельным вниманием».
Бахаудин сказал: «Я не могу сделать ни того, ни другого. Но я могу сказать тебе, что привязанность к личности и убежденность в том, что эта привязанность исходит из высшего источника, — вернейший признак человеческого тщеславия. Если ты не расстанешься с ним, ты сможешь только цепляться за свои привязанности, называя их привлекательностью».
Мир и мы
Давным-давно один король построил дворец, все стены, полы и потолки которого были в зеркалах.
Как-то во дворец забежала собака. Оглядевшись, она увидела множество собак вокруг себя. Будучи весьма разумной и осторожной, она на всякий случай оскалилась, чтобы защитить себя от этих миллионов собак и испугать их. Все собаки тут же оскалились в ответ. Собака тихо зарычала — они (во дворце было гулкое эхо) с угрозой ответили ей. Теперь собака была точно уверена, что жизнь ее в опасности, и принялась громко лаять. Но когда она залаяла, собаки в зеркалах тоже залились отчаянным лаем. И чем больше она лаяла, тем громче, как казалось бедной собаке, они ей отвечали.
Утром несчастную собаку нашли мертвой. А ведь она была во дворце одна. Никто не дрался с ней, потому что дворец был пуст. Просто она увидела саму себя во множестве зеркал и испугалась. И когда она начала сражаться, отражения в зеркалах тоже вступили в борьбу. Она погибла в борьбе с миллионом собственных отражений.
Комар Haмуc и слон
Давным-давно жил-был комар по имени Намус. Однажды, руководствуясь весьма благовидными и вескими причинами, Намус решил поменять свое жилище. Новым обиталищем он избрал ухо слона, ибо такого рода дом казался ему самым подходящим и удобным. Там Намус произвел на свет несколько поколений комаров.
В его жизни периоды напряженного труда чередовались с периодами отдыха и покоя, радость сменялась печалью, поиски увенчивались достижениями; словом, судьба его была судьбой всех комаров на свете.
