Валерио Альбисетти - Смеяться сердцем. Простой метод обретения душевной ясности
Первый: отрицать боль. А отрицание ее приводит только к тому, что мы перемещаем ее, отправляем ее в сферу бессознательного, где она продолжит свое действие, влияя подспудно и незаметно для нас на каждый поступок, мысль или выбор в нашей последующей жизни.
Второе: оставаться привязанными к боли. В этом случае мы чудовищным образом продлеваем наше страдание.
В обоих случаях выздоровления не наступает. Чтобы обрести его, нужно пережить боль до конца. А потом отпустить ее. Покинуть ее. И сделать это можно именно потому, что мы пережили ее полностью, и тогда та же самая боль не имеет больше ни силы, ни причины, ни повода, чтобы остаться. Боль, страдание — это нормальные реакции на полученные нами глубокие раны. Но, только переживая боль и страдание до конца, мы позволяем им действительно уйти.
Я называю свои муки, свои горести «моими маленькими смертями». Потому что это самое настоящее умирание. Но, если ты послушаешь меня, если ты переживешь их до конца — я это испытывал, увы, не раз, — знаешь, что они тебе оставят? Чувство очищения и перемены, чувство возрождения. Твое сердце станет более подлинным, более кротким, более любящим, более мягким. И твоя жизнь изменится навсегда. Решения, которые ты будешь принимать, станут более ясными, другие люди, друзья и враги, приобретут в твоих глазах другое значение, и сама смерть будет меньше пугать тебя...
Если ты таким образом встретишь свою боль, свои страдания, тогда смерть, единственная великая реальность, придя за тобой, найдет тебя готовым. Конечно, от этих испытаний ты будешь разваливаться на части, но, если ты потом соединишь эти очищенные фрагменты, ты станешь гораздо сильнее, чем раньше.
Запомни: боль и страдания приходят, чтобы затем уйти, а не оставаться внутри тебя!
Я смог написать свои книги и сейчас пишу благодаря тяжелым страданиям, которые я встретил в жизни.
СТРАДАНИЯ КАК ЖИЗНЕННЫЕ УРОКИ
Благодаря страданиям я научился, например, не привязываться слишком к вещам и людям (включая партнера, детей или родителей), хотя и наслаждаясь в полной мере их присутствием.
Всё проходит.
Сами мы пришли в этот мир ни с чем, ни с чем и уйдем. Единственное, что будет иметь значение: совершили ли мы путешествие, ради которого родились. И, как я всегда говорю, мы должны научиться не задавать себе больше вопрос: «Почему именно со мной это случилось?», но заменить его на другой: «Боже, что Ты хочешь мне сказать через то, что со мной происходит?»
Я также узнал, что жизнь трудна для всех, что невозможно избежать проблем и что, только встречая их лицом к лицу, мы укрепляем наше человеческое достоинство.
Я узнал, что именно в трудные моменты раскрывается истинная природа каждой личности. И что настоящая ответственность человеческого существа состоит в том, чтобы принимать на себя собственное страдание.
В Латинской Америке я также научился воспринимать все, что меня окружает, как подарок. Таким образом я понял, что как европеец я ненасытен, привык все овеществлять, все постоянно рационализировать, оставаться бесчувственным к тайне. Только возвращая вещи к их первоначальному состоянию, к Богу, Который бескорыстно дал их женщинам и мужчинам этого мира, чтобы они могли наслаждаться ими и, именно потому что это собственность божественная, а не человеческая, делились ими друг с другом, можно проникнуть в смысл счастья.
Я еще долго мог бы рассказывать тебе о том, чему научили меня пережитые до сих пор страдания, но пока остановлюсь. Я чувствую и знаю, что должен буду научиться еще многому.
Но еще одну вещь я хочу тебе сказать.
Не всегда можно понять.
Например, не всегда удается придать смысл человеческой злобе. Сколько раз ты спрашивал себя, как и я: почему в тюрьмах есть невиновные? Почему детей убивают, насилуют? Почему столько людей вынуждены жить в инвалидной коляске или вести растительное существование? Почему так сильно желание мстить, совершать насилие, делать зло?
Сколько вопросов остаются в нас без настоящего ответа. И так должно быть. В эти моменты без ответов мне очень помогает — и, надеюсь, тебе тоже может помочь — понимание того, что Бог присутствует и знает каждую подробность, даже самую мелкую, знает все, что происходит. И каким-то таинственным, непонятным для меня образом обо всем заботится.
Некоторые говорят, что Бог ни на кого из нас не взваливает слишком тяжелое бремя, которое бы невозможно было нести. Он знает каждого в отдельности и видит насквозь. Возможно, Он позволяет нам нести тяжелый груз страдания, чтобы каждый из нас извлекал из себя самое лучшее, чтобы каждый из нас становился сильнее.
Во всяком случае, каждому приходится решать, как жить, и управлять своими страданиями, своей болью. Надеюсь, что эта книга принесет немного надежды, немного света даже в ситуации, которые кажутся самыми отчаянными и самыми мрачными.
Пусть это кажется невозможным, но я узнал, что в смерти есть жизнь. Более того, жизнь рождается из смерти. И по-другому не может быть.
В какой-то момент это становится невыносимым. Много раз я сам достигал дна. Много раз я оказывался в тупике. Много раз я думал, что с этим надо покончить. Там, в темных и жутких местах, я научился предавать себя в руки Бога.
Я научился вверять Богу свою жгучую боль. Так я научился также и тому, чтобы меньше беспокоиться о других. Я увидел границы своей выносливости. Я также научился вверять Богу человека, который ошибается. Я научился вверять Богу человека, который жестоко страдает. Я научился вверять Богу моих врагов — тех, кто делает мне зло.
Я больше не думаю, что должен защищаться любой ценой.
Я больше не думаю, что могу все контролировать.
Я больше не думаю, что все зависит от меня.
Главное: я понял, что не могу изменить других!
Я могу только любить их, но не могу изменить их.
Только Бог может изменить их.
Поэтому я вверяю их Ему.
Сейчас я чувствую себя очень грустным и подавленным.
Как я говорю в книге Путешествие жизни, жизнь — не прямая линия, ни круг, но состоит из спиралей. Многие вещи повторяются. Ты продвигаешься вперед и отступаешь, ускоряешься и тормозишь.
Я чувствую себя одиноким. Возможно, потому, что не видел ни души в течение трех месяцев. Я пишу, сидя взаперти, как отшельник, одеваюсь небрежно и питаюсь тем, что посадил на своем маленьком огороде.
Я знаю, что уединение играет с нами злые шутки. Нас, «отшельников», постоянно посещают призраки, страхи, навязчивые идеи, бредовые фантазии. Но мы также чувствуем каким-то образом, что Бог через то, что кажется нам безумием, выковывает в нас готовность достигать более высоких целей.
Мужайся, Валерио, это ночь. Ложись спать, поручи себя Господу.
Завтра будет другой день.
Мужество
Сегодня утром мне лучше.
Я помыл посуду, которой пользовался вчера вечером за ужином, развесил на солнце белье и, прихлебывая хороший итальянский кофе, принимаюсь писать.
Это действительно правда.
Никогда не надо отчаиваться!
Я заснул, думая о Боге.
Каким я был глупым!
Когда я думаю о вчерашнем вечере, я чувствую себя неблагодарным типом.
Сегодня утром все мне кажется настолько иным!
Мое отшельничество? Оно мне очень полезно, оно настолько плодотворно для творчества, для утончения чувств, ума и духа! Сколько я открываю элементов, раньше мне не известных! Смиренный домашний труд, которым я принуждаю себя заниматься. Я делаю все то, что миллионы людей, особенно женщины, делают в этот момент и будут продолжать делать, можно сказать с большой вероятностью, всю оставшуюся жизнь!
Этот образ жизни позволил мне завоевать практическую автономию и жить в ней. Сколько людей думают, что они независимы, а на практике всегда нуждаются в ком-то, обычно в женщинах, которые гладят их одежду, готовят, накрывают на стол, собирают со стола и, оставаясь почти всегда в четырех стенах, вытирают пыль, чистят, натирают пол, украшают дом цветами...
А полное одиночество? Погружение в самую абсолютную тишину на месяцы?
Какая роскошь!
Знаешь, как возрастает моя проницательность, интуиция, понимание, когда я снова вижу себе подобных? Невозможно это представить. Это невероятно. Достаточно немногих слов (и не важно, что они могут быть фальшивы: чуждый элемент ты чувствуешь сердцем сразу, не думая, потому что это как неверная нота, которую ты тут же улавливаешь в симфонии личности), чтобы быстро и с полной ясностью проникнуть во внутренний мир, в глубочайшую сущность того, кто с тобой говорит.
Ты не можешь представить себе, как слова другого человека могут сказать, открыть тебе на самом деле нечто совсем другое! После основательного периода отшельничества другой человек становится для тебя прозрачным. После периода полного уединения никто больше не может мошенничать в отношениях с тобой. Или, лучше сказать: он мошенничает, а ты это замечаешь.
