Уолтер Эванс-Вентц - Великий йог Тибета Миларепа
Следуя указанию Джецюна, некоторые из младших учеников пошли первыми, но когда они достигли пещеры Брилче — «Язык Самки Яка», они увидели, что Джецюн пришел туда раньше их. Старшие ученики, которые шли сзади, сопровождали другого Джецюна. Еще один Джецюн с симптомами болезни находился в пещере на горе Ядовитая При Прикосновении. Когда одного Джецюна его преданные ученики сопровождали в Чубар, другой Джецюн читал на Красной Скале прощальную проповедь тем, кто пришел послушать его в последний раз. И одновременно он явился к каждому, кто оставался у себя в доме и возносил ему прощальные молитвы.
Поэтому те, кто шел впереди, уверяли, что Джецюн опередил их, в то время как старшие ученики, которые вышли вместе с Джецюном, утверждали, что они сопровождали его. Те, кто пришел позже, в свою очередь говорили, что шли вместе с Джецюном. Другие сказали, что в тот день Джецюн был с ними на Красной Скале. Некоторые говорили, что он был тогда в их доме. А те, кто, оставшись дома, молился ему, сказали, что он приходил к ним как раз в это время. Так, каждому казалось, что Джецюн был только у него почетным гостем и принимал от него все знаки внимания и поклонения, и поэтому в этом вопросе они не могли прийти к согласию. Тогда они все спросили об этом самого Джецюна, и он ответил: «Вы все правы. Это был я, кто играл с вами[282]».
Когда Джецюн находился в Чубаре в Пещере Брилче, болезнь его продолжалась. Все жители этой местности пребывали в это время в состоянии экстаза и видели на небе такие же радуги, которые появлялись во время проповедей Джецюна. От вершин гор исходило сияние, все ощущали действие благодати, и каждый знал, что Джецюн собирается покинуть этот мир.
Тогда ближайшие ученики Шива-Вед-Репа, учитель из Нган-Дзонга (т. е. Нган-Дзонг-Репа) и Себан-Репа спросили Джецюна, в какой мир он собирается уйти и куда им возносить молитвы ему. Они также попросили передать им последние наставления, и каждый из них хотел получить еще специальные указания по методам религиозной практики.
Джецюн сказал им: «О том, куда вам обращать молитвы, решайте сами, согласно вашей вере. В какое место вы бы ни посылали свои молитвы, если вы будете молиться искренне и усердно, я приду к вам[283] и исполню ваши желания. Поэтому молитесь искренне и с твердой верой. Сейчас я собираюсь посетить Обитель Счастья, Нген-Гах, где правит Бхагаван Акшобья. И мое последнее распоряжение, которое вы должны выполнить после моей смерти, состоит в следующем: Речунгу, который, как я предчувствую, скоро прибудет сюда, отдайте мой бамбуковый посох и это платье из хлопка, которые, как вы знаете, являются моей единственной собственностью. Они будут служить ему талисманом и помогать контролировать жизненные токи во время медитации[284]. Пока не прибудет Речунг, никто не должен прикасаться к моему телу. Шляпа Учителя Майтри и этот черный посох из агару будут служить утверждению веры с помощью глубокой медитации и возвышенных устремлений. Их вы должны отдать Юпа-Тенпе. Эту деревянную чашу может взять себе Шива-Вед. Чашу из черепа я предназначаю Нган-Дзонг-Тенпе. Себан-Репе я отдаю кремень и огниво. Эту костяную ложку я оставляю Бри-Гом-Репе. Другим ученикам я отдаю эту накидку из хлопка, которую они могут поделить между собой, разрезав ее на куски. Цена этим вещам невелика, но каждая из них несет в себя заряд духовной силы.
А теперь послушайте о главном. Об этом никто не должен знать, кроме моих близких учеников и преданных мне мирян. Все золото, которое я, Миларепа, накопил в течение жизни, спрятано под этим очагом, и при нем находится письмо, в котором указано, как оно должно быть поделено между всеми вами. После моей кончины не забудьте достать его оттуда и распорядитесь им согласно моим указаниям.
В отношении того, как применять в жизни религиозные учения, вы должны помнить следующее. Среди вас могут найтись такие, кто будет прикрываться показным благочестием, а на самом деле будет стремиться к славе и почестям. Раздавая сотни нужных и ненужных вещей под видом благотворительности, такие люди надеются получить за них щедрое вознаграждение. Хотя боги с их божественным видением отворачиваются от них, эти эгоистичные натуры с ограниченным сознанием продолжают в этом усердствовать. Их показную религиозность, рассчитанную на то, чтобы скрыть страсть к приобретению материальных благ, так как в противном случае об этом станет известно и это послужит поводом к их осуждению со стороны окружающих, можно уподобить употреблению изысканных яств, смешанных со смертельным аконитом. Поэтому не пейте яд желания славы и почестей и, сорвав с себя путы мирской суетности, рождающей это желание, посвятите себя преданному служению».
Ученики тогда спросили, можно ли уделять немного времени мирским делам для оказания помощи другим. На это Джецюн ответил: «Это допускается, если они исполняются без малейшей личной заинтересованности[285]. Но такое отречение встречается редко, и служение другим редко приносит пользу, если помогающий полностью не освободился от желания личной выгоды. Даже при отсутствии желания помогать другим работа, исполняемая в собственных интересах из эгоистических побуждений, требует больших усилий. Это подобно тому, как если бы тонущий, беспомощный сам, пытался спасать другого тонущего. Пока вами не будет достигнута Истина во всей полноте, не бросайтесь слишком поспешно оказывать помощь другим. Слепой не может вести слепого[286]. Пока существует жизнь, будут и нуждающиеся в помощи, и каждый будет иметь возможность ее оказывать. А сейчас я призываю вас стремиться лишь к одному — достижению состояния Будды ради блага всех живущих. Смиряйте себя и удовлетворяйтесь малым. Одевайтесь в лохмотья. Кротко переносите лишения — голод и нищету. Оставьте все помыслы о мирской славе. Умерщвляйте плоть и тренируйте ум и таким путем приобретайте знания из опыта. Чтобы вам не сойти с правильного пути в вашей религиозной практике, храните эти наставления в вашем сердце». А затем Джецюн спел гимн:
«С почтением я склоняюсь к стопам Владыки Марпы!Если вы, стремясь служить религии и достичь Мудрости,Не изберете себе мудрого гуру и не будете верны ему,Мало вы заслужите благодати,Несмотря на вашу веру и кротость.Если вы не примете Посвящения, глубокого, мистического,Слова тантр будут только вашими путами.Если вы не будете сверять свой опыт с тантрами,Все вами исполняемые обряды будут лишь вашими тенетами.Если вы не будете медитировать на Избранных Учениях,Отречение от мира будет лишь напрасной мукой.Если вы не погасите греховные страсти противоядием,Словесные проповеди будут для вас пустым звуком.Если вы не знаете Совершенных Методов и Пути,Одним усердием вы немногого достигнете.Если вы не знаете Тайных Совершенных Методов,Одним упорством вы не сократите Путь.Если вы не приобретете великой заслугиИ будете жить только для себя,Ваша жизнь в сансаре будет продолжаться.Если вы не откажетесь ради Религии от накопленного богатства,Даже непрестанно медитируя,Вы не приобретете больших Знаний.Если вы не развили в себе чувство удовлетворенности малым,Накопленное вами будет служить только обогащению других.Если внутри вас не светит Свет Умиротворенности,Внешнее благополучие и удовольствия станут источником страданий.Если вы не одолеете Демона Гордыни,Ваше честолюбие приведет к краху и судебным искам.Угодничество пробуждает Пять Ядовитых Страстей,Любостяжание разлучает самых близких друзей.Возносить одного значит унижать остальных.Будьте успокоенными и распрей избежите.Сохраняйте сосредоточенность, и рассеянность исчезнет.Пребывайте в одиночестве и найдете друга.Занимайте самое низкое место и подниметесь на самое высокое.Торопитесь медленно и прибудете скоро.Откажитесь от всех мирских целей и достигнете высочайшей цели.Если вы пойдете Тайным Путем, для вас это будет кратчайший путь.Если вы познаете Пустоту, Сострадание родится в вашем сердце.Если других от себя отличать не будете, другим служить вы не сможете.Если, служа другим, вы принесете пользу, тогда вы встретитесь со мной.И приняв меня, вы достигнете состояния Будды.Мне, Будде и моим ученикам молитесь искренне, не делая различий».
Исполнив гимн, Джецюн сказал: «Так как мне уже совсем мало осталось жить, соблюдайте мои заповеди и следуйте мне».
После этих слов Джецюн погрузился в спокойное состояние самадхи. Так, в возрасте восьмидесяти четырех лет[287], Джецюн покинул этот мир на рассвете четырнадцатого дня последнего зимнего месяца, в год дерева и зайца (1135 г.)[288].
