Бхагаван Раджниш - Мессия. Том 1
А что до посеянных семян... видеть, как весной показываются зеленые листочки, — такая радость, что я полностью забыл о моем возрасте. Я молод, как всегда. Я остался молодым, потому что продолжал созидание. Смерть уносит прочь людей, которые стали бесполезны; быть может, поэтому я и жил так долго, и до сих пор молод. Смерть снисходительна ко мне, ведь я не отрываюсь от сущего. Сущее будет скучать по мне; сущее не в силах заменить никого. Быть может, поэтому я все еще жив. Но ты молод, а задаешь вопросы словно человек, который умирает. Причина в том, что ты несозидателен».
Единственная возможность любить жизнь — это создавать еще больше жизни, делать жизнь более прекрасной, более плодотворной, более колоритной. Не оставляйте эту землю, пока не сделали ее немного лучше, чем она была, когда вы родились, — вот единственная религия, которую я знаю. Все другие религии — просто подделка.
Я учу вас религии созидания. И через созидание большей жизни вы будете преображены, ибо тот, кто может созидать жизнь, уже стал частью Бога, божественности.
А возлюбить жизнь через работу — значит приблизиться к глубочайшей тайне жизни.
Что же это такое, самая сокровенная тайна? — то, что жизнь никогда не умирает. Только формы изменяются: старая листва опадает, новая листва появляется; старые деревья исчезают, но перед исчезновением они разбросали миллионы семян повсюду.
В Индии есть такое дерево... возможно, прямо за нашим лагерем. Называется дерево семал, это самое разумное дерево. Оно огромно, в его тени могут сидеть тысячи людей. Естественно опасение, что если его семена упадут вниз, без солнца они погибнут. Оно должно было найти такой способ, чтобы семена смогли падать как можно дальше в сторону.
Поэтому дерево семал создает семя, окруженное ватой... это замечательная вата. Благодаря вате семя не падает прямо на землю: ветер уносит его далеко прочь. Дерево обеспечило своих детей местом, где они смогут расти. Сущее — не глупо. Его истинный разум — еще одно имя Бога. Это дерево семал однажды умрет, но прежде чем умереть, оно, несомненно, сделает так, что тысячи деревьев семал, его детей, заживут той же чудесной жизнью танца в дожде, солнце и ветре.
Но если вы в своем страдании называете рожденье горем и заботу о плоти — проклятьем, начертанным на вашем челе, то я отвечу: ничто, кроме пота на вашем челе, не сотрет начертанного.
Все религии наговорили столько лжи людям. Видимо, сама профессия священника — это лгать, и так лгать, что люди начинают верить ему. Они говорили: «Что бы вы ни делали, вам не изменить своей судьбы. Она записана на вашем челе».
Ничего не записано там. Вам предстоит написать это тем, что вы делаете, тем, чем вы становитесь.
Каждый создает свою собственную судьбу. И даже если там записано что-то, Альмустафа говорит: «Не беспокойтесь. Пот, испарина сотрут это. Созидайте с такой интенсивностью, чтобы даже если что-то и записано там, оно было стерто», — хотя истина в том, что там нет ничего записанного.
Вы приходите в мир абсолютно свободными.
То, чем вы становитесь, — на вашей ответственности.
Только дураки ходят к астрологам, только дураки озабочены своими диаграммами рождения. Разумная личность создает собственную судьбу, собственную жизнь. Не растранжиривайте свое время на астрологию, диаграммы рождения, карты Таро, И Цзин. Учитесь любить жизнь и усиливать жизнь своим сердцем. Все, что вы можете делать, делайте.
Говорили вам также, что жизнь есть тьма, и вы в усталости своей вторите тому, что было сказано уставшими.
Это утверждение более значительно, чем все религиозные писания мира, потому что все они гласят: «Жизнь есть тьма, жизнь есть наказание. Вы терпите все эти несчастья, страдания и беспокойства из-за своих злых действий в прошлых жизнях».
Есть люди, которые сами по себе несозидательны; стало быть, они выпали из созвучия. Они несчастны.
Взгляните на ваших святых — христиане они или индуисты, мусульмане или джайны — безразлично: они все против жизни, антижизнь. Вы должны отвергнуть эту жизнь; только своим отказом вы будете в состоянии обрадовать Бога.
Но если вы отвергаете жизнь, вы, естественно, становитесь несозидательными. Вот отчего ваши святые — самые несозидательные люди на свете, без них этот мир обязательно был бы раем. Однако из-за того, что они выпали из созвучия и сделались несчастными, из-за того, что они устали от страдания, из-за того, что они утомлены, — они полагают, что с жизнью что-то не так.
На самом деле все как раз наоборот: с жизнью все в порядке — что-то не так с теми святыми. Все ваши святые — больные люди, они нуждаются в психологическом лечении. А вы, вместо того чтобы предоставить им психологическую помощь, поклонялись им, усиливая их эго. Они становятся еще более печальными, потому что печаль дает возможность без всякого усилия удовлетворить эго.
Политик борется, сражается, чтобы осуществить свое эго. Для человека, который добивается денег, это нелегкое дело, так как здесь миллионы конкурентов. Но для святого конкуренции не бывает. Только в его деле не существует конкуренции. Вы можете стоять на своей голове столько, сколько пожелаете; никто не захочет стать конкурентом. Вы можете истязать свое тело, вы можете поститься месяцами; люди будут приходить поклоняться вам. Они будут нести цветы, касаться ваших стоп и воспринимать ваше учение, которое обязательно будет больным, поскольку оно от больного ума.
Человечество истязали психологически больные люди, и они до сих пор властвуют, а люди, слушающие их, не задумаются даже на мгновение, что в сущем ни дерево никогда не становится святым, ни гора, ни океан, ни река, ни звезда — только человек может стать психологически больным. А если вы начинаете поклоняться больному человеку, он примется учить той же болезни и вас.
Жизнь — свет. Жизнь — радость. Жизнь — празднование.
Но спрашивайте тех, кто живет, а не тех, кто отвергает жизнь. Как раз своим отказом они навсегда закрыли двери к познанию глубочайших секретов и тайн сущего. Я видел идиотов всех сортов, но ваши святые несравненны. Они достигли высшего пика сущности идиота.
Послушайте певцов, послушайте танцоров, послушайте художников, послушайте поэтов. Послушайте тех, кто создает что-то прекрасное, кто возвеличивает жизнь. Перестаньте слушать людей, которые против жизни. Если они против жизни, это их дело — оставьте их! Не поклоняйтесь им, ведь ваше поклонение поддерживает их болезнь. Если же вы перестанете поклоняться им, скоро они поймут: «Со мной что-то не так».
Я слышал сказку. Одна собака стала святой, и начала она непрерывно учить всех городских собак одной вещи: «Мы не развились к вершинам сознания из-за того, что растранжиривали свою энергию в ненужном лае друг на друга. Лай — вот наша проблема. Перестаньте лаять!»
И каждая собака подумала: «Наверное, есть что-то благоразумное в том, что она говорит, мы все-таки лаяли понапрасну — лаяли на луну».
Сейчас людей, которые летают к луне, называют астронавтами. Как же назвать собак? — скажем, астропсихи*. Но собаки — самые древние астропсихи: с самого начала они были против луны. В ночь полнолуния они не могут спать.
Так что это выглядит логичным: «Вся наша энергия бесполезно расточалась на лай». Они все начали поклоняться этой собаке, и чем больше они поклонялись, тем авторитетнее становилась собака. Их убежденность придавала ей убежденность в том, что все, о чем она говорит, должно быть правильным. Иначе столько собак не стало бы слушать, потупив головы от стыда... «Наш великий учитель, великий святой, наш первый святой за всю историю — и никто не слушает его. В тот момент, когда он уходит, лай возобновляется».
Но всему есть предел. Однажды в ночь полнолуния они решили: «По крайней мере, одну ночь, какие бы искушения ни приходили — проезжает полицейский, проходит незнакомая собака из другого города, — мы будем держать свои глаза закрытыми. И по крайней мере одну ночь каждый год мы посвятим учению нашего святого». Поэтому они все замолчали.
Учитель не мог поверить в то, что произошло. Целый город был тих, ни одна собака не лаяла. Он прошелся по городу. Собаки попрятались везде, где только смогли найти укромное место, — с закрытыми глазами и сжатыми зубами. Это было очень напряженное и очень трудное дело, но только одну ночь... — «Утром мы сможем лаять вовсю, но если мы решили, значит должны держаться решения».
Но святой очень сильно забеспокоился: что будет с его святостью? Все собаки перестали лаять — что же делать ему? Его единственным делом было учить их, что лаять — ошибочно. Когда настала полночь, учитель почувствовал в первый раз странное раздражение у себя в горле. Он сказал: «Боже мой, что происходит? Все собаки молчат, и огромная потребность залаять возникает во мне».
