Вадим Запорожцев - Йога и Свобода. Власть
Но я хочу сказать, что очень много было коммунистов – порядочных людей, что нельзя говорить, что все были гады. Но та партийная верхушка, она, конечно же, была в крови. И за нее сражаться резона не было никакого. И, казалось бы, надо было, наоборот, в лучшем случае, саботировать, в худшем – переходить на сторону врага. Понятно, что тогда мало кто отдавал себе отчет, что такое фашизм. Перед войной его, наоборот, хотели представить в самом положительном свете, даже пакт заключили о ненападении. Хотя было уже тогда понятно, что это достаточно мрачное явление. Но остался долг перед Родиной. Который выше, чем долг перед какими-то людьми, которые сегодня у власти, а завтра их свергнут. То есть вполне конкретный долг перед страной, независимо от того, кто у власти – коммунисты или царское правительство, или еще кто-то. Это то, что очень хорошо описывается в родовой йоге, причастность к народу, она определила долг. И у этого человека не было сомнений, что надо записываться добровольцем и идти в армию. Еще раз, не потому, что он хотел защищать преступные верхушки. Хотя, вот мы говорим «преступная верхушка», но тоже нельзя однозначно говорить, что Сталин был совсем уж кровавый, в свое время все были кровавыми, и в Америке.
Но идем дальше. Конечно, в учении йоги сказано, что нельзя причинять вред любому живому существу, и, поэтому, то, что ты идешь с автоматом на войну сражаться с немцами, это говорит об одном – что ты будешь немцев убивать. То есть, ты будешь нарушать первый принцип йоги, тупо. Но вы помните, принципы йоги, они ведь по уму сделаны. Там очень четко сказано – без крайней на то необходимости. А крайняя необходимость определяется дхармой. Если ты не пойдешь сейчас воевать против немцев, то немцы перебьют в концлагерях всех остальных. У тебя долг перед оставшимися людьми – неважно, коммунисты они, не коммунисты – это твой род. Если ты сейчас будешь бездействовать, то их в газовых камерах уничтожат.
И вот, понимаете, 1-е – свобода. Могу в Сибирь, могу во власовцы, могу добровольцем, могу просто отсидеться в кустах. Свободен.
Но, 2-е – долг. А меня мои родные, близкие воспитывали, кормили. Их сейчас будут убивать, а я буду в Сибири сидеть, не высовываясь и оттуда наблюдать.
Я как-то рассказывал, меня поразил момент, один йог пишет, что он в 1942 году достиг самадхи. А я прекрасно понимаю, что мой дед не мог достичь самадхи в 1942 году, потому что он в госпитале умер.
Остается, после свободы, более узкий коридор долга. Надо очень четко вспоминать, кому ты что должен. Есть люди, обстоятельства и вещи, которым ты ничего не должен, и поэтому их можно отбросить. Но есть моменты, которые заставляют тебя вспомнить, что твоя свобода, при твоем уровне неведения – это результат ужавшейся свободы других людей. Мама и папа твои могли веселиться, по вечеринкам бегать и прыгать, а они над твоей кроваткой тебе песни пели, кормили тебя, одевали, а могли бы очень весело время проводить. То есть, возникает понятие долга. Сузилось количество вариантов поведения.
Следующее. Принцип йоги. Понятно, что, если долг велит идти сражаться, то надо идти сражаться.
1-й принцип йоги ограничивает тебя уже в следующем шаге. Да, ты идешь сражаться честно, ты бежишь в атаку, стреляешь, убиваешь немцев. Скульптор знаменитый, получил медаль за то, что ворвался в окоп и перебил всех немцев. А был интеллигентнейший человек. Одно дело, когда убивать – твой долг, и ты бежишь в атаку. Но вот бой закончился, остались пленные немцы. Что с ними делать? Это же не секрет, что многие расстреливали пленных, ну в том числе немцев, правда, немцы тоже наших расстреливали. Вот тут вот уже первый принцип йоги очень жесткий. Он безоружный перед тобой стоит, а ты вооруженный. У тебя есть крайняя необходимость его убивать? Нет. О чем нам говорит 1-й принцип йоги? И не трогай его. А те, кто пленных, беззащитных убивал или мучил – прямо нарушают 1-й принцип йоги. Друзья, не все так однозначно.
Итак, ты побежал в атаку, ты убил энное количество врагов, энное количество взял в плен, а у тебя злоба кипит – все твои товарищи погибли, какие-то преступления были совершены, в том числе и теми, кого ты захватил в плен – у тебя палец так и чешется всех их расстрелять. Так и чешется. Причем в горячке боя и мало что соображаешь. Но ситуация резко изменилась, и ты должен резко изменить свое отношение. Да, он пленный, и уже нет крайней необходимости. И те, у кого дхарма судить, пусть судят, а те, у кого дхарма расстреливать – пусть расстреливают. Но не ты. Не надо отягощать свою карму, не подумав.
Это мы наложили фильтр первого принципа йоги.
Второй принцип йоги. Хорошо, ты бежишь в атаку, но ведь надо немножко и соображать. Надо постараться
а) остаться в живых
б) как можно эффективнее бежать в атаку.
То есть, применять свои мозги, применять все наработки, всю тактику, все, что позволяет более искусно воевать. И вот, ты вспоминаешь, как и что можно делать, и еще какое-то количество телодвижений отсеивается. На выходе остается более узкий спектр твоих действий.
Но ты еще раз вспоминаешь, что ты вообще, по большому счету, свободен.
Ты можешь поступить так, как тебе заблагорассудится.
Но также ты вспоминаешь, что есть такое понятие в йоге, как авторитетное свидетельство. Древние учителя и учительницы йоги говорят, что более разумно поступать, идя по этому пути, а не на авось, как фишка ляжет.
И очень непростые нам жизнь преподносит ситуации. В какой-то немец, когда он в окопе сидит и по тебе стреляет, и ты его должен убить. И чем быстрее, эффективнее ты это сделаешь с помощью второго принципа йоги, тем лучше. Но вот он сдался в плен. Хоп – и все переменилось, он уже попадает под первый принцип йоги, уже нельзя ему ничего плохого делать. То есть, друзья, вот эта наработка… Мы пока мало что понимаем в жизни. Мы во многом еще звери, мы еще во многом автоматически ведем себя, не подумав, что-то совершаем. Все, абсолютно все, не думайте, что, скажем, я отличаюсь особым умом и сообразительностью, ничего подобного, я такой же, как и вы, только чуть-чуть раньше стал применять этот алгоритм, и сейчас вам его рассказываю, а не вы мне.
Больше между нами разницы нет. Я не небожитель, не учитель йоги, боже упаси. Но, понимаете, здесь следующая логика вселенной: если вы поступаете по этому алгоритму, по этой технологии, то вы становитесь более эффективными. У вас появляется ресурс. Если на вас не наваливается негативная карма, которую вы должны реализовать при помощи сваей праны, из-за своих дурных поступков в прошлом. У вас появляется ресурс, который вы можете применять так, как вы захотите. Хотите миллиардером стать – вперед. Просветления хотите – это надежный плацдарм для просветления, но, строго говоря, это такой же надежный плацдарм для вашего бизнеса, для политики, для вашей личной, семейной жизни, где угодно. И я специально немного сгустил краски, это реальная, за редким исключением, история, чтобы вы не думали, что мы здесь рассматриваем абстрактные, оторванные от жизни предметы. Они предельно жизненны.
Кто хочет что-то сказать по этому поводу?
Ирина, группа 4. У меня возник вопрос. Учась применять этот алгоритм в своей жизни, как это соотносится с интуицией? То есть, получается, что мы поступаем всегда логично и не слушаем интуицию, или то, что мы 2 раза вспоминаем, что мы свободны, все-таки оставляет шанс интуиции?
В.З. В известном смысле, вы правы. Вспоминая, что мы свободны, перед и после, это, действительно, какой-то маленький шанс интуиции пересмотреть еще раз цепочку наших рассуждений. Почему? Потому что интуиция – это что-то сверхлогичное. Если что-то сверхлогичное, то, как минимум, в наших предыдущих размышлениях, мы где-то прошли момент «бабушка надвое сказала». Может быть и так, и так, а вы почему-то приняли одну сторону. И это позволит нам пересмотреть и более четко подойти. С другой стороны, интуиция – вещь чрезвычайно опасная. Вот мы сейчас говорили про Вторую Мировую войну и про Гитлера под Москвой. Ведь кто такой Гитлер, друзья? Это человек с чрезвычайной интуицией, нюхом. Но эта интуиция его как подняла в начале войны, так и бросила его в пропасть в конце. По одной простой причине, друзья, что мы под словом интуиция в обычной жизни понимаем смесь звериных инстинктов и проблесков чего-то сверх-.
Когда, как нам кажется, на нас проливается вода интуиции, это может оказаться либо звериными инстинктами, которые никуда нас не приведут, а скорее, загонят в ловушку, это может оказаться откровение свыше, которое нас спасет, но, что самое страшное, это может оказаться смесь. Немножко того, немножко другого. Самое на свете страшное – это когда интуиция с какими-то мрачными предрассудками, суевериями вместе. Я всегда напоминаю, представьте, вы едете на машине, за рулем, на большой скорости, а у вас руль то поворачивает, то не поворачивает. Раз, повернули, и машина повернула, а потом вы крутите руль влево, вправо, а машина едет себе, как ей захочется. Вот в этом опасность. Лучше всегда поворачивай, или никогда не поворачивай.
