Стивен Лаберж - Осознанное сновидение
Чем же сновидения обязаны столь почетному статусу? Отчасти тем, что они вовсе не «дети бездействующего мозга», они — результат его активной работы. Вследствие этого сны могут оказывать на человека такое же огромное влияние, как и переживания в состоянии бодрствования. Явления, происходящие в сновидениях, кажутся даже «более реальными, чем реальность». К примеру, сексуальная активность в осознанном сне воспринимается как яркое и приносящее удовлетворение переживание. К тому же, наши эксперименты показали, что такая сексуальная активность производит в организме физиологические изменения, подобные наблюдаемым в реальной жизни (см. главу 4). То есть сновидения оказывают на мозг и тело реальное и существенное воздействие, и мы должны относиться к ним более серьезно, чем это принято в современном западном мире.
Как уже говорилось ранее, в глубинах нашего разума могут скрываться несказанные богатства, «сокровища неизмеримой ценности», по утверждению древних учений. Если вы сумеете найти эту самую драгоценную жемчужину, то преображение вашей жизни будет удивительнее «самого невероятного сна». Думаю, вы понимаете, что здесь разговор идет не о том богатстве, которое можно положить на счет в банке. Как говорили алхимики, «наше золото — не золото дикарей». Так случилось, что множество разнообразных духовных традиций связывают это «сокровище», «жемчужину» или «золото» со способностью разгадать тайну самого себя. В этой связи суфийский мастер Тарикави писал, что, встретив самих себя, «вы обретете непреходящий дар знания, которому нет равных на земле».3
Тибетские буддисты, начиная по крайней мере с VIII века, уделяют огромное внимание осознанным сновидениям в процессе самопознания. Тартанг Тулку писал, что «осознание сна как сновидения может принести огромную пользу». Например, «мы можем использовать сновидческий опыт для развития внутренней гибкости» и «можем научиться преобразовывать самих себя». В результате этих занятий «наша бодрствующая жизнь может стать более яркой и разнообразной… Этот вид осознанности, основанный на опыте сновидений, поможет установлению внутреннего баланса», поскольку не только «питает разум и обучает весь организм», но и «освещает невидимые ранее грани ума и указывает путь к исследованию невиданных измерений реальности».4
Есть известный анекдот о человеке, который искал на улице под фонарем ключи, потерянные в доме. На все недоуменные вопросы он отвечал: «Здесь же светлее!» Так же и люди ищут драгоценную жемчужину, о которой я говорил (по аналогии с анекдотом — ключи от собственной сущности), во внешнем мире. Возможно, там больше света, но ключ-то находится в доме (во внутреннем мире). Не легче ли искать его в темноте, на ощупь? Свет осознанности способен рассеять тьму бессознательного в мире сновидений и облегчить поиски сокровища.
Рихард Вагнер, возможно, познал вкус осознанных сновидений, так как постиг тайну, которую талантливые музыканты оставляли далекому будущему. Он превратил бессознательное в сознательное. Воодушевление Вагнера передалось множеству знаменитых личностей, включая отца современной психологии сновидений — Зигмунда Фрейда. Девизом Фрейда и его психоаналитическим боевым кличем было: «Wo Es war, sollich werden!», что на русский можно перевести как: «Где было Оно [бессознательный ум, или ид], там должен быть Я [сознательный ум, или эго]». В этом Карл Юнг, один из самых непослушных учеников Фрейда, соглашается со своим учителем. Он видел цель психоанализа как средства «завершения индивидуализации», в объединении двух полюсов личности — сознательного и бессознательного.
Недавно один из последователей юнговской школы, подробно останавливаясь на только что упомянутой нами связи, предположил, что кульминацией процесса индивидуализации «является осознанное сновидение, которое наконец объединяет человеческое сознательное и бессознательное».5
Какими бы интригующими ни были описания осознанных сновидении и их возможные области применения, факт, что подобные сновидения в «нашей» жизни встречаются очень редко, может в немалой степени остудить энтузиазм. Действительно, для многих из нас осознанные сновидения — явление довольно необычное. Большинство людей переживают их по крайней мере раз в жизни, для некоторых они являются лишь мгновенными озарениями, однако это никого не устраивает, и поэтому их польза может быть справедливо поставлена под сомнение. Так что пока эта ситуация не преодолена, дальнейшее расширение области применения осознанных сновидений будет оставаться несбыточным сном. И пока осознанные сновидения будут оставаться редким исключением из общего правила бессознательного сна, они будут представлять собой всего лишь теоретический интерес для экспертов и философов.
К счастью, сейчас осознанному сновидению можно обучаться. Это позволит видеть осознанные сны не случайно и часто. Благодаря недавно разработанным методикам, вы можете научиться «устраивать» себе подобные сновидения так часто, как захотите, дело лишь в тренировке. Факт, что осознанное сновидение — вырабатываемый навык, возвращает надежду на дальнейшее развитие его приложений во всех рассмотренных нами областях.
Можно назвать множество причин, по которым кто-то захочет развить у себя подобную способность. Почти все они основываются на желании раздвинуть рамки собственной жизни. Оно может принимать форму стремления обогатить и расширить область своих переживаний, форму поиска приключений или желания найти самого себя. Возможно, вы захотите, говоря словами Бодлера, открыть «вкус к бесконечности». Или направить свои усилия на поиск и развитие скрытых талантов. Вы можете ощутить, как ваша жизнь наполняется смыслом. Вы сможете раскрыть и устранить внутренние конфликты. Возможно, вас мучат кошмары, и вы хотите обрести спокойный сон и избавиться от страха. Возможно, вы ощущаете себя одиноким, неполноценным или погружены в депрессию. А может, вас просто влекут новые приключения?
Но даже если вы полностью удовлетворены качеством своей жизни, все равно остается последний и очень убедительный аргумент, который подтвердит, что осознанные сновидения стоят вашего внимания. Как насчет «количества» жизни? Не кажется ли вам, что она слишком коротка? И что же, вы считаете это неизбежным? Но ведь не секрет, что треть своей жизни мы проводим во сне! Если считать сон формой относительного небытия, можно прийти к выводу, что треть нашей жизни принадлежит ночи, и такая ситуация покажется беспросветной.
Однако, как и все остальное, ночь имеет свою светлую сторону. Каждую ночь миражи сновидений воскрешают нас из могилы сна. Сны видит каждый, но не каждый о них помнит. Можно подсчитать, что в течение жизни мы входим в мир сновидений миллион раз. Подобное состояние дел ставит нас перед выбором: пренебречь или воспользоваться миром собственных снов, превратить его в пустыню или в сад. Как говорится, что посеешь, то и пожнешь. Перед вами открывается вселенная новых переживаний. Обречены ли вы проспать треть своей жизни? По-видимому, да. Однако согласны ли вы проспать и собственные сновидения?
Глава 2. История и истоки осознанного сновидения
Иногда, когда человек спит, — пишет Аристотель, — нечто в его сознании позволяет ему понять, что все происходящее — лишь сон».1 Из этого можно заключить, что в среде склонных к философии афинян явление осознанного сновидения было хорошо известно уже в IV веке до н. э. То же можно сказать и о сороковом веке до н. э. Ведь вполне вероятно, что люди переживали случайные осознанные сновидения с тех пор, как начали употреблять слово «сон». Однако письменные свидетельства об осознанных сновидениях появились лишь в IV веке н. э.
Самое первое в истории Запада сообщение об осознанных сновидениях содержится в письме, написанном в 415 году н. э. Блаженным Августином. Обсуждая возможность существования после смерти, когда физические чувства уже угасли, Августин рассказывает о сновидений Геннадиуса, доктора из Картеджа. Геннадиусу, пребывавшему в мучительных сомнениях в отношении загробной жизни, приснился юноша «прекрасной наружности и величественной стати», который обратился к нему с приказом: «Иди за мной!» Покорно проследовав за этим ангелоподобным юношей, Геннадиус оказался в городе, где услышал пение. Оно было настолько возвышенным и прекрасным, что не походило ни на что слышанное им ранее. Поинтересовавшись, откуда эта музыка, Геннадиус получил ответ, что это «Гимн блаженных и святых». После этого он проснулся и понял, что все пережитое было «лишь сном». На следующую ночь ему снова приснился юноша, который спросил, узнал ли его Геннадиус. Когда доктор ответил «Конечно!», юноша спросил, помнит ли он, где они познакомились. Геннадиуса не подвела намять, и он «смог дать достойный ответ», перечислив события предыдущего сна. Тогда юноша спросил, где, по мнению Геннадиуса, произошли эти события, во сне или в реальной жизни. Когда Геннадиус ответил, что во сне, юноша продолжил: «Ты хорошо помнишь произошедшее. Ты прав, все это действительно происходило во сне, но я хочу, чтобы ты понимал, что ты и сейчас спишь». Тут Геннадиус осознал, что видит сон. Далее, в ходе сновидения, теперь уже осознанного, юноша спросил: «Где сейчас твое тело?» Геннадиус ответил: «В постели», — и сновидный спутник продолжил свою речь: «Понимаешь ли ты, что твои веки тяжелы и закрыты, а глаза ничего не могут видеть?» «Я знаю это», — ответил Геннадиус. «Тогда чьими глазами ты видишь меня?» — этим вопросом учитель из сновидения закончил свою речь. Геннадиус был не в состоянии разгадать эту загадку и хранил молчание. Тогда проводник «раскрыл ему, что с помощью всех этих вопросов пытался научить его», и торжественно воскликнул: «Ты сейчас спишь и лежишь в своей постели, твои веки сомкнуты, однако ты можешь видеть меня и наслаждаться тем, что видишь; значит, и после смерти, когда глаза твои полностью ослепнут, в тебе останется жизнь, в которой ты сможешь жить, и та же способность восприятия, которая доступна тебе сейчас. Пускай же отныне тебя оставят тревожные сомнения о продолжении жизни после смерти».2
