Бхагаван Раджниш - Свет на пути. В синем небе нет следов
Но Рассел настаивал:
- Эти заметки нужно издать и даже не редактировать, потому что в них есть нечто такое,что не известно мыслителю, философу; в них есть нечто,что понятно только мистику. Это просто случайность, что мистик пришел учиться философии.
Но Виттгенштайн тоже не мог найти связь между мистической частью ума и левой его областью. Связи просто нет. Он старался как мог — это был опытный философ, логик и поэтому он работал изо всех сил. Он писал свои книги, редактировал их по несколько раз и в результате пришел к выводу, что «то что сказать нельзя, говорить не должно», потому что в таком случае любые слова окажутся ложными. Они не никак не будут связаны с действительностью.
Он так и не сумел найти проход из задней части ума в переднюю. Просто из задней части ума нет прохода в левую область передней части. Левая область ума находится во власти передней его части,она живет в мире действия. Правая же область ума находится во власти бездеятельной части ума, во власти тишины и безмятежности. Этот крест мы несем беспрестанно. Логика Аристотеля устраивает левую область передней части ума, но на остальной ум она никак не влияет. Передняя левая часть ума очень мала. Задняя же часть ума фактически бесконечна; это окно в тайны жизни.
Лишь Изредка кому-нибудь удавалось найти связь, и только тогда просветленный человек мог выразить словами нечто важное. Именно поэтому в мире было много мистиков, но лишь горстка мастеров. Мастер — это мистик, который узнал,что правая область ума — это способ передать нелогичное, таинственное, необъясненное и необъяснимое.
И вот твой вопрос: что происходит с людьми, которые даже не знают меня, которые пришли посмотреть на меня просто из любопытства, которые просто случайно оказались рядом, когда я проходил мимо... Но что-то успевает перейти к ним, и они воспламеняются. Это видно по их взглядам, по их лицам — за несколько секунд они продвинулись на многие мили. И они даже не ждали, не желали ничего подобного. Им и в голову не могло прийти,что так случится. Они поняли уже потом, после, и менять что-либо было уже поздно.
Так случается в силу нескольких причин. Во-первых, раз они ничего не ждали, то не было и препятствий. В их умах не было ожидания, и соответственно ничто не мешало им быть открытыми. Они ни коим образом не были со мной связаны, так что они просто присутствовали, без помех и ожиданий.
Просто присутствовать — это самое важное, и это будет весьма сложно для человека, который любит меня. В нем обязательно будет какое-нибудь подсознательное желание, какие-нибудь ожидания... тайная надежда, что я узнаю его — этого вполне достаточно.
Но у постороннего, у туриста, у зеваки, у случайного прохожего не будет на мой счет никаких ожиданий, даже столь незначительных. Он просто стоит и смотрит, как я прохожу мимо. И поскольку ничто ему не мешает, то мистическая часть его ума открывается сама... я даже ничего не делаю для этого — они раскрываются сами. И точно так же, как пламя одной свечи передается другой свече — нужно лишь поднести их поближе друг к другу...
Наблюдатель стоит и тихо ждет, ни на что не надеясь, и от этого он становится ближе. Чем больше надежды, тем больше разрыв.
И нужно лишь, чтобы всего одна искорка выпрыгнула из моего мистического мира. И чтобы поймать ее, вы просто должны стоять в непосредственной близости.
Это случилось однажды, и очень может быть, что завтра сторонний наблюдатель придет снова, но второй раз он уже ничего не почувствует, потому что завтра он уже будет чего-то ждать — тот же самый человек. И обычная логика скажет ему, что раз он почувствовал что-то однажды, то велика вероятность, что это повторится. Но жизнь не подчиняется обычной логике. У жизни свои пути — и весьма неисповедимые. Можно лишь с уверенностью утверждать, что жизнь не подчиняется двойственной логике Аристотеля, жизнь не обращает внимания на подход к действительности, который исповедует расщепленный ум.
Ум видит все в черно-белых тонах, где ничего нет посередине: либо день, либо ночь; либо жизнь, либо смерть; либо любовь, либо ненависть — одни лишь крайности. Ум просто делит, расщепляет, разрезает все пополам на две раздельные полярные реальности, превращая половинки в несовместимые противоположности, и кажется, что объединить их просто невозможно, что они не могут слиться в единую действительность.
Ум воспринимает лишь противоположные крайности реальности. Ум таков. С точки зрения логики,любовь противостоит и противоречит ненависти. Но в жизни это не так. Любовь свободно и беспрепятственно перетекает в ненависть. Ненависть перетекает в любовь точно так же свободно,как одна волна перетекает в другую.
Это лишь наше с вами представление, что якобы свет и тьма — это две противоположные реальности. Это не так. Есть животные, которые отлично видят ночью, но слепы днем. Солнечный свет слишком ярок для их чувствительных глаз,он их слепит. Днем они видят лишь тьму, потому что их глаза закрыты — они их просто не могут открыть. Они начинают видеть, только когда на землю опускается спокойствие и тишина ночи. Тогда они и открывают свои чувствительные глаза, и ночь для них наполняется светом. Их органы зрения гораздо более нежны, чем у нас. Поэтому наша ночь — это их день; наш день — это их ночь.
Здесь нет противостояния. В самом крайнем случае мы можем утверждать, что свет менее темен,а тьма менее светла. Но для измерения степени света и тьмы нам придется использовать нечто такое, что лишь укажет разницу в значениях, но никак не создаст противоречия.
Каждый божий день мы видим, как жизнь так тихо, спокойно, без шума перетекает в смерть. Мы не слышим даже шагов смерти. Противоречия здесь быть просто не может. И знающие, знают также и оборотную сторону медали: смерть перетекает в новую форму жизни. Все различия рукотворны; существование — беспристрастно.
Стоит нам только начать мыслить в терминах одной беспристрастной действительности, неразделенной и неразветвленной, крест в нашем уме исчезнет. Кроме вас самих никто вас не распинал; вся ответственность лежит только на вас, и вы в силах снять себя с этого креста и объединить весь ваш ум в одно целое.
В единстве ума заключена невероятная сила. Нет, вы не получите власть над другими людьми, но зато вдруг обнаружите, что все словно протекает через вас, хотя вы ничего не делаете. Вы превратитесь в средство передачи огромного существования; и именно так и происходят подобные вещи.
Вы сами все видите: посторонний человек просто стоит рядом и внезапно он словно весь зажигается. Он уже больше никогда не будет прежним, потому что ему не забыть то мгновение, когда он впервые увидел реальность. Оно будет преследовать его, оно будет ходить за ним повсюду как тень. И ему придется что-то сделать, потому что иначе память о том мгновении изведет его. И случилось вот что: задняя часть его ума, которая беззаботно спала тысячи лет, внезапно вдруг ожила.
Вот что я называю синхронностью. И только так можно определить, знаете ли вы мастера или нет, Люди всегда задавались вопросом: «Каковы качества мастера? Как нам узнать его? Как узнать, какой именно мастер нам нужен? Как отличить притворщика от подлинного мастера?» Было придумано множество определений, множество качеств и множество признаков,но все они происходят от логического ума. Ни одно из этих определений не имеет и мало-мальски важного значения.
Я хочу, чтобы вы знали, что только одно определяет настоящего мастера: достаточно присутствия настоящего мастера, чтобы оживить ваш дремлющий ум и воспламенить вашу сущность. Присутствие мастера способно заставить вас расцвести тысячами цветов в один-единственный миг. Этот миг будет настолько интенсивен, что фактически приравняется к вечности. Так и только так можно узнать настоящего мастера, а все остальные способы лишены всякого смысла.
В каждой религии есть определения истинного мастера. Все они отличаются друг от друга — естественно, — потому что они были установлены на примере какого-нибудь конкретного учители, который мог быть настоящим мастером, а мог и не быть. Так что, они просто собрали воедино его отличительные черты — что он ел,что он носил, как он ходил, как он сидел, сколько он спал...
Но каждый мастер уникален по-своему, поэтому нельзя определять его истинность по его личным чертам. Махавира жил голым. Будда был его современником,но он не жил голым. Понятное дело, джайны ни за что не согласятся, что Будда был подлинным мастером, раз он носил одежду — настоящий мастер должен быть голым. Буддисты в свою очередь никогда не примут Махавиру в качестве мастера, потому что Будда учит оставаться в середине, все крайности эгоистичны, любой экстремист всегда будет эгоистом.
Ведь заниматься накопительством — это одна крайность. Но бывает еще и другая крайность: есть люди, которые полностью от всего отрекаются. Если бы это было в их силах,они бы сбросили с себя кожу и отреклись бы и от нее. Им приходится ограничиваться только одеждой, потому что больше отбрасывать уже просто нечего — они добрались до самого конца. Так что, по мнению буддистов, Махавира был еще тем экстремистом. Зачем же ходить голым? Может когда на улице и жарко, можно походить голым, но если дует промозглый ветер, то стоит бы накрыться плащом — в этом совершенно нет ничего дурного, нужно заботиться о теле. Оставайтесь в середине и не скатывайтесь к крайностям. Не нужно копить лишние накидки,не нужно ходить голым в мороз и понапрасну себя мучать.
