Валерий Хорев - Луна в тумане: Путеводитель по боевым искусствам для новичков
Б. Чтобы избавиться от пресса окружающей обстановки, надо освоить работу зрения и сознания во втором режиме. Как и раньше, основой будут неторопливые плавные движения — шаги, повороты и какие-либо технические действия. При этом требуется сместить центр восприятия, обратив внимание на кисти рук. Не следует фокусировать взгляд и пытаться увидеть их четко и ясно, наоборот — совершенно необходимо видеть руки словно бы полупрозрачными, продолжая следить сквозь них за общим планом. Но в то же время нельзя ни на миг терять их из виду, забывая об их существовании. Если в режиме «А» наше внимание целиком и полностью отдано окружающим декорациям, то теперь следует поделить его пополам, слегка углубившись во внутренний мир с помощью ненавязчивой слежки за собственными руками. Этим удается немного ослабить путы, ставившие нас в зависимость от местности и загромождающих ее предметов. Вполне возможно, что теперь мы сумеем исполнить хитроумную форму «среди долины ровныя».
В. Последний, еще более трудный режим состоит в полной фокусировке зрения и внимания на собственных руках. При этом суета окружающего мира сдвигается на тридесятый план, а все его атрибуты в виде стен, деревьев, агрессивных молодцев и бешеных собак размываются, теряют четкость очертаний и в дальнейшем присутствуют лишь в виде туманных нематериальных объектов. Мы их прекрасно видим, но нам они неинтересны, поскольку никак не могут повлиять ни на движения, ни на внутреннее состояние. Разум центрован на даньтянь, тело висит на идеально вертикальной оси позвоночника, более того — на центре тяжести, именуемом в японской терминологии сэй-ка-но-ит-эн («одна точка»). Заметьте — внимательное отслеживание рук есть ни в коем случае не самоцель, а только средство, прием, с помощью которого мы загоняем лукавый, прыгучий разум в упомянутую точку, как в дом родной. До тех пор, пока он пребывает в сих уютных пенатах, мятежный внешний мир мало что в состоянии сотворить с нашим бренным телом, так как реальные, спонтанные ресурсы даже нетренированного человека огромны, а уж свободный от цепей командир всегда сумеет вовремя задействовать достаточную их часть.
Теперь для безупречного исполнения самой заковыристой формы нам не нужно ничего, кроме самих себя. Не требуется даже ровной площадки, поскольку неукоснительно отрабатываемый чертеж заложен глубоко внутри и его реализации не помешают ни восторженный рев или хохот зрителей, ни дождь со снегом, ни пролетевший над головой дракон.
Послушаем, что говорят об этом классики.
Когда сознание деятельно,оно может принятьтень от лука за змею,а камень в траве —за лежащего тигра.
* * *
Для покоя и сосредоточенностине нужны горы и воды.Когда сознание умерло,даже огонь приносит прохладу.
* * *
Пусть тело будет подобноотпущенной с привязи лодке,которая то плывет по течению,то застревает в затонах.Пусть сердце будет подобнозасохшему дереву,которому не грозит, что егобудут резать или крыть лаком.
* * *
Если хочешь бытьбезмятежным в минуты волнений,прежде всего научисьбыть собой в час покоя.
(Хун Цзычен. Вкус корней)
После того, как вы в совершенстве освоите тонкое искусство пребывания «внутри себя», вам потребуется сделать еще один маленький шаг, чтобы парить, будто феникс над грешной землей. А именно — овладеть «слепой» техникой, то есть научиться проделывать комплексы любой сложности с закрытыми глазами. Тот, кто думает, что это пустое дело, пусть попытается выполнить так один-два поворота с какими-нибудь ударами и блокировками. Будет странно, если он при этом не потеряет равновесия.
Исполнить что-то в быстром темпе с произвольными углами и направлениями действительно несложно, однако со снижением скорости трудности вырастают в геометрической прогрессии. В условиях полного отсутствия зрительных ориентиров в нашей бедной голове смерчем взметаются полчища фантомных ощущений и сигналов, способных напрочь лишить нас осознания низа, верха, азимутов и расстояний. Поэтому уверенная работа с закрытыми глазами является показателем того, что вам удалось достичь предела самодостаточности в гармонии Инь и Ян. Теперь никакие вихри сумасбродного мира не в состоянии выбить вас из колеи.
Работа вслепую элементарна: тренируйтесь обычным порядком, но с закрытыми глазами. Главное требование — не хватать все сразу. Начните с базовых вещей и переходите к последующим, лишь в совершенстве отточив предыдущие. Применительно к оружейным техникам это справедливо десятикратно, так как любой посторонний предмет в руках есть попросту дополнительный фактор, требующий обуздания.
Такая специфическая работа поглощает много времени и требует полной самоотдачи, упорства и спокойной, несуетливой обстановки. Одно дело — под счет инструктора раз за разом «долбить» блоки и удары, но совсем иное — пытаться уловить и закрепить некие эфемерные нюансы восприятия, которые проявляются вначале настолько смутно, что сразу и не скажешь, есть они или нет. К тому же успех напрямую зависит от личной принадлежности каждого к одной из двух категорий, на которые изначально разделен род людской: интроверты и экстраверты. Интровертам легко, поскольку они самой природой «завернуты» внутрь. Самосозерцание, медитация, размышление и отрешенность от окружающего мира — их стихия. Им не интересны двуногие соседи по планете Земля. Самодостаточным от рождения, этим счастливцам остается лишь огранить сей алмаз, придав чудесному дару некоторые специальные моменты — и вот перед нами невозмутимый герой, достойный служить самому Нефритовому императору.
Экстраверты же пребывают в невыгодном положении, ибо люди данной породы распахнуты наружу, а бескрайний, суматошный окружающий мир во всем его многообразии и есть их космос. Какое тут созерцание, какая безмятежность? Тысячи событий, сотни бесед и дел уносят их, подобно горному потоку. Пять минут одиночества для них нестерпимы, попав на необитаемый остров, они через месяц сходят с ума, тогда как интроверт в подобной ситуации решит, что взят живьем в рай.
Но терпение и труд все перетрут, и при наличии непоколебимого усердия даже выкрученный диск-жокей может стать завзятым пустынником. Вопрос лишь в упорстве и количестве затраченного времени.
* * *
Птица, которая долго томилась на земле,непременно взлетит высоко.Цветок, который распустился первым,рано отцветет.
(Хун Цзычен. Вкус корней)
Глава 5. КОМАНДОРА ШАГИ ЗЛЫ И ГУЛКИ…
О стойках, перемещениях и прочем
Не косись пугливым оком,Ног на воздух не мечи,В поле гладком и широкомСвоенравно не скачи.
А. С. Пушкин
Мы, несчастные дети машинного мира, едва обучившись науке переставления ног, считаем программу исчерпанной, и всю оставшуюся жизнь эксплуатируем детские навыки, шагая из дома в магазин и с работы домой, так как в действительности ничего большего от нас не требуется. Но история, между прочим, гласит, что отпрысков дворянского сословия во времена оны скрупулезно и придирчиво обучали, наряду со многими иными дисциплинами, также искусству ходьбы, дабы не выглядело чадо ни расхлябанным, ни чересчур скованным. Само собой, есть индивиды, с рождения наделенные кошачьей грацией, но таких мало. Однако если в очереди в кассу можно стоять по-всякому, то вряд ли это допустимо, когда на тебя несется пьяный детина с ломом наперевес. Кстати, здесь любопытным образом смыкается круг, поскольку истинный мастер в щекотливой ситуации назревающей битвы как раз и будет стоять (чисто внешне) как ни в чем не бывало, новичок же непременно опустится в какую-нибудь «стойку дракона» и зашипит паровозом.
Каждая школа и стиль предполагают свой собственный рисунок скачек по ристалищу, вытекающий из общей концепции и арсенала используемых техник. Самые характерные построения такого рода — преобладание круговых (ай-кидо, багуа-чжан) либо прямолинейных (синьи-цюань, каратэ) движений, работа руками или, наоборот, ногами, и т. д. Но какие бы выкрутасы ни оставили нам в наследство отцы-основатели, порядок обучения мастерству перемещения бренного тела в пространстве остается одним и тем же для всех действительно старых школ. Вначале следует учиться стоять, а только потом — ходить, бегать и прыгать. В традициях, где счет тренировочного времени исчисляется, как и положено, не месяцами, но годами и десятилетиями, а усердно отзанимавшиеся три-пять лет считаются лишь подступившими к вратам учения, все эти «три-пять» безропотные абитуриенты проводят в основном в различных статических позах, закладывая основу, без которой дальнейшая работа лишена смысла.
