Уолтер Эванс-Вентц - Великий йог Тибета Миларепа
Хотя существует состояние, которое можно назвать сверхсознанием (лхаг-тонг), индивидуумы, или эго-сущности, до тех пор, пока они остаются таковыми, не могут испытывать его. Я думаю, что сверхсознание обретается только по достижении сверхчеловеческого состояния на Пути, ведущем к состоянию Будды. Путь этот проходят с помощью визуализации и медитации. Образы богов, на которых медитируют, являются просто знаками, свидетельствующими о проявленном ими усердии в медитации. Сами по себе они ценности не представляют[132].
Напрашивается вывод, что для достижения этого состояния необходимо иметь полностью успокоенный ум, энергию, способность к углубленному анализу и стремление к знанию. Они являются нижними ступенями лестницы, которые нельзя обойти. Но во время медитации на этом состоянии спокойствия ума (ши-най) посредством сосредоточения на формах или на субстанциях, не имеющих формы, самое первое усилие должно сочетаться с чувством сострадания, с тем чтобы приобретаемая заслуга послужила Делу Всеобщего Блага. Во-вторых, нужно хорошо осознать, что цель устремлений находится в сферах трансцендентной мысли, и, наконец, искренними молитвами и желанием блага другим направить сознание в эти трансцендентные мысли сферы. Таким я представляю себе Высший Путь.
Как упоминание о пище не может насытить голодного и для утоления голода ему нужна сама пища, так и человек, желающий понять Пустоту[133] Мысли, не может довольствоваться описанием Пустоты и должен осознать ее с помощью медитации.
Кроме того, для приобретения знания о состоянии сверхсознания (лхаг-тонг) необходимо выработать способность беспрепятственно возвращаться в это состояние. Иными словами, привычка созерцать Пустоту, Невозмутимость, Неописуемое и Непознаваемое обычным умом составляет четыре степени посвящения, четыре последовательных ступени, ведущих к высшей цели мистического Ваджраяны (Неизменного Пути). Для того, чтобы по-настоящему это понять, нужно отказаться от приобретения материальных благ и угождения телу и быть готовым к встрече с любыми препятствиями и даже пожертвовать жизнью, если это потребуется.
Я не имею средств, чтобы отплатить вам за ваши благодеяния, мой Гуру и Почтенная Мать. У меня нет никакого имущества, которое я бы мог отдать вам за вашу любовь и доброту. Но я отплачу вам своей преданностью медитации, которой посвящу всю мою жизнь. И я завершу изучение переданных вами Истин на Небесах Ог-мин[134].
«Моему Гуру, Великому Дордже-Чангу,Дамеме, Матери всех Будд,Всем Царевичам-АватарамЯ посвящаю свой рассказ о том, что достигнуто мной.И пусть он будет моим приношением вам.Владыко, освященный лучами Твоего благоволенияРаспустился лотос моего сердца,Источая аромат Знания.Я соединен с Тобой навеки,И моя жизнь, посвященная медитации,Будет поклонением Тебе.Ниспошли мне благословение, дабы труды моиПринесли благо всем живущим,И если я допустил многословие,Прошу простить меня».
Гуру очень обрадовался. «Мой сын, — сказал он, — я возлагал на тебя большие надежды, и они оправдались». А его жена добавила: «Я знала, что у моего сына есть воля и ум, чтобы добиться успеха». Они оба радовались, и мы втроем долго беседовали о религии. Затем гуру и его жена расстались со мной, а я продолжал медитировать в моей келье.
Во время моей медитации мой учитель отправился в Северный Уру по своим пасторским делам и, совершая службу в доме некоего Марпы Голая, имел видение. Явились Дакини и напомнили ему о некоторых намеках, сделанных ему его гуру Наропой, которые он в свое время не понял, и разъяснили ему их смысл. Это побудило его отправиться в Индию, чтобы встретиться с Наропой.
Однажды ночью, через несколько дней после возвращения моего гуру в Пшеничную Долину, я увидел во сне женщину синего цвета, в шелковой одежде, с костяными украшениями и с золотистыми бровями и ресницами. Обращаясь ко мне, она сказала: «Сын, усердно медитируя, ты познал Истины Великого Символа[135], с помощью которых ты достигнешь нирваны. Ты также получил Шесть Доктрин[136], но у тебя нет драгоценного учения Дронг-джуг[137], с помощью которого ты можешь моментально достичь состояния Будды, и это учение ты должен знать». Я размышлял об этом сне и заключил по внешнему облику женщины, что это была Дакини, но я сомневался, была ли это весть от Дакини или это было искушение Мары[138]. Я твердо верил, что мой гуру — воплощение Будд прошлого, настоящего и будущего — сможет мне сказать об этом, так как не было такой вещи, которой бы он не знал. Диапазон его знаний был огромен: от Священных Истин о достижении Нирваны, до умения склеивать разбитую глиняную посуду. Я подумал, что если он подтвердит, что сон — откровение, мне нужно будет найти текст Дронг-джуга, и я, разломав перегородку, вышел наружу и пошел к моему гуру. Увидев меня, он встревожился. «Почему ты вышел из затвора? — спросил он. — Этим ты можешь навлечь несчастье». Я рассказал ему про сон и спросил, является ли сон откровением или искушением. В том случае, если это откровение, я просил передать мне это учение. Некоторое время он молча сидел и затем сказал: «Да, это было откровение от Дакини. Перед моим возвращением из Индии мой гуру, великий пандит Наропа, говорил мне об этом тексте, но я не помню, получил ли я его. Нужно поискать среди моих индийских рукописей».
И мы потратили целые сутки на поиски. Просмотрев всю коллекцию рукописей, мы нашли несколько трактатов о Пхо-ва[139], но ни одной строчки, относящейся к Дронг-Джугу, нам не встретилось. Тогда гуру сказал мне: «Видение, которое посетило меня в Северном Уру, есть также указание отправиться за этим текстом (Дронг-Джуг) в Индию. Не известно еще, сколько других трактатов я заодно смогу там приобрести. Поэтому мне нужно сейчас отправиться туда».
Несмотря на то, что многие отговаривали его от такого утомительного для его возраста путешествия, мой гуру не отступил от своего решения. Тогда его ученики сделали щедрые пожертвования по этому случаю, и все это было обменено на золото, заполнившее чашку, с которой Марпа отправился в Индию и прибыл туда перед самым исчезновением Наропы[140]. Он был готов отдать жизнь, чтобы встретиться со своим гуру, и различные благоприятные знаки и предзнаменования он воспринимал как предсказание успеха и исполнения его желания.
Горячо молясь о встрече с гуру, он, наконец, встретил его в джунглях и, проводив в монастырь Пхулахари, спросил у него о Дронг-Джуге. «Ты вспомнил о нем сам или узнал через откровение?» — спросил тогда святой Наропа. Марпа ответил: «Я сам об этом не вспомнил и не был удостоен откровения. Но у меня есть ученик по имени Тхепага, который узнал об этом через откровение, и вот потому я здесь». «Чудесно, — промолвил Наропа. — В этой непросвещенной стране есть несколько ярких светочей, которые, как солнце, освещают горные вершины».
Говорят, что Наропа воздел руки в молитве и спел:
«В мрачных северных областяхЖивет тот, кто подобно солнцуОсвещает горные вершины.Почтение этому ВеликомуЧеловеку по имени Тхепага!»
А затем, закрыв глаза, благоговейно трижды помолился в сторону Тибета, и все горы Индии и деревья также трижды поклонились в сторону Тибета. Говорят, что и теперь вершины гор и деревья вблизи Пхулахари наклонены к северу[141].
Передав Марпе всю Тантру Дакини[142], сообщаемую шепотом, святой Наропа предсказал будущее на основании некоторых предзнаменований. Так, по тому, как Марпа выражал свое почтение, он предсказал смерть его сына и непрерывную преемственность Иерархии Каргьютпа, а также, что я и мои последователи будем ее продолжателями. После того, как Марпа вернулся, его сын Дарма-Додай умер, как было предсказано Наропой.
В годовщину смерти сына, после совершения церемонии, посвященной его памяти, Марпа сидел, окруженный всеми учениками, и они, выражая ему соболезнование по поводу утраты, постигшей его в преклонном возрасте, говорили, что его сын был воплощением Будд прошлого, настоящего и будущего и что, если бы он жил, он стал бы достойным его преемником. И еще они сказали: «Сейчас мы должны подумать о том, как наилучшим образом утвердить и укрепить Иерархию Каргьютпа. И мы молимся о том, чтобы ты дал каждому из нас, твоим шишьям, указания, какие области знания мы должны изучать и какие методы применять»[143]. Гуру ответил: «Я, духовный ученик великого пандита Наропы, следую тайным указаниям, передаваемым через знамения и видения. Иерархия Каргьютпа получила благословение Святого Наропы. Вы, мои лучшие ученики, пойдите к себе и дождитесь откровений, а потом расскажите их мне».
