Александр Шевцов (Андреев, Саныч, Скоморох) - Женитьба дурака. Теория и предварительная подготовка

А от чего они тяжелые? Потому что бабы превращаются в стерв, а мужики в скотов, и начинают друг друга наказывать за то, ради чего и собрались вместе. Недостаточная широта видения, а отсюда и неразумность поведения. Единственное, что мы можем делать, это, приняв это, думать о способах, как проходить это испытание быстрее и легче, — искать разумные способы, как проходить то же самое.

Юношка, не было ли у нас такого, что нам продемонстрировал яркий пример сложности с семейным счастьем. Не выйдешь ли ты ко мне со своими друзьями-советниками. Залезай, Юношка на свой трон. Друзья, залезайте сюда. Советовать будете. Это его крылья, ангелы за плечом.

Итак, общетеоретически вы что-то увидели. Что такое общетеоретически? Созерцание. Теория созерцания. Наука присвоила этому слову какое-то задуховное значение, некого большого письменного знания о том, что как надо делать науку. Нет, теория — это всего лишь созерцание в переводе с греческого, и когда мы говорим о том, что это теоретическая часть, то эта часть, в которой мы видим предмет своего исследования, созерцаем его. А от него надо переходить к прикладной работе. <…>

Итак (обращается к Юношке — ред.), не было ли такого, что ты, написав такую обходительную фразу, что был женат неоднократно, в действительности всего лишь поиграл с нами в игрушки того, что надо скрыть свои отношения с женщинами? Ты скрывал, что у тебя была вторая жена, и ты не говорил об этом и первой и третьей. Ты не хотел их ранить?

— Да.

Означает это одно: что с первой ты до конца не расстался и до сих пор рубишь этот хвост по кускам, и поддерживаешь ее на неком крючке, чтобы она всё время была при тебе. Девчонки, у вас такие же ощущения?

Медянка: — У меня есть такое ощущение.

Скоморох: Да. Кивает; что ты и эту держишь, и ту не отпускаешь. Дедушка, так ты прохвост?

— Не видел, что не отпускаю. Вчера увидел.

— Скажи, почему, когда эта (Медянка, третья жена — ред.) ушла на обсуждение ко мне, ты с прежней затянул в работу? Вы создали вчера семью? В его семье снова была прежняя жена.

— Я специально позвал её.

— Да, Юношка, почему специально? Давай по-русски! Иначе мы не поймем тебя! Замени слово «специально» на русское слово! Он стекает, потому удобно сказать, чтобы не поняли.

— Я это делал с умыслом. Намеренно.

— С каким умыслом ты это делал? Какой умысел у тебя был по отношению к этой девчонке?

— Чтобы когда я начну врать, она это показала.

— Все женщины смеются. Ей это буцет приятно, да? То есть тебе так буцет удобно? Помните: опасно-не опасно, съедобно-не съедобно, полезно-неполезно. Она уже перешла из разряда опасных и полезных в съедобные. Ты ей просто пользуешься, правда. Ее надо не отпускать, потому что всегда есть возможность попользоваться. Это одна часть. Это мы обрисовываем картину, как вы живете. Но нам надо выйти на прикладную работу. Это идет всего лишь созерцание. Мы видим, как это происходит.

Вчера мы еще вышли на то, что ты не додаешь любви и наказываешь любовью, придерживая любовь. А как это проявляется в данном случае? Например, ты ей подарок на новый год подарил?

— Нет.

— А что же ты ею пользуешься? Кстати, она точно также делает постоянно. Гадина! <…> Скажи нам, гадина, как ты в нем это поддерживала и воспитывала сыночка? Тебе же выгодно, чтобы отношения были всегда мутными и неопределенными? Или я забыл ощущения в собственном кулаке, которым правил тебя неоднократно?

— Я помощь всегда предлагала, чтобы он знал, что всегда могу помочь.

— Самое главное, ты знала, что он попадется. Примет и обратится. А теперь увидьте. С ней он был ради вот этой слабости. Это труба, сквозь которую он пока не пройдет, он не освободится от этой слабинки, которая выражена в том, что он будет использовать тех, кого приручил. И она будет с ним до тех пор, пока вот это несовершенство души не будет пройдено.

— Даже слово «спасти».

— Конечно, спасти, Маманя же! Маманя! Жертвенная ты моя, гадина! Что, Юношка? Умные друзья, может, посоветуете что?

— Разбираться надо! Принять надо этот путь.

— Не стесняйтесь, что бы вы ни ляпнули, у него это есть, потому что это есть в культуре. Как мысль у него это всё равно есть!

— Я вижу это как несовершенство…

— И будешь избавляться? От какого? Будем резать змею… Одна змея — Маманька. Другая — Медянка!

— Я вижу, что использую своих ближних…

— Не хорошо… А кого тогда использовать?

— Использование меня не устраивает…

Умный друг: Может, договариваться будешь?

— Договариваться буду. После того, как уберу свое несовершенство.

— О-о……!

— Буду договариваться, чтобы помогла мне убрать мое несовершенство.

— С какой?

— С той, с которой…

— Он прав, они договорились ещё до воплощения. Он должен договориться с Маманей. Но почему тайком-то бегаешь от неё? Скажи ей, понял, так это я вот в какой кишке. Извини. Пока сам себя не выкакаю, я не чист. Я выкакаю. Ты меня потом помоешь. Чего с ней договариваться? Она и так не вольна не делать этого. Она в ловушке. Она не вольна не откликаться и не клевать тебя, гада, своим крепким клювом.

— А я это знаю и использую.

— Еще бы. Более того, ты не волен, как на Святках, с ней не проходить как-то. Он не волен… Можно считать его дураком, можно увидеть, что он в большой кишке и беде одновременно.

Ладно, здесь пока ничего нельзя сделать, потому что у них не назрело осознавание, и мы не готовы найти решение разума. Для этого надо в этом побыть. Я для этого и заставлял друзей чего-то свое болтать, чтобы всё, что есть в культуре, выскочило наружу и легло в описание этого явления. Так же как мы с вами, в общем-то, бестолково описывали сначала, что такое семейное счастье, потом что такое Святки. Это не важно, что вам кажется, что вы бестолковый отклик написали. Это вам так кажется, что писать-то нечего, пустое. Нет, это только кажется, это первые слои, потом вторые, как чешуйки. Потом третьи, и потом вдруг появляется глубина. Тут главное одно — идти туда. Плевать на то, что ты выглядишь дураком.

Я вам говорил, что я тоже ощущаю, что я выгляжу дураком. Только разница между мной и вами в том, что вам неуютно в дураке, а мне приятно, потому что я знаю, что теперь я могу совершенствоваться. Дураком быть? Что ж, надо быть дураком, приятно быть дураком, научитесь быть дураком приятно.

Да, они оба выглядят дураками сейчас. Оба втроем. Шальных блажных дураков. Но это потому, что они не в состоянии описать эту задачу. Тем более, решить её. Решить её нельзя, не описав её полноценно, и не поняв.

Поэтому это прерываем, а ваша задача — попробовать это описывать. Само несовершенство разглядели — это использование друг друга. Но ведь вы затем и вместе, чтобы приносить друг другу пользу. Как двойственны все явления сознания. Так зачем вы собрались вместе, как не использовать друг друга? Вопрос не в том: использовать — не использовать, вопрос в том, КАК использовать? Почувствуйте это.

Да. Правильно оии используют друг друга. Они затем и были вместе. Вот КАК они это делают, и сколько боли они причиняют тем, кто рядом! Вот вопрос в чем. Значит; вопрос не том, использовать — не использовать, договор надо выполнять, и кишку проползать насквозь. Но делаешь ты это жестоко.

Поэтому мы переходим к следующему уроку — ты явно не додаешь любовь, придерживая ее.

— У меня звучит, в какое-то время отрубаю.

— Давай, опиши нам это явление. И потом с ним поработаем как прикладники.

— Я сначала узнавал души женские и стремился к ним всей душой, сразу ожидая, что наступит эта любовь, которую я увидел в глазах. В какое-то мгновение я вижу, что она не такая как я ее увидел, а я добиваюсь, чтоб она была такая.

— Какая такая?

— Которую я увидел при встрече.

— Это важно. Вам кажется, что ты ее увидел при встрече, потом добиваешься, чтобы она такая же была. Первое — эту реку остановить нельзя, она меняется. Но главное — увидел ли ты ее? Ты ее ли увидел, или глянул, сказал: вот эта подойдет для моих вивисекций и я из нее сделаю ту, что я придумал.

— То, что придумал, точно.

— То есть ты забиваешь их в тот образ, который бы подошел.

— Да. Не просто подошел, тот, который я вижу. Который должен быть мне подходящим.

— Короче, ты занят не ею, а изготовлением из нее удобной игрушки? И бьешь ради этого? А не соглашаются и пищат во всю глотку.

— Да…

— Вот что интересно, ты ведь человек интеллигентный, ты по лицу не бьешь руками, правда? То есть ты просто так женщину не ударишь, ты ведь ещё офицер из той, советской армии. Ты женщину по лицу не ударишь, ты ее будешь бить иначе?

— Закрывая, по душе.

- <…> Ты их бил ради того, чтобы они стали какими-то. И в итоге что получал? Ты один, брошен, запущен, без любви, женщин, денег, дома, работы, друзей. И у тебя единственное что есть — твой Центр прикладной психологии, в котором ты единственная фигура, которой надо бы научиться. Если ты не возражаешь, я буду сейчас прикладывать обеих твоих жен. Уходи…