Алексей Алнашев - О боли

– Увидеть, что это не ты сам протестуешь, а в тебе протестуют управленцы, видя в происходящем угрозу для себя, для их жизни в тебе. Отдели их от себя, да изгони их из себя. Так ты и остановишь в себе войну, протест. А, изгоняя из себя потоки разрушительных мыслей да тех, кто в тебе их запускает, да отменяя свои разрушительные решения, ты уберешь свой надуманный страх, и этим остановишь в себе наводнение. Что еще может быть проще?

А по поводу того, что разрушительных мыслей у нас – непочатый край, управленцев – несчитанное количество, да разрушительных решений принято – немыслимо сколько, убирай! Создавай условия на разворот души, чтобы душа запела. И эти ужасы пугать не станут, а, наоборот, в тебе пробудится родной дух, и на управленцев разгорится твой огонь Небесный, что потом ТЫ станешь на них в себе охотиться. Вот так, сынок.

Меня слова деда Коли бодрят, и я спрашиваю дальше:

– Хорошо, а транспортные происшествия что нам показывают?

– А кто создал транспорт?

– Человек.

– А для чего он это сделал?

– Для того чтобы было легче жить.

– А можно жить легко или тяжело?

– Нет.

– Тогда для чего человек создал транспорт?

– Чтобы быстрей добираться до необходимого ему места.

– Человек изначально наделен даром вмиг перемещаться в пространстве, да появляться там, где ему необходимо появиться. Отчего человек этим даром не пользуется, а создает то, что его впоследствии разрушает?

Меня этот вопрос деда загоняет в угол, и я мычу в ответ:

– Не знаю… Наверное, человек забыл про него, и сейчас ищет другие пути возмещения этого дара.

– Да. Это так. Только человек не забыл этот дар, а он от него когда-то отказался. И сейчас ищет другие пути, чтобы этот дар заменить. Вот тут-то тьма и воспользовалась случаем. Запустила человеку мысль о цивилизации да о науке, и сейчас пользуется этим: водит человека за нос, как быка за кольцо в носу. А для чего тьма запустила эту мысль?

– Чтобы уничтожить живое.

– Чтобы человек отказался от себя, от своей жизни, от своих Создателей, от Души, от Духа, от Плоти, от своих знаний, от прав на жизнь, от даров Создателей, от своих могу возможностей, от своей задачи и своего предназначения, с которыми человек пришел на этот Белый Свет. И вот результат: катастрофа.

– Подожди, подожди, дедуля, что… человек сам создал для себя то… что его же потом уничтожит?

– Да. И с задачей: создать себе условия, чтобы транспорт уничтожил человека.

– Это как? – возмущаюсь я.

– А вот так. Человек под руководством тьмы создал для себя то, что губит его самого и ему подобных, да уничтожает природу и отдаляет от нее человека. При этом он теряет возможность принять помощь природы, которую она может оказать ему, его детям, человеческому роду. Природа показывает, что человек становит беспомощным, незащищенным, и смерть становится для человека не советчиком и помощником в жизни, а именно тем, чем он себе ее сейчас представляет – своим Палачом. От того очень многие люди уже не имеют возможности вновь воплотиться на Земле и остаются в небытии – между Небом и Матушкой Землей. Смерть в этом выборе лишает человека шанса выполнить свою первоначальную задачу и пойти дальше.

– Дедуля, я ничего не понял.

– Сынок, транспортные происшествия в природе, показывают нам, что природа не может повлиять на те образы, которые человек формирует в отношении самого себя и самой природы. В этих образах человек ставит на место союзников своих врагов, а на место врагов – своих союзников. И при этом человек сам вкладывает в руки псевдосоюзников оружие для уничтожения самого себя и себе подобных. Это ясно?

– Не совсем.

– Мы сейчас строим свою жизнь, опираясь на цивилизацию?

– Наверное… нет… Скорее всего мы уходим от творения своей жизни в сторону.

– А чем мы уходим в сторону от своего жизненного пути, пользуясь и создавая цивилизацию?

– Мы перестаем двигаться, мыслить… Ленимся.

– А что это такое?

– Мы сами отказываемся от своей жизни и создаем условия, чтобы потихонечку стали умирать.

– Так. А когда мы отказываемся от своей жизни, то мы идем по своему жизненному пути?

– Нет.

– А пользуемся своими знаниями, правами на жизнь, дарами Создателей, своими могу, своими возможностями, выполняем свою задачу и свое предназначение, с которыми пришел человек на этот Белый Свет?

– Нет. Но вот взять например меня, дедуля, – предлагаю я деду. – Я лично не помню свою задачу и свое предназначение. Не знаю, как я могу воспользоваться своими дарами. Очень часто не вижу свои могу и свои возможности. И пользуюсь цивилизацией, – говорю я, защищая то, без чего я не вижу сейчас свою жизнь.

– А кто нас может направить на то, что поможет нам вернуть утраченное?

– Природа.

– А что мы делаем, пользуясь и создавая цивилизацию?

– Отказываемся от природы и губим ее.

– Так. А отказываясь от того, что есть в нас изначально, да опираясь на то, что нам чуждо, мы строим свою жизнь?

– Нет. Мы губим себя.

– Вот ты сам и ответил на вопрос. Человек, создавая цивилизацию, создал для себя палача и приговорил себя да живое на погибель.

Я задумываюсь над словами деда Коли и не замечаю, как мы уже приехали к бабе Василисе.

Она встречает нас в дверях и приглашает в дом. Стол уже накрыт. Мы обедаем, и баба Василиса ведает нам о проблемах, возникших у ее дочки. Тогда деда Коля предлагает нам разделиться: бабе Василисе, бабе Гуле, бабе Альфие поехать с ним в соседнюю деревню к дочке бабы Василисы, а мне и бабе Соне остаться здесь, поговорить о стихиях, а потом присоединиться к ним. Все с этим соглашаются и идут к стоявшей за воротами лошади. Я и баба Соня провожаем отъезжающих и возвращаемся в дом.

Садимся за стол, и баба Соня начинает разговор:

– Сынок, о какой стихии ты хочешь сейчас поговорить?

– О землетрясении.

– На что землетрясение похоже?

– На содрогание тела.

– А оно бывает?

– Да, бывает. Когда я заболел двусторонним воспалением легких, меня часто трясло.

– А отчего трясло?

– Хм-м, не знаю…

– Посмотри сам, что тебя может трясти.

– Тело хотело освободиться от чего-то.

– А от чего тело хотело освободиться?

– От внутренней боли.

– А от какой боли?

– Меня родители принуждали поехать в лагерь.

– И что случилось с тобой?

– У меня поднялся жар. Кашель, сопли… И я свалился в кровать.

– А когда тебя принуждали отправиться в лагерь, что ты чувствовал?

– Что меня насилуют, ломают. Было ощущение, что я нахожусь под огромной плитой, и она вот-вот меня раздавит. Чувствовал боль в груди, слабость. Во мне кипела злость на маму и сильнейшая обида на весь мир за то, что он помогает маме сплавить меня куда-нибудь подальше от дома.

– А что тебе хотелось в этот момент?

– У-у-у! Обозвать маму всяко-всяко. Побить ее и укусить за палец, который она держала у меня на плече.

– И что ты решил в этот момент?

– Вот я заболею, и ты меня не отправишь никуда, а будешь трястись за меня у моей постели!

– Так. И что ты сделал?

– Заболел. Пошел к соседке и облился водой из колодца. И все. Заболел.

– А отчего у тебя содрогалась плоть?

– Как отчего? Оттого, что тело – не враг себе. Оно хотело освободиться от моих напастей, которые я сам себе же и устроил.

– Так что природа показывает человеку землетрясением?

– Что человек сам себя уничтожает.

– Да, сынок, это так. Еще какие-нибудь стихии знаешь?

– Вроде бы все.

– А ты не задумывался, для чего природа таким образом через стихии показывает нам, что с нами творится?

– Нет.

– Для того чтобы мы увидели, что мы есть часть самой природы! Мы сами себе это через стихии показываем. И сами для себя их создаем. Да потом свое созданное хлебаем. Сынок, увидь, то, что творится в природе, сделали мы сами. Создатели создали радость и Лад на Матушке Земле, вложили в свое творение любовь и разумность, а остальное создал человек – сам для себя, когда впустил в себя тьму, да начал строить свою жизнь под управлением тьмы.

Я, ошеломленный словами бабы Сони, так и сижу, не шелохнувшись, еще какое-то время, пока бабуля не кличет меня пойти в деревню к дочке бабы Василисы.

Четвертая глава

ЧЕЛОВЕК – СОЗНАНИЕ. СЛОИ СОЗНАНИЯ ЧЕЛОВЕКА

В гостях у бабы Василисы, сидя за столом, я срисовываю с фотографии портрет своей первой любимой девушки. Баба Василиса готовит обед, а деда Сергей что-то делает во дворе. Я так увлекаюсь рисованием портрета, что не замечаю, как баба Василиса вмиг сготовила обед и накрыла на стол. Она приглашает меня пообедать, и выходит во двор звать деда. Дед не спеша умывается, садится за стол и говорит: