Бхагаван Раджниш - Медитация. Первая и последняя свобода
БЕГ, БЕГ ТРУСЦОЙ И ПЛАВАНИЕ
Естественно и легко бдительность сохраняется, когда вы двигаетесь. Если вы просто молча сидите, вас, естественно, клонит ко сну. Если вы лежите в кровати, вам очень трудно оставаться бдительным, потому что вся ситуация помогает вам заснуть. Зато в движении вам не заснуть, ваши действия оказываются более бдительными. Главное — не позволить движению стать машинальным.
Научитесь сплавлять воедино свое тело, ум и душу. Найдите такие сферы деятельности, где сумеете действовать как единое целое.
Такое случается с бегунами. Возможно, вам и в голову не приходило, что бег может стать медитацией, однако бегуны нередко испытывают потрясающее переживание медитации. Для них это полная неожиданность, ничего подобного они не ожидали — кто же подумает, что бегун способен почувствовать Бога? Но, тем не менее, такое случается. Сейчас бег постепенно становится новым видом медитации. Она может случиться во время бега.
Если вы когда-нибудь занимались бегом, если вы наслаждались бегом ранним утром, когда воздух свеж и чист, а весь мир покидает царство сна и пробуждается — вы бежите, ваше тело отлично действует, свежий воздух, новый мир рождается из ночной темноты, все вокруг поет, вы чувствуете себя таким живым… и вот приходит момент, когда бегун исчезает и остается только бег. Тело, ум и душа начинают действовать одновременно; внезапно высвобождается внутренний оргазм.
Бегуны иногда переживают «четвертое», турию, но не понимают этого: они думают, что просто наслаждались бегом, что был прекрасный день, что их тело здорово, а мир прекрасен, и все это вызвало у них определенное настроение. Они не обращают внимания, что именно произошло, но и в этом случае, насколько мне известно из собственного опыта, бегуны ближе к медитации, чем кто-либо другой.
Бег трусцой может принести огромную пользу, плавание может принести огромную пользу. И то, и другое необходимо преобразовать в медитационные методы.
Отбросьте свои старые представления, будто бы сидеть под деревом в йогической позе — и есть медитация. Это лишь один из путей, который кому-то подходит, а кому-то нет. Для ребенка, например, это не медитация, а просто пытка. Для молодого человека, живого и подвижного, это не медитация, а подавление.
Бегайте по утрам. Начните с полумили, затем пробегайте милю и, наконец, увеличьте расстояние до трех миль. Бегите всем телом; не бегайте так, будто на вас надели смирительную рубаху. Бегите, как бегают дети, бегите всем телом — руками, ногами. Дышите глубже, дышите животом. После бега сядьте под дерево, отдыхайте, потейте. Пусть ваше тело овевает легкий ветерок, почувствуйте умиротворение. Все это очень вам поможет.
Иногда, сняв обувь, просто стойте на земле и ощущайте прохладу, мягкость, тепло. Ощущайте все то, что земля готова дать вам, и позвольте этому протекать через себя. А свою энергию устремите в землю. Установите связь с землей.
Если вы установите связь с землей, вы установите связь с жизнью. Если вы установите связь с землей, вы установите связь со своим телом. Если вы установите связь с землей, вы обретете особую чувствительность, вы станете центрированным, — а это как раз то, что вам необходимо.
Не становитесь специалистом по бегу, оставайтесь любителем — тогда вы будете хранить бдительность. Если вы вдруг почувствуете, что бег стал автоматическим, бросьте его, займитесь плаванием. Если и оно станет автоматическим, попробуйте танцевать. Главное помнить, что движение — это всего лишь ситуация, вызывающая осознавание. Пока движение создает осознавание, оно полезно, когда перестает создавать его, от него нет никакой пользы. Тогда перейдите к другому виду движения, где вам снова придется быть бдительным. Не позволяйте никакому виду деятельности становиться автоматическим.
МЕДИТАЦИЯ СМЕХ
Смех выносит некоторую часть энергии из вашего внутреннего источника на поверхность. Энергия начинает течь, она следует за смехом подобно тени. Вы это замечали? — когда вы смеетесь по-настоящему, в течение нескольких секунд вы пребываете в глубоком медитативном состоянии. Мышление останавливается. Невозможно смеяться и одновременно думать. Смех и мышление диаметрально противоположны: вы либо смеетесь, либо думаете. Если вы смеетесь по-настоящему, мышление прерывается. Если вы продолжаете думать, смех будет кое-как плестись позади. Это будет уродливый смех.
Когда вы по-настоящему смеетесь, ум внезапно исчезает. Насколько мне известно, танец и смех — это самые лучшие, естественные, легко отворяемые двери. Если вы танцуете, мышление останавливается. Вы продолжаете танцевать, вы кружитесь, кружитесь, вы становитесь водоворотом — все границы, все разделения исчезают. Вы даже не знаете, где кончается ваше тело и где начинается бытие. Вы перетекаете в бытие, а бытие перетекает в вас; они перекрывают друг друга. Если же вы танцуете — не управляете танцем, а позволяете ему управлять вами, позволяете ему овладеть вами, — если вы одержимы танцем, ваше мышление прерывается.
То же самое происходит и со смехом. Если вы одержимы смехом, ваше мышление прерывается.
Смех — прекрасное введение в состояние не-думания.
УКАЗАНИЯ К ВЫПОЛНЕНИЮ МЕДИТАЦИИ СМЕХ
Пробудившись утром, прежде чем открыть свои глаза, потянитесь как кошка. Потянитесь каждой частичкой своего тела. Спустя три-четыре минуты, по-прежнему не открывая глаз, начните смеяться и смейтесь в течение пяти минут. Сначала вы будете принуждать себя, но вскоре звук вашего усилия вызовет подлинный смех. Затеряйтесь в смехе. Для этого вам понадобится несколько дней, вы к этому совершенно не привыкли. Но вскоре ваш смех станет спонтанным и совершенно изменит природу вашего дня.
СМЕЮЩИЙСЯ БУДДА
В Японии рассказывают историю о смеющемся Будде по имени Хотей. Все его учение ограничивалось смехом. Он переходил с места на место, с одной базарной площади на другую, становился в центре базара и начинал смеяться — вот и вся проповедь.
Смеялся он захватывающе, заразительно; это был подлинный смех, его живот сотрясался от смеха, Хотей падал на землю и катался по ней. Собравшиеся вокруг люди тоже начинали смеяться, смех распространялся дальше, словно волны прилива, и вот уже всю деревню одолевал смех.
Люди с нетерпением ждали, когда Хотей придет в их деревню, ведь он приносил им столько радости, столько блаженства. Хотей не произносил ни одного слова, никогда. Его спрашивали о Будде, а он смеялся; его спрашивали о просветлении, а он смеялся; его спрашивали об истине, а он смеялся. Смех был единственным его посланием.
МЕДИТАЦИЯ КУРЕНИЕ
Ко мне пришел один человек. Он тридцать лет курил не прекращая, потом заболел, и врачи сказали ему: «Вы никогда не выздоровеете, если не бросите курить». Но он был заядлым курильщиком и ничего не мог с собой поделать. Он пытался бросить курить — нельзя сказать, что не пытался: он прилагал огромные усилия и при этом очень страдал; он не курил день, два, после чего им овладевало такое ужасное желание курить, что оно сметало прочь его силу воли, и он снова принимался за старое.
Из— за своего курения он утратил всякое чувство уверенности; он понимал, что не способен на какой-то пустяк, но бросить курить все-таки не мог. Он потерял всякое уважение к себе; считал себя самым ничтожным человеком в мире. Он ни во что себя не ставил. И вот он пришел ко мне.
Он сказал:
— Что мне делать? Как мне бросить курить?
Я ответил:
— Вы не сможете бросить курить. Вы должны это понять. Курение зависит не только от вашего решения. Курение вошло в мир ваших привычек, оно пустило свои корни. Тридцать лет — большой срок. Курение пустило корни в ваше тело, в вашу химию, оно проникло буквально во все. Решение вашей головы здесь не поможет, ваша голова ничего сделать не в силах. Голова бессильна; она может начать какое-то действие, но не может просто так его прервать. Но поскольку вы начали курить давно и курили так долго, вы стали великим йогом — вы тридцать лет практиковали курение! Оно стало автономным, вам нужно только деавтоматизировать его.
— Что вы подразумеваете под «деавтоматизацией»? — спросил он. А деавтоматизация — это и есть сущность медитации.
Я сказал:
— Сделайте следующее: забудьте о том, что хотите бросить курить. Никакой нужды бросать курить нет. В течение тридцати лет вы курили и жили; конечно, это причиняло вам некоторое страдание, но вы к нему привыкли. Неужели так важно, что с курением вы проживете на несколько часов меньше, чем, если бы не курили? Как бы вы здесь поступили? Что бы сделали? Какая разница — умрете вы в понедельник, вторник или в воскресенье, — в этом году или следующем — неужели это так важно?
— Пожалуй, вы правы, — сказал он, — это не важно.
— Забудьте об этом, — продолжал я, — вы вовсе не обязаны бросать курить. Наоборот, вы должны свое курение понять. Превратите курение в медитацию.
