ИСККОН в семидесятые - Госвами Сатсварупа Даса
потом – «Ки джая!»
Затем – «Рупа Госвами ки джая!
Санатана Госвами ки джая!
Джива Госвами ки джая!
Гаура-премананда Хари харибол!»
667
30 сентября
Комната Шрилы Прабхупады в
храме РадхиДамодары
Я хочу увидеть Шрилу Прабхупаду – недосягаемого,непостижимого для меня святого – в годы его «тайного» пребывания в Индии в качестве одинокого автора. Потом я понял: истинным методом познания тайны Вриндавана, овладения секретом изображения Шрилы Прабхупады в те годы является джапа «Харе Кришна». Моим девизом должны быть восемь стихов Господа Чайтаньи, особенно «тринад апи суничена, тарор ива сахишнуна».
Эти две мысли внезапно пришли мне в голову одна за другой как средство обрести способность лучше писать о Шриле Прабхупаде, как награда за серьезность моей поездки
сюда ради того, чтобы побыть в этом священном месте.
Когда проходишь (через зал, в котором жили шесть Госвами) в дворик, где находится самадхи Рупы Госвами, взгляд каждое утро освящается. Это широкая покатая кирпичная пешеходная дорожка. В это время года одно большое дерево полностью сбросило с себя кору и стоит белым. Бхаджана-кутир Рупы Госвами белый.
Небо светлое. Поскольку знаешь о великих душах, занимавшихся
здесь духовной практикой, общая атмосфера
воспринимается как чудесный, очищающий рассвет. Их история, недоступность майе, память об их любви к
Кришне – все это в бессловесной форме входит в ум и преображает
человека.
Быть восприимчивым к Вринлавану.
Но как быть после того как я уеду? Будет ли достаточно
воспоминаний? И как можно помнить и описывать разные
поры года?
(В книге о Второй авеню 26 память всегда поставляла мне необходимые эмоции и ощущения. Теперь несколько иначе. Украсить свою комнату всеми старыми фотографиями
Шрилы Прабхупады.)
668
Молиться о том, чтобы прославить Шрилу Прабухпаду, писать о нем, размышляя над его словами, фактами, интервью,
фотографиями.
2 октября 1979
Почти девять вечера
Завтра мой последний день во Вриндаване. Я даже не пытаюсь написать еще что-то. Просто сознание «последнего
дня». Почти романтический поиск истинного Вриндавана не является моим делом, и я даже не делаю записей о том, что вижу. Вриндаван нравится мне больше, чем когда-либо, я хочу гулять и видеть леса, воду, деревья, птиц и Господа во многих храмах, но основным моим занятием
здесь была исследовательская работа. На этом уровне
она почти что выполнена: у нас, вроде бы, есть всё, что было тут. На других уровнях (таких, как способность описать
сцены с участием Шрилы Прабхупады) я не чувствую себя в достаточной степени опытным, но все же я могу сделать что-то такое, и планирую получить еще сведения, чтобы создать декорации и картину сезонных изменений. А как с идеей получения вдохновения непосредственно от Шрилы Прабхупады и прямого общения с ним? Кое-что у меня было. Та ночь в комнате Шрилы Прабхупады, когда
я проснулся с мыслью – что найду искомое благодаря повторению «Харе Кришна» и изучению молитв, написанных
Господом Чайтаньей.
Скоро я вернусь в НьюЙорк, а затем – в ГитаНагари. Буду ли потом думать: «Ах, вне Вриндавана мне не понять,
что означало для Прабхупады какоето событие или определенный факт; надо быть во Вриндаване»? Думаю, что смогу сделать это посредством медитации. Не считаю, что уезжаю отсюда преждевременно.
3 октября
Собираюсь пойти прочесть последнюю лекцию в храме
РадхиДамодары. Прабхупада тоже делал это. Трудно
669
вернуться в то время, стать невидимым свидетелем жизни
Шрилы Прабхупады здесь. Понастоящему вернуться невозможно, но хотя бы мысленно.
Прабхупада был, конечно, одет в шафрановое, как и все здесь, с джапа-малой, в очках, которые мы видим на его фотографиях. Ходил по улицам, садился писать. (Несколько другим он выглядит, чем был в то время, когда
стал лидером всемирного Движения. Но он в сущности не изменился, а лишь как бы приобрел больше величия и великолепия, соответствующего положению.)
В последние часы несколько хороших здешних друзей
просили меня остаться тут подольше. Но через неделю
начнут съезжаться большие лидеры, и мне, конечно,
будет трудно оставаться настроенным на пребывание здесь Шрилы Прабхупады в 1956–1965 годах. Похоже, что в таком настроении мне будет легче оставаться в ГитаНагари.
Я поеду. Я, вероятно, в какойто степени ощущаю разлуку
с Вриндаваном. Он предоставляет защиту. Увидев башню храма Мадана-мохана, я подумал: «Вижу ее в последний
раз». Потом подумал: «А если бы я все время жил здесь и знал, что всегда буду видеть эту башню?» Это место
выглядит как настоящее убежище. Даже грубый человек,
грубый жест не вызывает здесь такого резкого окрика
и приступа агрессии, как это было бы на Западе. Идя назад, я прошел по аллее из деревьев ним.
Возвращаюсь, повторяя мантру. Я с учениками гурукулы.
Быть с ними – это тоже защита. Нам придется покинуть
этот мир; почему бы не во Вриндаване?
Возвращение на гнилой Запад. Похожи ли мои чувства
хоть чутьчуть на то, что чувствовал Прабхупада, уезжая в Америку? Семидесятилетний, он покинул Говардхан, Ямуну, Радху-Дамодару, место, в котором все великие Госвами оставались до конца своих дней. Шрила Прабхупада пошел на риск умереть в странном отдаленном
месте, никогда больше не увидев Вриндаван. Он писал
на борту судна: «Чувство разлуки с Их Светлостями, так далеко от Вриндавана».
670
Весь город в сознании Кришны. Всюду Его изображения.
Приходят паломники, у некоторых весьма деревенский
вид, религиозные, горящие желанием увидеть Кришну. Много разных людей. В Городе нет гигиены, отвечающей
нашим стандартам приготовления и продажи пищи. Листья пана, на скорую руку приготовленные для окрашенных ртов.
Тысячи образов каждую минуту. Мои слова в любом случае бессильны, особенно в отношении городских картин.
Старый Вриндаван была спокойнее, имел более деревенский
характер. Поклонение, отрешенность, простая жизнь, Ямуна и возвращение к Кришне.
671
24. Поглощенный медитацией
на Прабхупаду. 5 октября – 29
декабря 1979
Это было воистину особым временем. Живя в домике
фермы ГитаНагари и работая над первым томом биографии
Шрилы Прабхупады, я ощущал огромный экстаз. Мы ежедневно работали с Шешей Прабху. Он делал подборку
фактов, собранных за много часов исследовательской
работы, а потом я в конце дня с их помощью готовился
к тому, что рано утром начну писать. Подготовив всё, я ложился отдыхать, потом вставал в 2:30 и приступал к работе. К концу декабря у нас было готово почти двести страниц.
