Бхагван Раджниш - То есть это
Теперь у эго есть даже поддержка Кришнамурти, и все его аргументы эго использует. Именно это случилось с тысячами людей, которые слушали его. Он не был для них благословением из-за своей линейной логики.
В древние времена люди вроде Кришнамурти всегда хранили безмолвие. Это был путь архата: такой человек знает о том, что не может передать знание, что у него нет такого искусства, и он хранит безмолвие. Он не странствует по свету и не говорит людям: «Я не могу передать знание, и никто другой не может сделать это».
Впервые архат попытался учить людей, и это, конечно, противоречие. Архат не должен учить, ведь когда архат начнет учить, он станет отговаривать людей учиться, и те, кто заинтересуется им, будут эгоистами.
Вы найдете вокруг Кришнамурти самые культурные эго. Они около него потому, что он стал их логическим объяснением, так как сдаваться не нужно. И ирония, удивительный факт в том, что сам Кришнамурти получил множество посвящений, у него было много мастеров.
По сути, как раз у меня не было мастера, а у него было много мастеров, но, возможно, именно поэтому он против мастеров, а я нет! Дело в том, что я не испытал ложь. Я никогда не был рядом с мастером, я работал самостоятельно. Мне потребовался долгий срок, множество жизней, но мне никто никогда не давал посвящений. Может быть, именно поэтому у меня есть уютный угол для мастеров!
Теософы, как только могли, навязывали Кришнамурти формы. И у них было много доступных им тайн, и Кришнамурти посвятили во все церемонии и во все секреты тайных учений, которые недоступны широким массам. Наверное, он устал.
И всегда нужно помнить один факт: он не был там по своей воле, просто его выбрали и приняли. Он был сыном очень бедного брамина, настолько бедного, что тот не мог даже учить своих детей. И когда Анни Безант и Лидбитер нашли этих двух братьев, Кришнамурти и Нитьянанду, которые купались в реке около Адьяра, в котором располагается штаб-квартира Теософского Движения, всемирная штаб-квартира около Мадраса… Лидбитер с особой чувствительностью находил таланты, он открыл много талантливых людей. У него была особая способность тотчас же видеть возможность, потенциал человека. Он сразу же сказал Анни Безант… Они совершали утреннюю прогулку, и он увидел этих двух детей. Нитьянанде, должно быть, был одиннадцать лет, а Кришнамурти было девять лет. И Лидбитер сказал: «Эти мальчики невероятной ценности. Они могут стать мировыми учителями!»
Итак, они стали наводить справки и выяснили, что мальчики были сыновьями очень бедного человека, мать умерла, а отец служил очень бедным клерком в конторе. Ему было трудно учить и кормить детей правильно. Услышав о том, что Анни Безант хочет принять к себе его детей, он сильно обрадовался и охотно отдал ей мальчиков.
И разумеется, Нитьянанду и Кришнамурти учили как принцев или даже лучше. У них были самые образованные наставники, они получили частное образование в Индии, Франции, Англии, Америке, во всем мире. Их держали далеко от публики, чтобы они не загрязнились и не испортились. Их оберегали от встреч с обычными людьми. Их воспитывали как особых людей, избранных людей, ведь их выбрали для того, чтобы они были мировыми учителями. Им навязали крепкую дисциплину. Конечно, они делали все нехотя, ведь они не сами выбрали себе путь. Наверное, они сопротивлялись — это естественно и очевидно. Должно быть, в душе они сопротивлялись.
Нитьянанда умер, и я предполагаю, что он умер из-за слишком строгой дисциплины, то есть постов, ранних подъемов в три часа утра. Он заболел, но дисциплина все равно продолжилась. Эти люди были твердыми наставниками, они хотели сделать сверхчеловеков, и, конечно, когда вы хотите сделать кого-то сверхчеловеком, дисциплина должна быть твердой и трудной.
Нитьянанда умер. И его смерть тоже стала раной в уме и сердце Кришнамурти, он чувствовал, что брата почти убили дисциплиной. И, должно быть, двадцать пять лет строгого учения создали в нем антагонизм и сопротивление.
Итак, когда пришло время сделать заявление, теософы собрались со всех уголков мира, и Кришнамурти должен был объявить себя новым воплощением Гаутамы Будды, Мировым Учителем. Когда же он встал на помост для такого заявления, все теософы были потрясены, люди не могли поверить ему, потому что он просто от всего отказался. Он сказал: «Я ничей мастер, я не принимаю учеников, я не передаю никакое учение, и я распускаю всю эту организацию, которую создали вокруг меня».
Вокруг Кришнамурти создали некую организацию. В ней состояли шесть тысяч членов со всего мира. Организация называлась «Звезда Востока». А Кришнамурти распустил эту организацию, а деньги отдал назад благотворителям, а у этой организации были большие деньги. Он потряс всех. Теософы так долго работали над ним, и он просто убежал в последний момент.
И эта рана осталась в нем, и он не может простить всех этих мастеров вместе с их дисциплинами и учениями. Он не может простить их, и значит, он против них. Сам он архат, он не может быть мастером. И все прошлое его жизни наполнено сопротивлением.
Мой опыт совсем другой, он полностью противоположный: у меня не было никого, кто мог бы что-то навязать мне. Все свои поступки я совершал самостоятельно. Поэтому я не вижу в себе антагонизм против мастеров, против явления дисциплины.
Но, конечно, в отношении девяноста девяти процентов я соглашусь с Кришнамурти, ведь Муктананда, Преподобная Луна, Прабхупад — все эти глупые люди эксплуатируют великий поиск, возникший в сердце человечества.
Человек находится на новой границе, он вот-вот вступит на новую землю. Нужно сделать новый шаг. Поэтому во всем мире имеет место активное исследование истины, медитации, внутреннего мира. Внешний мир потерпел неудачу, так как наука оказалась иллюзорной, и все ее обещания пошли прахом. Теперь человек знает точно: «То, что мы делали до сих пор, было в основе своей неверно. Двигаться нужно во внутренний мир».
Существуют шарлатаны, то есть люди, которые могут эксплуатировать эту возможность, но это можно понять, и здесь ничего не попишешь. Искателю нужно пройти через всех этих эксплуататоров, обманщиков, лицемеров и быть осознанным, чтобы однажды найти настоящего человека, того, кто сможет освободить вас от обусловленности, но не обусловит вас снова, кто оставит вас в абсолютной свободе быть самим собой.
Остерегайтесь ложных мастеров, а ведь их великое множество. Они бывают всех размеров и форм, и они могут оказаться очень привлекательными, потому что исполняют ваши ожидания.
Настоящий мастер никогда не будет исполнять ваши ожидания, он не хочет управлять вами. Исполнение ваших ожиданий означает глубокое желание управлять вами. Вы должны быть бдительны и осторожны. Если кто-то пытается исполнить ваши ожидания, то хорошо уясните себе, что он сам не свободен, так как не может передать вам свободу.
В Индии, как и в других странах и традициях, у людей есть ожидания, определенные надежды. Например, христианин ожидает, что просветленный человек должен быть подобен Иисусу, но это абсолютно невозможно. Иисуса нельзя повторить, и не нужно его повторять. Для того чтобы повторить Иисуса, вам понадобится вся его предыстория, а она как раз уже невозможна. Иисус существовал в иудейском мире, со всеми его ожиданиями, желаниями, надеждами и обещаниями. Но теперь этот мир исчез, минуло две тысячи лет. В Ганге утекло очень много воды, и все изменилось. Как можно повторить Иисуса?
Но христианин ожидает от настоящего мастера точного подобия Иисусу. Ни один настоящий мастер не может как две капли воды походить на Иисуса. Сам Иисус не был похож на Моисея и потому попал в беду. Именно поэтому иудеи испытывали к нему столь антагонистические чувства, ведь они ожидали, что Иисус будет точно таким же, как и Моисей. Моисей жил в совсем другом мире, его предыстория исходила из Египта, он вырос из этой предыстории и имеет смысл только относительно ее. Иисус не может быть Моисеем, это невозможно. Но иудеи ожидали, что он будет только Моисеем, и убили его, потому что он не был Моисеем.
Теперь христиане делают то же самое: они ожидают, что настоящий мастер будет точной копией Иисуса, имитацией Иисуса. Ни один настоящий мастер не может быть точной копией, и только какой-то болван может подражать кому-то, только какой-то посредственный человек может оказаться копией. Копирование другого человека — это глубокое оскорбление собственного существа, и никакой разумный человек никогда не сможет сделать это. Но это же истинно и в отношении других традиций.
Буддисты ждут прихода Будды, и этот человек должен быть таким же, как и Будда. И у джайнов есть свои ожидания, и у индуистов есть свои ожидания. Индуисты не могут признать Махавиру просветленным мастером, потому что он не похож на Кришну, а джайны не могут признать Кришну просветленным мастером, потому что он не похож на Махавиру. Джайны не могут признать Будду просветленным человеком, потому что он не похож на Махавиру, а буддисты, в свою очередь, не могут признать Махавиру, потому что он не похож на Будду. Ни одна традиция не может признать просветленных людей других традиций, потому что ожидания традиций разнятся.
