Татьяна Санс-Цветкова - Мне лень

Женщина жалуется на судьбу. Спрашиваю:

— Ты можешь, быстро и не задумываясь, сказать, к чему стремишься в жизни?

Э-э-э, ну, а-а-а…

— Вот к этому ты и придешь.

Что все эти истории объединяет? У всех их героев нет ПОНИМАНИЯ.

Лень делает свое дело медленно, но верно. Она затянет вас в такую черную дыру, что нормальные люди будут морщиться, глядя на вас.

Екатерина — привлекательная умная женщина с образованием. Рьяная последовательница культа лени. Выйдя замуж, бросила работу, не выходила из дома, не следила за собой, располнела. Прожили они с мужем в съемной квартире семь лет. Недавно муж остался без работы, начались проблемы с деньгами. Квартиру не оплачивают уже несколько месяцев, но работать Екатерина не спешит. Муж нашел себе по интернету молодую и красивую девушку, желающую вырваться из глухой деревни. Екатерину уже ни во что не ставит. Говорит ей открыто, что у него другая и скоро она приедет к нему жить. Общается с невестой по телефону и интернету в присутствии жены. Екатерина все это терпит, обвиняет мужа во всех несчастьях, но разводиться не хочет. Держится за него изо всех сил, терпит все унижения. Не удивлюсь, если по приезде невесты, Екатерина попросит мужа остаться с ними. Она скорее согласится на крайние унижения, чем пойдет на работу. Екатерине 42 года. Она посвятила лучшие годы своей жизни лени. Не создала семью, не родила детей, не свила уютное гнездышко, не сделала карьеру. И в конечном итоге потеряла даже собственное достоинство.

Не строят дом, начиная с крыши, ни пирамиду, начиная с верхушки. В основе всего лежит фундамент. Не становятся олимпийским чемпионом по щучьему велению. Это результат многолетних тренировок и титанических усилий и ущемлений себя во многом. Не вырастают примерные детки по волшебству, это тяжкий труд родителей, которые личным примером добились такого результата.

Кладите кирпичики в фундамент. Каждый раз, когда вы откладываете какое-либо дело на завтра, — вы бросаете кирпичик за забор. А кирпичик — это кусочек вашей жизни. Вы потихоньку выбрасываете вашу жизнь.

Как родить себя:

Правило 1. Я есть никто, пока не докажу обратного. Правило 2. Никто не родился на свет, чтобы осчастливить меня. Я все делаю сам.

Правило 3. Увидеть правду. Встать посреди дома и осмотреться:

Стены

Пол

Потолок Люстры Мебель Одежда на мне Одежда в шкафах Обувь

Содержимое холодильника

Мои волосы

Ногти

Кожа

Болезни

Пометить крестиком все убогое, уродливое.

Правило 4. Здоровье и труд все перетрут.

Человек = строитель создает вокруг себя красоту. И не нужно пенять на деньги. Красота не значит богатство.

Если в окружающем вас пространстве обнаружилось уродство — это сигнал тревоги.

Красота = порядок и гармония.

Уродство = хаос.

Мои творения отражают то, что у меня внутри.

Если внутри хаос — я создаю уродство.

Если внутри порядок и гармония — я создаю красоту.

Не создать красоту = создать уродство.

Я = мои творения.

Никто не виноват в том, что меня окружает уродство. Я создаю это уродство, потому что уродлив Я.

Плохой дом состоит из сотен дел, сделанных небрежно. Не донесли до места, недомыли, недогладили, недочистили. Вскоре недоделанности становится так много, что она превращается в привычный незамечаемый фон. Для всех членов семьи, выросших на этом фоне, серость и недоделанность становится нормой жизни. Дети не осознают, как неряшливы их родители и грязна квартира. Они даже не догадываются, в каком красивом доме они на самом деле имели право жить. Но родители им выбрали такой.

Посмотрите внимательно на фотографию (рис. 24). Что необходимо для окружения себя такой красотой? Деньги? Нет, только желание жить в красоте. Тюбик краски — один доллар, чистота и порядок бесплатно.

Не нужно менять себя. Надо просто захотеть создавать порядок и красоту. Прямо сейчас.

Не оставлять грязную тарелку в раковине до завтра. Сразу же помыть ее, вытереть чистым полотенцем и поставить в шкафчик. Не закрывать глаза на перекошенную дверку шкафчика, а заняться ремонтом как можно быстрее. Заметить, наконец, бурый цвет кухонного полотенца и постирать его с отбеливателем. Не на сковородке наросла корка, и не на кафельной плитке слой грязи, а на тебе.

Ты есть никто, пока не докажешь обратного.

Счастье — это труд с головой. Только через труд и прогресс можно познать счастье.

Первое — это Я, созидатель и творец своей жизни. Второе — все, что подпадает под влияние моего Я, должно находиться в порядке.

Все мои вещи должны быть постираны, поглажены, заштопаны и висеть в шкафу аккуратно на вешалках или лежать стопками на полках. В ящиках порядок. Все предметы обихода тщательно рассортированы: тетради лежат с тетрадями, расчески с расческами, кремы с косметикой, гвозди с инструментами. Ни в коем случае не может находиться молоток с носками или расческа на кухне. Для каждой вещи есть свое место. Мое тело всегда чистое, волосы причесаны, ногти подстрижены. Тело получает ежедневную нагрузку, порцию свежего воздуха, здоровое питание и полноценный отдых ночью.

Хаос — беспорядок — неспособность к структурированию материи — отсутствие разума. Разум не может быть ни разрушительным, ни бездеятельным лентяем, он — строитель.

Отклик первого читателя, моей мамы

Я часто рассказывала дочери о своем детстве, о двух своих тетках, жизнь которых непроизвольно всплывала в моих воспоминаниях и давила на подсознание. Я хотела быть «тетей Дуней», а была «тетей Зоей». Почему так происходило, от меня ускользало, пока этой проблемой не заинтересовалась моя дочь. Наши долгие разговоры оформились у нее впоследствии в эту книгу и помогли мне вынести себе беспощадный вердикт: я — неумелая, эгоистичная и ленивая.

В детстве нас с сестрой отправляли на лето в деревню к двум теткам, родным сестрам нашего отца. Официально нас привозили Дуне, но иногда мы ночевали и у Зои. Жили они отдельно, обе — в маленьких однокомнатных избах с русскими печками.

Тетя Зоя была образованным учителем русского языка и литературы и завучем школы. Тетя Дуня не получила образования.

Тетя Зоя мне запомнилась только лежащей на кровати и читающей, тетя Дуня — легко хлопочущей по дому в чистом фартучке, молчаливая, но улыбчивая. Она кормила и обшивала две семьи, в том числе и саму Зою. Проголодавшись, Зоя вставала и безо всяких угрызений совести шла есть к сестре.

У тети Зои окна были занавешены какими-то темными, плохо прикрепленными тряпками. Я запомнила это из- за «камеры Обскура». По утрам в окна через узкую щель пробивалось солнце. Когда мы спали у Зои, на полу, то на противоположной стене появлялось «кино»: цветное перевернутое изображение проходящих по улице людей. У тети Дуни на окнах были белые занавесочки и цветы в горшках. Их я запомнила, потому что любимым занятием у меня была игра на белом подоконнике: я расселяла на ветках цветов пластилиновые фигурки зверей.

У тети Зои были темные пустые сени, я их боялась. У тети Дуни в сенях всегда стояла бочка с квасом, а огромный ларь с мукой был полон круглых хлебов, испеченных на неделю. Мы лазили в этот ларь без спросу за каральками (большими сладкими бубликами). У тети Дуни я спала на теплой печи, у тети Зои печь никогда не протапливалась, спать там было нельзя. Не помню в ее доме ничего, кроме кровати. Наверное, мы там ни разу не ели, если не запомнился даже стол. У тети Дуни был хозяйственный столик у печки, крохотный «туалетный» столик под фотографиями в рамке в простенке между окнами и обеденный стол, где все после ужина играли в лото.

Тетя Дуня учила своим примером жить вкусно и чисто. Дощатый некрашеный пол каждую субботу старшие дети старательно «шоркали голиком», а вечером вся семья мылась в баньке. Тетя Зоя учила получать наслаждение от жизни, не вставая с кровати. «Девочки, вы не лежите просто так. Видите, трещины на потолке. Не смотрите на них бездумно, ищите рисунки в этих трещинках. Вон там — лицо, там — дерево…» И мы научились видеть несуществующие лица и не научились видеть убогость реального потолка.

Тетя Дуня всю жизнь стыдилась своей необразованности, хотя читать она умела и с благоговением брала в руки перед сном очередной выпуск «Роман-газеты», прочитать пару страниц. Тетя Зоя ходила по деревне с гордо поднятой головой. Зоя была парторгом школы. Но мы все любили тетю Дуню. К ней на лето привозили не только нас с сестрой, но и всех родных внуков Зои. Зоино неумение жить реальной жизнью в семье не обсуждалось и не критиковалось. Зоя была «святой».