Петр Успенский - Четвертый путь
В. Должна ли главная черта быть всегда плохой?
О. Это главная слабость; к сожалению, нельзя сказать, что нашей чертой является сила, так как мы не имеем никакой силы.
В. Как она может быть слабостью, если нет никакой неслабости?
О. Она означает механичность. Мы механичны во всех вещах, но в одной или в двух вещах мы особенно механичны и особенно слепы; вот почему они являются главными слабостями, ибо мы не можем видеть их. Другие вещи, которые не являются слабостью, мы можем видеть.
В. Что вы назвали бы слабостью? Судите ли вы по этическим стандартам?
О. Нет. Как я сказал, слабость есть вещь, в которой вы наиболее механичны. Вещи, относительно которых вы абсолютно беспомощны, где вы наиболее спящи, наиболее слепы, являются вашей главной слабостью. Но во всем есть различные степени. Если бы не было никаких степеней в наших качествах и проявлениях, было бы очень трудно изучать. Мы можем изучать самих себя только благодаря этим степеням. Даже черты не всегда одни и те же; иногда они более определенно выражены, а иногда, в редких случаях, они показывают себя нам немного, и только таким путем они могут быть найдены. Но черты трудно видеть в самом себе. Вы осознаете лучше, что значит быть более механическими или менее механическими, если мы возьмем другой пример, скажем, болезнь. Если мы больны, мы сразу становимся более механичными; мы не можем сопротивляться внешнему миру и вещам даже так, как обычно.
В. Вы говорите, что мы не имеем ничего, кроме слабостей. Но желание быть свободным не является слабостью?
О. Может быть тот или иной род желания. Допустите, что человек осознает свою слабость и хочет отделаться от нее, и в то же самое время он не желает учиться методам освобождения от этой слабости. Это была бы вторая слабость, помогающая и защищающая первую слабость.
В. Но если человек делает постоянные усилия?
О. Опять-таки, это будет относиться к другой стороне вас, к тому, что я называю «вы». Это «вы» не есть власть или сила, это просто комбинация определенных желаний, желаний отделаться от чего-то. Если вы сознаете, что нечто является ошибочным, и вы формулируете желание отделаться от этого, тогда, если вы можете сконцентрировать ваш ум на этом достаточно долго, это становится некоторым планом действия; и если эта линия действия достаточно продолжительна, она может достичь результатов. Только необходимо добавить, что для того, чтобы достичь результатов, необходимы несколько различных линий действий, но не одна линия. Мы должны работать в одно и то же время над одной вещью, другой вещью, третьей вещью. Если мы работаем на одной линии, мы никуда не придем.
В. Однажды вы сказали, что мы ничего не можем изменить, но мы должны действовать по-иному.
О. Пытайтесь подумать: пока мы все еще остаемся такими, как мы есть, мы должны действовать по-иному. Мы не можем измениться сразу, изменение является медленным. Но вы должны делать много вещей, и если вы делаете их неправильно, вы никогда не изменитесь. Быть машиной не есть оправдание, хотя люди используют его: «Я машина, я не могу ничего изменить», и поэтому они делают все, как прежде. До того, как вы пришли к настоящей работе, вы объясняли все случайностью. Теперь вы приходите к заключению, что завтра будет таким же, как и сегодня, если вы не меняетесь. Вы не можете измениться, но вы должны «делать». Поэтому необходимо понять, на каких линиях вы должны делать вещи по-другому. Каждый имеет две или три особых вещи, где он привык действовать определенным путем и где он должен пытаться действовать по-иному. Эти вещи не одинаковы для различных людей. Вы помните, что я сказал о знании и бытии? Идея заключается в том, чтобы изменить бытие в том, что является самым трудным для человека. Один человек должен понять определенные черты и избегать их, другой должен понять, чего недостает в нем, и пытаться приобрести это и т. д. Вот почему необходима школа. Мы постоянно нуждаемся в напоминании о многих вещах.
В. Как я могу лучше использовать моменты, когда я чувствую чудесность настоящей системы?
О. Делайте более регулярные усилия, не случайные усилия. Почему я всегда говорю об этом? Потому что это самообман думать, что человек может пробудиться без специальной и длительной работы. Мы должны осознать, насколько это трудно. Думать, не думая, говорить, не говоря, чувствовать, не чувствуя, — все удерживает нас во сне. Сейчас мы говорим об этом теоретически, но работа не может быть теоретической. Тот факт, что человек спит, должен сделаться постоянным осознанием, человек должен чувствовать это эмоционально. Но само по себе это осознание не делает никого пробужденным: необходимы специальные усилия, чтобы пробудиться на момент.
В. Разве не обязательно быть совершенно пробужденным, чтобы формулировать свою цель?
О. Это другое дело. Осознание и понимание возможны в некоторого рода полусне; точно так, как человек может найти свой путь домой, так и мы можем найти путь к нашей цели. Пробуждение есть длительный процесс.
В. Является ли колебание между двумя целями признаком сна?
О. Частично сна и частично неполного понимания. Когда человек знает, что является наиболее важным, он не колеблется. Мы должны думать теперь о методах — как пробудиться, какие формы работы являются наилучшими. Но какая польза говорить о методах к пробуждению, если нет полного осознания факта сна? Что вы думаете об этом, что вы чувствуете по поводу состояния, в котором вы находитесь, имеете ли вы какие-либо наблюдения? Это очень важно, так как существует много вещей, о которых мы можем говорить серьезно, только если мы не имеем никаких сомнений по их поводу. Поэтому необходимо думать об этом состоянии, его различных результатах, следствиях. Если вы возьмете один день вашей жизни и попытаетесь изучить его во всех деталях, вы увидите, что если бы вы не спали, вы не сделали бы многих вещей, так как они были или не нужны, или ошибочны, или что вы сделали так много вещей вместо одной особенной вещи, для которой необходимо было быть пробужденным. Все эти разговоры, системы, теории могут помочь только, если при этом вы работаете над собой.
В. Человек сознает опасность сна, но что может компенсировать страх перед неприятностями пробуждения?
О. Если я сплю и не знаю этого, опасности являются теми же самыми. Поэтому, если я начинаю видеть опасности, это лучше, чем не видеть их, так как я могу избежать их.
В. Я нашел, что когда я обнаруживаю метод для самовоспоминания, то он действует в течение короткого времени, а затем исчезает.
О. Вы всегда должны менять эти методы; они не действуют долго — это часть нашего состояния. Принимайте это как факт; нет никакой необходимости анализировать его. Чем более новыми и неожиданными являются вещи, тем лучше они будут действовать. Это связано с основным принципом всей умственной и физической жизни. Обычно мы наблюдаем только изменения в наших ассоциациях. Мы не ощущаем постоянных ассоциаций; мы замечаем только изменения. Поэтому, когда вы привыкли к ним, вы должны создавать некоторый род боевой тревоги; скоро вы привыкнете к этой боевой тревоге, и это больше не будет действовать. Если вы заставляете ваш будильник звонить постоянно, вы заметите его только тогда, когда он кончит звонить.
В. Создает ли осознание спящего состояния свою собственную силу для пробуждения?
О. Если человек осознает, что он спит, то он должен изучать средства и методы к пробуждению, но это должно перестать быть словом; это должно стать фактом, основанным на наблюдении. Только тоща возможно говорить об этом с большей точностью и более практически. Когда человек осознает, что он спит, в этот момент он уже наполовину пробужден, но это не достаточно долго; в следующий момент что-то начинает происходить в его голове, и он снова проваливается в сон. Вот почему никто не может пробудиться сам по себе, вот почему необходимы тщательно разработанные методы — человека надо трясти и трясти.
В. А кто должен трясти?
О. Это вопрос. Некоторое число людей, которые хотят пробудиться, должны согласиться между собой, что когда один из них спит, кто-то другой может быть пробужденным и будет делать встряску. Но выполнение такого соглашения требует искренности; эти люди должны действительно хотеть пробудиться и не должны раздражаться или обижаться, когда они получают встряску.
В. Какого рода встряску имеете вы в виду?
О. Обычную встряску. Один находит один способ, другой — иной способ. Будильники также необходимы, но даже более необходимо помнить, что нужно изменять их так часто, как возможно. Если человек чувствует себя удобно, он спит, но если он ставит себя в неудобную позицию, это помогает ему пробудиться. Приятные вещи помогают только сну.
