Ал Чунлян - Обнимая тигра, возвращаюсь к горе. Сущность Тай-цзи

Чунлян  Ал  Хуан

Обнимая тигра, возвращаюсь к горе.

Cущность тай-цзи

ПРЕДИСЛОВИЕ К ВОСЬМОМУ ИЗДАНИЮ НА ЗАПАДЕ

Успех первого издания книги в 1973 году превзошел все  ожидания.   Изыскания  в  области  моих  древних корней   приобрели   широкую   популярность   и самостоятельную жизнь. Для меня большая честь семь изданий и семь переводов на другие языки. Приятно сознавать растущее  все  эти  годы признание  книги, дающей   свежий   подход   к   древнему   знанию,   к сокровенной мудрости. Я очень доволен и счастлив, и уж говеем   знаменательно,   что   это   восьмое   издание - современная вневременная классика - выйдет в свет в канун моего пятидесятилетия как проводник второго полвека моей жизни.

Конфуций в учении и жизни считал свой возраст в пять десятков началом мудрости, порою зрелого интуитивного проникновения в себя: «Я теперь понимаю свою подлинную природу и знаю, как расти, развивая данные мне Богом таланты». А также признал: « Наконец-то я могу приступить к изучению И-цзин, действительно понимая...»

Несмотря на то, что книга основана на материалах реально проходивших семинаров, я очень рад отметить, что все актуально и значимо. Сокровенность Тай-цзи всегда в одно и то же время как изменяется, так и остается прежней. Тай-цзи в сути своей представляет собой творческий процесс, который вновь и вновь открывается только тем, кто воплощает его своей жизнью.

Я по-прежнему менее заинтересован в структуре конкретных поз, а более- содержанием и духом танца в форме. Время от времени до меня доходят слухи о том, как критикуют меня другие учителя за то, что я не делаю настоящее Тай-цзи: «Его Тай-цзи – не более чем танец».  Я благодарен  им  за комплемент, так как всегда относил себя к Тай-цзи-танцорам, а мое обучение – к Тай-цзи-танцу. Я учу своих учеников тому, как быть спонтанным и каким духом должны быть пронизаны движения формы Тай-цзи, чтобы каждый был волен плыть в русле хореографии, в особенности своей собственной.

Будучи сам из Китая с  его высокими требованиями к неукоснительному соблюдению традиционных классических дисциплин, я сохраняю глубокое уважение к древней мудрости, но считаю важным уделять больше внимания в современном Тай-цзи содержанию, а не форме, музыке, а не нотам. Время от времени формально тренированный ученик появляется на моих семинарах с  восклицанием: «Но это ведь отличается от того, чему меня научили...» Моей  реакцией всегда было: «Да, я стараюсь  продолжать учиться и развиваться... а вот ты, почему  ты  ограничил себя копированием предыдущего». Я настоятельно утверждаю, что внутренняя суть формы Тай-цзи остается неизменной, а вариации зависят от того, какую роль имеют игра и восприятие в нашей  индивидуальной практике. «Ты, хоть и в раю, а видишь лишь вшивый закат», - продолжает оставаться расхожей ироничной  горькой  шуткой, призванной напоминать нам, что каждый миг дивного полон дива и каждая  распускающаяся  весенняя почка возвещает о вновь явленном чуде. И в каждом подъеме рук в Тай-цзи «благоговейной» чистоты не менее, чем в первом  безмятежно-ясном движении, которое удается сделатьребенку. Девственная чистота  нашего сознания раскрывается очередной новоявленностью как следствие освежающей магии Тай-цзи.

Дао - мистично и невыразимо. Оно открывает себя и в скрытых ароматах одинокой орхидеи высоко в горах, и в дуновениях ветра, и в течениях вод, и в простейшей «У-вэй» - непринужденности рыбы-в-воде и птицы-в-воздухе. Дао является живым и пребывающим в каждом из нас, в наших повседневных делах, в нашей жизни, но прежде всего оно с нами тогда, когда мы становимся чутко отзывающимися участниками жизни, а не являемся просто праздными зеваками. И конечно же Дао - это изменение, множественные перемеры по мере того, как жизнь становится шире и содержательнее, развиваясь и разрешаясь в своих многоразмерностях.

Как и всегда, самое главное в моей Тай-цзи-дисциплине - это осознавание, приводящее к прекращению словесных дум, и тогда сам собой начинается танец. Мой дух выводит мой ум-тело в мой садик и наверх в мою чердачную студию, чтобы врасти моими ногами в землю и раскрыть свои руки небу, и тогда я собираю и вбираю в себя все самое ценное, что есть вовне и внутри меня. Я обнимаю своего тигра и возвращаюсь на вершину своей горы, с ревущим криком и сердцем, полным радости, я совершаю обзор своей панорамной картины, резвясь, как ребенок, с восторгом летаю над облаками. Я чувствую себя просто прекрасно...

Итак, дорогие читатели, открывайте любую главу и приступайте с радостью. На окружности нет начальных и финишных номеров. Уроки жизни - это безостановочно растущие круги, которые всегда расходятся от внутреннего Центра. Радости в чтении... Радости в танце...

Чунлян Ал Хуан Год Дракона 4686

ПРЕДИСЛОВИЕ

Савтором этой книги меня связывает не только то, что я прочитал его книгу, которая мне нравится, но и то, что мы знакомы много лет. Мы вместе вели семинары в Эсаленском институте и подобных ему местах. Я рассказывал о философии даосизма, а он демонстрировал практику даосизма движениями Тай-цзи. Мы провели много времени вместе, познавая эту заслуживающую уважения философию как интеллектуально, так и практически. При этом мы добились такого согласия в понимании и чувствовании, что в наших отношениях несомненно встретились Восток и Запад - а это для меня немаловажно.

Основываясь на воспоминаниях о своем собственном обучении, начну с того, что Хуан преподает в манере, необычной как для азиатского учителя, так и для западного. Он начинает с сути, а не с внешнего. Прежде чем он углубится в трудные детали, он передает понимание основополагающих принципов этого искусства. Он избегает раскладывания движений Тай­цзи на муштру «раз, два, три», которая превращает учеников в роботов. Традиционно занятия (по Тай-цзи, Дзэн, Йоге) состоят из рутинных повторений и возникает впечатление,   что  продолжительные  периоды   скуки являются самой существенной частью тренинга. При таком подходе ученик может заниматься годами, так и не развивая ощущения того, что собственно он делает. Это приложимо к теологии, юриспруденции, медицине и математике, а также и к Тай-цзи. И поэтому в этих областях мы имеем множество  «учителей»,  которые явно некомпетентны и представляют собой не более, чем изощренные имитации подлинного в этих областях. Сильные и слабые  стороны природы человеческих существ одинаковы как в Азии, так и на Западе. Имеется достаточное количество всякого  рода буддистских,   индуистских   и   даосских   подобий, например:   роскошествующие   епископы,   хирурги-мясники и педантичные ученые, которые «не видят леса за деревьями».

Тай-цзи - это пример применения самого тонкого принципа даосизма, известного как У-вэй. Дословно это может быть переведено как «недеяние», но его точное значение состоит в том, чтобы действовать без форсирования - двигаться в согласии с течением хода природы, что обозначается словом Дао и понимается лучше всего при наблюдении за динамикой вод. У-вэй познается, например, в парусном спорте, так как тут используют свой природный ум - в отличие от гребли, где доминирует мышечная сила. В парусном спорте, планеризме, катании наводных лыжах, лыжном спорте и других подобных занятиях  нельзя повернуть под острым углом, потому что при таких резких поворотах человеческие мышцы вместо того, чтобы использовать окружение, состоящее из воды, ветра или силы тяжести, должны преодолевать его.

Суть У-вэй состоит в том, чтобы повороты происходили по дуге вместо ломаной, а потому весь биологический мир - с водой как главной составляющей частью - состоит из парящих закруглений. Как говорил Лао-цзы, вода, хоть она податлива и слаба, непременно побеждает твердое и жесткое. Работать с Хуаном означает приноравливаться к движениям по ветру и с водой не только посредством упражнений Тай-цзи, но и делать это в повседневной жизни. В следовании с потоком, схожем с «течением воды», он свеж, как горный ручей со всеми его пенящимися стремительными струями, а глубинами и мощью таков же, как река Янцзы.

Слишком многие из учителей в искусстве жизни -дисциплинированные мучители, может быть, потому, что слишком много их учеников, хотя и считают, что они должны учиться, но в действительности этого не хотят. Любое принудительное воспитание является искусственно форсированным ростом и приносит только безвкусные плоды. Но Ал Хуан своим мастерством в Тай-цзи, а также в танцах и игре на флейте воодушевляет и манит своих учеников, вместо того чтобы давить на них. Это особенности истинно одаренного и талантливого учителя, который работает с другими людьми, как солнце и дождь с растениями.