Бхагаван Раджниш - Здесь и сейчас

Бхагаван Шри Раджниш (Ошо)

«ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС»

О жизни, смерти и прошлых Воплощениях

НЕТ ЛЖИ РАВНОЙ СМЕРТИ

Мои любимые,

Что человек осознал, от того он освободился. Человек может восторжествовать над тем, что он познает. В наших неудачах и поражениях виновно лишь невежество. Поражение вызвано тьмой; когда есть свет, неудача невозможна — свет становится победой.

Вот первое, что я хотел бы сказать вам о смерти, — нет лжи равной смерти. И все же она кажется истиной. И не только кажется, но и выглядит как наиважнейшая истина жизни — так, словно вся жизнь окружена смертью. Забываем ли мы о ней или предпочитаем не видеть, но она остается близко. Смерть к нам ближе наших собственных теней.

Вся наша жизнь построена на страхе смерти. Именно он создал общество, нацию, семью и друзей. Он заставляет нас гнаться за деньгами и честолюбиво стремиться к более высокому положению. И удивительнее всего то, что даже наши боги и храмы тоже были возведены из страха смерти. Боясь смерти, люди преклоняют колени и молятся. Боясь смерти, люди молятся Богу, сложив руки и простирая их к небесам. Нет ничего более ложного, чем смерть. Поэтому, какую бы систему жизни мы ни создавали, веря в истинность смерти, она становится ложной.

Как нам познать ложность смерти? Как мы можем узнать, что смерти нет? Пока мы этого не узнаем, страх не пройдет. Пока мы не узнаем ложность смерти, наши жизни будут оставаться ложными. Пока сохраняется страх смерти, не может быть никакой подлинной жизни. Пока мы дрожим от страха перед смертью, мы не можем собраться и прожить свою жизнь. Жить могут лишь те, для кого тени страха смерти исчезли навсегда. Как может жить испуганный и дрожащий ум? И если смерть кажется ближе с каждой секундой, возможно ли жить? Как мы можем жить?

Независимо от того, насколько мы закрываем глаза на смерть, в действительности она никогда не забывается полностью. Если мы вынесем кладбища за город, это ничего не изменит — смерть все равно покажет свое лицо. Каждый день умирает тот или иной человек; каждый день где-то случается смерть и потрясает саму основу наших жизней.

Где бы мы ни увидели событие смерти, мы начинаем осознавать собственную смерть. Оплакивая смерть кого-то другого, мы плачем не только из-за смерти этого человека, но и из-за намека на нашу собственную. Наше страдание от боли и отчаяния вызвано не только смертью другого, но и очевидной возможностью нашей собственной смерти. Каждый случай смерти в то же время является и нашей собственной смертью. А пока мы окружены смертью, как мы можем жить? Так жить невозможно. Так мы не можем узнать, что такое жизнь — и ее радость, ее красота, ее благословение. Так мы никогда не сможем достичь храма Божественного, высшей истины жизни. Храмы, созданные из страха смерти, — это не храмы Божественного. Молитвы, сложенные в страхе смерти, это не молитвы Богу. Лишь тот, кто полон радости, достигает храма Бога. Царство Божье наполнено радостью и красотой, и колокола храма Бога звонят лишь по тем, кто свободен от всех видов страха, для тех, кто стал бесстрашным. Поскольку мы привыкли жить в страхе, это кажется трудным. Но это невозможно — правильным может быть только одно из двух. Помните, если истинна жизнь, тогда не может быть истинной смерть, — а если истинна смерть, тогда жизнь будет не более чем сном, ложью; тогда жизнь не может быть истинной. Эти две вещи не могут существовать одновременно. Но мы держимся за обе сразу. Мы чувствуем, что мы живы, и в то же время чувствуем, что мертвы. Я слышал о факире, жившем в отдаленной долине. Многие люди приходили к нему с вопросами. Однажды к нему пришел человек и попросил учить его о жизни и смерти.

Факир сказал:

— Я приглашаю тебя узнать о жизни; мои двери открыты. Но если ты хочешь знать о смерти, пойди в какое-то другое место, потому что я никогда не умирал и никогда не умру. У меня нет опыта смерти. Если хочешь знать о смерти, спроси тех, кто умер, спроси тех, кто уже мертв.

Факир рассмеялся и продолжал:

— Но как ты можешь спросить тех, кто уже мертв? Если ты хочешь узнать у меня адрес мертвого, я не смогу тебе его дать. Потому что, с тех пор как я понял, что не могу умереть, я понял также и то, что никто не может умереть, что никто никогда не умирал.

Но как мы можем поверить этому факиру? Каждый день мы видим, что кто-то умирает; каждый день происходит смерть. Смерть — это высшая истина; она делает себя очевидной, проникая в центр наших существ. Ты можешь закрыть глаза, но вне зависимости от того, далеко ли она от тебя, она все же остается очевидной. Вне зависимости от того, насколько мы от нее прячемся, убегаем, все же она окружает нас. Как можно исказить эту истину?

Некоторые люди, конечно, пытаются исказить эту истину. Просто из страха смерти люди верят в бессмертие души — лишь из страха. Они не знают; они просто верят. Некоторые люди повторяют каждое утро, сидя в храме или мечети: «Никто не умирает; душа бессмертна». Они не правы, считая, что, просто повторяя это, они сделают свои души бессмертными. У них такое впечатление, что смерти можно избежать повторением: «Душа бессмертна». Смерть никогда не станет ложью просто от такого повтора — она может стать ложью, только будучи познанной.

Это очень странно, помните: мы всегда признаем противоположность того, что продолжаем повторять. Когда кто-то говорит, что он бессмертен, что душа бессмертна, — когда он это повторяет, он просто знает, знает глубоко внутри, что умрет, что ему придется умереть. Если он знает, что не умрет, нет необходимости повторять и повторять о бессмертии; повторяет лишь тот, кто боится. И вы увидите, что более всего люди напуганы смертью в тех странах, в тех обществах, которые больше всех говорят о бессмертии души. Наша же страна неустанно твердит о бессмертии души, и все же есть ли кто-нибудь на земле, кто боялся бы смерти больше нас? Никто не боится смерти больше нас! Как нам согласовать эти две вещи?

Могут ли быть рабами люди, которые верят в бессмертие души? Они скорее умрут; они будут готовы умереть, потому что знают, что смерти нет. Те, кто знает, что жизнь вечна, что душа бессмертна, первыми приземлятся на Луне! Они первыми взберутся на Эверест! Они первыми исследуют глубины Тихого океана! Но нет, мы не из них. Мы не взбираемся на вершину Эвереста, не летим на Луну, не ныряем в Тихий океан — мы, те люди, которые верят в бессмертие души! Фактически, мы так напуганы смертью, что из страха продолжаем повторять: «Душа бессмертна». И мы пребываем в иллюзии, что, может быть, просто благодаря этому повторению это станет правдой. Ничто не становится правдой от повторения.

Смерть нельзя отвергнуть, просто повторяя, что смерти не существует. Смерть нужно познать, с ней нужно столкнуться, ее нужно прожить. Вам придется с ней познакомиться. Вместо этого мы продолжаем убегать от смерти.

Как мы можем ее увидеть? Видя смерть, мы закрываем глаза. Когда мимо по дороге идет похоронная процессия, мать закрывает перед ребенком дверь и говорит: «Не выходи; там кто-то умер». Крематории вынесены за пределы города и редко попадаются на глаза, чтобы смерть не была рядом, прямо перед тобой. А если ты при ком-нибудь упомянешь о смерти, он запретит тебе об этом говорить.

Однажды я жил с саньясином. Каждый день он говорил о бессмертии души. Я его спросил:

— Ты когда-нибудь понимал, что подходишь к смерти ближе и ближе?

— Не говори такие непристойные вещи, — ответил он. — Нехорошо говорить о таких вещах. Я сказал:

— Если, с одной стороны, человек говорит, что душа бессмертна, а с другой — что непристойно говорить о смерти, это портит все дело. Он не должен испытывать никакого страха, он не видит никаких дурных знамений, ничего плохого в том, чтобы говорить о смерти, — потому что для него смерти нет.

Он сказал:

— Хотя душа и бессмертна, я все же совсем не хочу говорить о смерти. Человек не должен говорить о таких бессмысленных и пугающих вещах.

Все мы делаем одно и то же — поворачиваемся к смерти спиной и убегаем от нее.

Я слышал:

Как-то в одной деревне один человек сошел с ума. День был жаркий, и он один шел по безлюдной дороге. Шел он довольно быстро, стараясь не пугаться: можно испугаться, если кто-то есть рядом, но чего бояться, если вокруг никого нет? Однако нам страшно, когда вокруг никого нет. Фактически, мы боимся самих себя, и, когда мы одни, этот страх еще сильнее. Никого мы не боимся больше самих себя. Мы боимся меньше, когда нас кто-то сопровождает, и больше, если мы предоставлены самим себе.

Этот человек был один. Он испугался и побежал. Все было тихо и спокойно — был жаркий полдень, вокруг никого не было. Когда он побежал быстрее, то ощутил звук бегущих ног у себя за спиной. Он испугался — может быть, за ним кто-то гонится. Тогда, в страхе, он бросил быстрый взгляд краем глаза. За ним гналась его собственная тень. Это была его собственная тень — но, увидев, что его преследует какая-то длинная тень, он побежал еще быстрее. Этот человек так и не смог остановиться, потому что чем быстрее он бежал, тем быстрее бежала за ним и тень. В конце концов, он сошел с ума. Но есть люди, которые даже поклоняются сумасшедшим.