Раав. Непостыженная - Риверс Франсин
— Если поторопимся, сможем дойти до Города Пальм прежде, чем рассветет — предложил Салмон.
— Только дай мне отдохнуть немного.
— Мы не можем терять время. Отдохнешь по дороге!
Пока они пересекали пустыню к западу от Иордана и выбирались на дорогу, рассвело. Даже за несколько миль был виден пышный зеленый оазис, питаемый родниками. Также видны были и высокие, толстые крепостные стены Города Пальм, преграждавшего вход в Ханаан. Сердце Салмона упало. Эти стены были такими огромными, что, казалось, захватить Иерихон будет невозможно. С запада к ним тоже было не подступиться — там вздымался хребет крутых гор.
— Город хорошо расположен.
— Он неприступен. Как же мы сможем завоевать его? Такой крепости мы еще не встречали!
Салмон молча изучал стены. Они были по меньшей мере в шесть раз выше любого человека. А дополнительные укрепления с обеих сторон ворот могли стать еще одним серьезным препятствием при штурме крепости. Дозор увидит приближающуюся армию, когда она будет еще очень далеко, и это даст достаточно времени, чтобы закрыть ворота и приготовиться к сражению.
Прикажет ли Иисус строить лестницы для штурма стен? Сколько людей погибнет, устанавливая их и удерживая, прежде чем солдаты смогут перебраться через стену? Можно ли разбить или сжечь эти неприступные ворота? Сколько людей падет в битве за этот город? Тысячи! Станет ли он одним из них, если не погибнет сегодня при исполнении этого задания?
— Да сохранит нас Господь от этой участи, — выдохнул Салмон.
— Что нам теперь делать? — спросил Ефрем. — Присоединиться к толпе, ожидающей открытия ворот?
— Мы подождем до середины дня. Лучше, если нас не будут дотошно осматривать. К тому времени охранники будут уже не такими внимательными.
Они нашли лужайку у озерца, питавшего ручеек, и уснули в тени Города Пальм.
Глава вторая
Раав не обратила особого внимания на двух мужчин, вошедших в город, решив, что это аморрейские воины с донесением для царя. Но когда те подошли ближе, она заметила, как они заинтересованно осматривали стены. У них не было никакой поклажи, они хмуро разговаривали друг с другом, настороженно наблюдая за башнями. Еще больше их выдавало полное отсутствие интереса к ней. Воины, даже посланные на серьезное задание, все без исключения искали подобных ей женщин. Они всегда стремились удобно расположиться на ночь и насладиться едой, выпивкой и плотскими утехами. И аморрейские воины были особенно похотливы и неотесаны.
А, наконец-то они заметили ее.
— Привет, друзья мои! — позвала она, улыбаясь и помахивая рукой. Они отвернулись. Странно. Они были молоды, но не настолько, чтобы постесняться знаков внимания женщины.
Или это было отвращение? Неприятное ощущение зашевелилось в ней. Уже много лет Раав не испытывала чувства стыда и желания закрыть лицо и спрятаться. Она перестала чувствовать стыд после первых недель в обществе царя. Что бы ни говорил отец, глубоко в душе Раав понимала, что ее навсегда лишили возможности стать достойной женщиной. И еще хуже было то, что она смогла извлечь выгоду из своего положения. Для нее это было смутное время, время падений и взлетов. Но тогда никто не смел открыто осуждать девушку, избранную царем. Пока она жила во дворце, к ней относились с уважением. И со временем Раав научилась скрывать свои чувства. Она научилась ходить с высоко поднятой головой, как королева, несмотря на то, что у нее отняли всякую надежду на будущее, достойное уважения.
Несмотря на пренебрежение юношей к ее особе ее интерес к ним усилился. Раав была уверена, что они не те, за кого себя выдают. Аморрейские воины вышагивали бы с самодовольным, напыщенным видом. Они бы выкрикивали непристойные предложения и показывали бы деньги. Они бы похвалялись своей отвагой перед женщиной.
А может быть, это израильские соглядатаи, прихода которых она ждала?
Налетел пустынный ветер и закружил пыль вокруг них. Верхняя накидка того, кто был повыше, распахнулась. Он тут же поправил ее. Но Раав успела заметить кровавое пятно, которое он так тщательно прятал.
Сердце остановилось на мгновение. Раав вздохнула и наклонилась вперед. Теперь она твердо решила привлечь их внимание. Как бы бесстыдно ни пришлось себя вести, она заставит их снова посмотреть на нее. Она настолько далеко высунулась из окна, что ее черные кудрявые волосы заструились по камням стены, словно темный водопад.
— Эй, вы там! — крикнула она. — Вы двое!
Высокий взглянул на нее и покраснел. Раав помахала рукой.
— Я окажу вам радушный прием.
— Спасибо, не надо!
Ему явно не нравилась ее настойчивость. Пробурчав что-то своему приятелю, он продолжил путь.
Несмотря на его невнимание Раав не собиралась сдаваться.
— Не могу вспомнить, когда в последний раз мужчина так старался не замечать меня!
Раздраженный, юноша остановился.
— У нас недостаточно денег, чтобы оплатить твои услуги.
— Разве я уже назвала цену?
Он отмахнулся, кивнул своему товарищу, который таращился на нее, и пошел дальше.
Когда это ей приходилось уговаривать мужчину провести с ней ночь? Если она еще немного дальше высунется из окна, то просто упадет к его ногам!
— Я могу предложить вам хорошее вино, свежий хлеб и удобное место для ночлега.
Поскольку эти двое продолжали игнорировать ее, Раав стянула с ноги сандалию и запустила в них.
— Большинство аморреев зовут меня по имени, когда подходят к воротам!
Это она никогда не обращала на них внимания, если только воин не был военачальником и не обладал важными для царя сведениями. Она даже не посмотрела бы на этих двоих второй раз, но они были израильскими разведчиками. Раав это поняла. Очевидно, они решили, что она обыкновенная блудница, усердно занимающаяся своим ремеслом.
Ее охватил страх за них. Неужели они считали стражников в воротах настолько глупыми, что те не сумеют разглядеть их маскировки? Она должна скорее привлечь внимание этих двоих. Воинам царя будет достаточно одного взгляда, чтобы увидеть в них израильских соглядатаев. И тогда уже к завтрашнему утру их головы отрубят и вывесят на городской стене!
— Даже царь пил вино из моей чаши и ел хлеб из моих рук!
Высокий остановился и снова посмотрел на нее.
— Почему же ты решила почтить своим вниманием нас?
Его насмешка задела ее, но она проглотила обиду и ответила просто.
— У меня есть приобретенная с годами мудрость, юноша, мудрость, которой я поделюсь с тобой, если ты будешь достаточно разумным, чтобы выслушать.
Она продолжала говорить обольстительно насмешливым тоном, поскольку они были слишком близко к воротам, и стражники могли расслышать их.
— Я знаю, что вам нужно.
— Да неужели?
Избавьте ее от этих самодовольных желторотиков!
— Каждый человек нуждается в еде и отдыхе, — если он снова отвернется, она в него кувшин запустит. — А некоторые приходят для разумной беседы.
Она заметила, как юноша внезапно напрягся. Чтобы добиться полного взаимопонимания, Раав насмешливо спросила:
— Иордан очень глубок в это время года, правда?
Она замолчала, приподняв бровь.
Пожалуй, она перестаралась, еще ни разу ей не приходилось видеть столь грозного выражения лица.
— Мы устали и голодны, — уступил он.
— Вы не пожалеете, что договорились со мной.
— Как мы можем найти тебя?
— Я встречу вас у ворот и покажу дорогу.
Она послала чужестранцам воздушный поцелуй, чтобы это видели стражники, время от времени поглядывавшие в их сторону. Ее трясло от волнения. Раав спрыгнула с табурета и потянула за веревку, чтобы опустить занавеску. Расчесав волосы пальцами, она быстренько заплела их прежде, чем выбежать на улицу.
Раав буквально скатилась по ступенькам лестницы и завернула за угол. Было самое жаркое время дня, и на улице было мало людей. Многие работали утром, а теперь отдыхали. Когда она вошла в ворота, то увидела, что путников заметил Кабул. Замедлив шаг, Раав не спеша подошла к нему. Прислонившись к холодному камню, она позвала:
