Рафаил Нойка - Жизнь по Слову, данному нам от Бога
Времена сейчас трудные, и потому, думаю, Бог слышит нас и действует скорее, чем прежде. Нам надо прилепиться к Нему с верою, пусть наша вера и кажется нам иногда, словно не живой или какой‑то отвлечённой. Ничего, какая ни есть вера, прибегнем к Богу, и я верю, Он даст нам веру живую. Я уверен, Он даст её нам, потому что в тяжкие времена мы нуждаемся в большей помощи. Чем трагичнее дни, тем ближе Бог, в этом я убедился на примере и своей собственной жизни.
Об обетах монашеских
Сегодня мне хотелось бы поделиться с вами некоторыми мыслями об избранном нами пути — о жизни монашеской, и этим, быть может, помочь несколько сократить наше долгое странствие к Богу. Лично мне понадобились годы, чтобы уяснить некоторые основы жизни монашеской, христианской, человеческой. Нам бы вовсе не следовало употреблять такие словосочетания как «жизнь монашеская» или «жизнь христианская», так как по сути только христианство является жизнью, никакой другой жизни не существует. Православие, как я уже не раз говорил, есть наша подлинная человеческая природа, и православная жизнь — это жизнь, которая соответствует подлинной природе и естеству человека. Мы именуем её православной только потому, что мир сейчас живёт совершенно иначе, и нам хоть как‑то надо отличить истинную жизнь от многих существующих призраков жизни.
И монашество — это такой образ жизни, который может наиболее полно приблизить нас к этой подлинной человеческой жизни, каждый человек должен бы стремиться жить по — монашески, за исключением разве что обета девства и некоторых других небольших особенностей иноческой жизни. Поэтому понимание сути монашества, его цели и в особенности трёх главнейших обетов имеют значение для любого человека.
Теперь я попробую объяснить, что я имею в виду.
О девстве и целомудрии
Первый обет — это обет девства, по — английски он именуется словом chastity, которое подразумевает под целомудрием телесное воздержание и чистоту. Мне никогда не нравилось исключительно такое понимание, слишком уж оно однобоко[61]. Чтобы выразить суть этого обета отец Софроний подобрал в английском языке другое слово — integrity, то есть целостность, целостное мировоззрение, по — славянски целомудрие. Это слово мы и употребляем во время богослужения Великим Постом, читая молитву святого Ефрема Сирина. В этом обете речь идёт о целостном видении и понимании чистоты, или, другими словами, о том, что Бог именует чистотой. Я сказал: что Бог именует чистотой, поскольку ещё неизвестно, как мы понимаем слово чистота и что мы подразумеваем под этим понятием. Нам следует быть весьма внимательными и даже осторожными со словами Священного Писания, то есть тем, как мы их понимаем. Потому что, если мы понимаем что‑то неправильно, то нет ничего удивительного, что мы и не преуспеваем, делая ошибки. Так, например, из истории известно о неверном понимании чистоты и о еретическом движении пуританизма.
Поэтому прежде всего скажем, что такое нечистота, грязь? В аскетике это — нечто такое, что не позволяет Богу приблизиться к нам. Тот, кто вкусил великую благодать, ощущает это нечто как что‑то нечистое в сравнении с жизнью, которую даёт Бог; он переживает состояние нечистоты как падшее состояние в сравнении с состоянием ангелов и святых. Любой грех, а особенно грех плотской, повреждает цельность человеческой души, цельность мировоззрения. Он концентрирует все внимание человека на одном элементе, вырывая его из общего контекста[62], и затем с помощью демонического воздействия грех этот одолевает человека. То, на что воздействует диавол, было сотворено прекрасным, ибо было сотворено Богом, как гласит книга Бытия.[63] Но диавол сумел все извратить и обратить в нечистоту. Причём он извратил не сами естественные телесные свойства, а способ их употребления, и тогда уже при содействии демонических энергий то, что совершает человек является нечистотой[64]. Чистота же — это то, что было заложено Богом в нашу природу при сотворении, что Бог имел ввиду, создавая мужчину и женщину и что присуще целостному видению. Допустим, в предведении падения Бог сотворил человека как мужчину и женщину, но что Бог имел в мысли при их сотворении, то и нам следует иметь в уме, и это как раз и будет чистотой. Если же мы будем мыслить и жить иначе, чем как то задумал Бог, то неужели ж мы не будем оскверняться?
Все, сказанное выше, я не понимал годами, и потому слова апостола Павла о том, что брак у всех да будет честен и ложе непорочно[65] были закрыты для моего разумения. Имея извращённый, присущий демоническому сознанию взгляд на вещи, я был неспособен понять мысль апостола, ни то, как возможно хранить в браке уважительное отношение друг ко другу. Лишь позднее, когда среди современных людей, живущих в браке, я увидел глубокое взаимное уважение, весьма подобное тому, что мы видим в Библии, слова апостола стали мне яснее. Так Сарра почитала Авраама, обращаясь к нему: господин мой.[66] Я был очень рад этому, так как долго не понимал таких простых вещей. И лишь потому, что путал понятие супружеской близости с понятием нечистоты. Теперь мне понятно, что из того, что существует в мире, нет ничего нечистого, ибо все сотворено Богом. То, чего Бог не творил, то и не существует. Да, грех существует, хотя Бог и не творил его. Грех — это искажение того, что было сотворено прекрасным, грех — это когда человек, способный мыслить богоподобно, употребляет Божие творение не так, как его задумал Бог.
Итак, я хочу сказать, что целомудрие естественно человеческому сознанию, и потому будь то жизнь супружеская или жизнь безбрачная, понимание вещей остаётся тем же. А из истории нам известно немало случаев, когда христиане, живущие в браке, превзошли многих монахов, причём даже святых и великих, и были ближе к Богу именно целомудрием. И вообще нормальным человеческим мировоззрением является такое видение мiра, которое присуще Богу. Если же ныне человечество понимает вещи иначе, чем как их видит Бог, то, по крайней мере, христиане должны мыслить и жить в согласии с замыслом Божиим.
О нестяжании
Бедность и нищета наиболее характерны монашескому образу жизни. Но как я сказал, все, присущее монашеству, относится и к призванию быть человеком. И уж тем более к призванию быть христианином. Думаю, что вообще‑то существует всего два пути ко спасению — монашеский и мiрской. Вот как я это понимаю.
Бог сотворил удивительный, необыкновенно богатый мир. Сначала Он поместил человека в прекрасном раю, но и по падении не перестаёт изливать на нас в невероятном количестве и разнообразии чудесные дары. Так, пока я жил здесь в монастыре, то все время знакомился с какими‑то новыми фруктами из разных частей света — о существовании такого разнообразия плодов я и не подозревал. И мне было странно, зачем Господь изобрёл их так много? Будь я на Его месте, то дал бы людям яблоки, груши, ну, скажем, виноград для совершения Литургии, и хватит, довольно, чтобы прожить. Но нет же, Бог так щедр! Причём я упомянул только фрукты, а ведь можно говорить и о ландшафтах, о свете, о заре, о восходах и закатах, о дожде и снеге, о ветрах и обо всем, что окружает нас. Все это — великолепие и красота, необъятное человеческим разумом сокровище, по крайней мере сейчас, в нашем печальном падшем состоянии.
Но зачем человеку дано такое изобилие, зачем ему все это? Я думаю, Бог являет Свою щедрость для того, чтобы человек не боялся Его, чтобы познал и доверился Ему. Бог открывает Себя в творении, показывая, кто Он есть и какой Он есть, желая многообразными дарами и щедрым излиянием любви сокрушить человека, чтобы человек, сокрушённый Богом не к смерти, но к жизни, наконец‑то понял Кто есть Бог и, полюбив Бога, уже никогда не забывал Его.
Таков, по моему мнению, самый простой и верный путь для людей, живущих в миру, которые, впрочем, могут превзойти многих монахов. Хочется ещё раз подчеркнуть, что наша монашеская жизнь по существу ничем не отличается от жизни христианина и всякого человека. Человек сотворён Христом по образу Божию, и потому по самой природе своей является христианином, а значит должен бы и жить по — христиански. Человек неразрывно соединён с Творцом и без Бога не существует. Атеисты, отвергающие Бога, даже не подозревают, насколько они зависят от Божьего к ним благоволения. Посмотрите на Иуду: не скажи ему Иисус: «Что делаешь, делай скорее»,[67] он и по сей день искал бы случай предать Христа, да так и не нашёл бы. Ибо все происходит по слову Бога, по благословению или по попущению, благословение — доброму, попущение — злому, как, например, войны, и прочее. Все находится во власти Бога, и Он все устраивает нам во спасение, будь то добро или зло, жизнь или смерть[68] — все служит ко спасению, если мы, конечно, желаем спасения. Если же человек не желает принять и отвергает то, что служит к его спасению, подобно не захотевшему понять[69] предостережений Христа Иуде, то получает самое ужасное проклятие — слово Божие: «Что ж, делай то, что хочешь, и делай скорее».[70] Эти слова — проклятие. Почему? Да потому что я предоставлен самому себе творить то, что хочу, а моя воля всегда заканчивается концом Иуды.
