Фома Аквинский - Сумма теологии. Том XII
Возражение 2. Далее, всякое сущее сводимо к некоторому виду бытия и к некоторой степени блага. Но среди известных нам видов бытия не найдется такого, которому могла бы принадлежать эта сила, в чем легко убедиться, если припомнить их всех. Не сводится она и к какой-либо степени блага. В самом деле, она не является ни одним из малых благ, поскольку таинства необходимы для спасения, ни одним из благ средних, каковыми являются способности души, то есть естественные способности, ни одним из великих благ, не будучи ни благодатью, ни добродетелью ума. Следовательно, похоже, что в таинствах нет такой силы, которая могла бы причинять благодать.
Возражение 3. Далее, если бы в таинствах наличествовала подобная сила, то причина ее присутствия ни в чем не уступала бы творческому акту Бога. Но то, что столь совершенно сотворенное Богом бытие по исполнении таинства прекращается, представляется неподобающим. Следовательно, похоже, что в таинствах нет такой силы, которая могла бы причинять благодать.
Возражение 4. Кроме того, одна вещь не может одновременно находиться в нескольких. Но в таинстве совместно участвуют несколько, а именно слова и вещи, и при этом в одном таинстве не может наличествовать более одной силы. Следовательно, похоже, что в таинствах нет никакой обусловливающей благодать силы.
Этому противоречат следующие слова Августина: «Откуда берется у воды такая сила, что прикосновением к телу она очищает сердце?»[32]; и Беда говорит, что «Господь прикосновением Своего наичистейшего тела сообщил воде силу возрождения».
Отвечаю: утверждающие, что таинства не обусловливают благодать иначе, как только по совпадению, отрицают наличие в таинствах какой бы то ни было силы, которая могла бы сама производить священное следствие, и полагают, что таинствам помогает и производит их следствие сила Божия. Но если мы говорим, что таинство является инструментальной причиной благодати, то нам надлежит допустить присутствие в таинствах некоторой причиняющей священные следствия инструментальной силы. А поскольку такая сила адекватна орудию, постольку она соотносится с полной и совершенной силой как орудие с главным действователем. В самом деле, как уже было сказано (1), действие орудие является следствием того, что оно приводится в движение главным действователем, который действует сам по себе. Поэтому сила главного действователя существует в природе полно и совершенно, тогда как инструментальная сила обладает бытием неполным и переходящим от одной вещи к другой, как и само движение является несовершенным актом, переходящим от действующего к претерпевающему.
Ответ на возражение 1. Духовная сила не может пребывать в телесном субъекте как постоянная и совершенная сила, что и доказывает приведенный аргумент. Но ничто не препятствует нахождению в теле инструментальной духовной силы, поскольку тело может быть подвигнуто частной духовной субстанцией к произведению частного духовного следствия; так, в воспринимаемом чувствами голосе присутствует некая духовная сила ввиду того, что она, проистекая из умственного понятия, воздействует на ум слушателя. И именно так духовная сила находится в таинствах, которые определены Богом к производству духовного следствия.
Ответ на возражение 2. Подобно тому, как движение, будучи несовершенным актом, в строгом смысле слова не относится к роду, однако сводимо к роду совершенного акта (как, например, изменение – к роду качества), точно так же и инструментальная сила в строгом смысле слова не относится к какому-либо роду, однако сводима к роду и виду совершенного акта.
Ответ на возражение 3. Как инструментальная сила возникает в орудии постольку, поскольку оно приводится в движение главным действователем, точно так же и таинство получает духовную силу от благословения Христа и действия служителя, использующего его в священном обряде. Поэтому Августин в своей проповеди на Богоявление говорит: «Пусть не удивляет тебя то, что вода, телесная субстанция, может очистить душу. Она действительно это делает, просачиваясь во все потаенные уголки совести, ибо ее, тонкую и чистую, делает еще более тонкой благословение Христа, так что она проникает в самые начала жизни и достигает сокровеннейших сердечных глубин».
Ответ на возражение 4. Подобно тому, как одна и та же сила главного действователя инструментально присутствует во всех определенных к производству следствия орудиях постольку, поскольку они, будучи определены именно так, вместе составляют одно, точно так же одна и та же священная сила одновременно присутствует в словах и вещах постольку, поскольку слова и вещи соединены для образования единого таинства.
Раздел 5. ПОЛУЧАЮТ ЛИ ТАИНСТВА НОВОГО ЗАКОНА СВОЮ СИЛУ ОТ СТРАСТЕЙ ХРИСТОВЫХ?
С пятым [положением дело] обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что таинства Нового Закона не получают свою силу от страстей Христовых. В самом деле, сила таинств заключается в обусловливании благодати, которая является началом духовной жизни души. Но Августин сказал, что «Слово, Которое в начале было у Бога, оживляет души, а Слово, Которое стало плотью, оживляет тела»[33]. Следовательно, коль скоро страсти Христовы относятся к Слову, Которое стало плотью, то дело представляется так, что они не могут обусловливать силу таинств.
Возражение 2. Далее, сила таинств, похоже, зависит от веры. В самом деле, как говорит Августин, слово Божие усовершает таинство «не постольку, поскольку его произносят, а поскольку ему верят»[34]. Однако мы веруем не только в страсти Христовы, но и в другие тайны Его человечества, а еще более – Его Божества. Следовательно, похоже, что сила таинств зависит не только от страстей Христа.
Возражение 3. Далее, таинства определены к оправданию человека, согласно сказанному о том, что мы «омылись, …освятились» (1 Кор. 6:11). Но оправдание усваивается Воскресению, поскольку сказано, что [Христос] «воскрес для оправдания нашего» (Рим. 4:25). Следовательно, похоже, что таинства получают свою силу скорее от воскресения Христа, чем от Его страстей.
Этому противоречит следующее: глосса на слова [Писания]: «Подобно преступлению Адама…» и так далее (Рим. 5:14), говорит: «От умершего на кресте Христа проистекли таинства, принесшие спасение Церкви». Следовательно, похоже, что таинства получают свою силу от страстей Христа.
Отвечаю: как уже было сказано (1), таинство обусловливает дела благодати инструментально. Но орудие бывает двояким: отделенным, как, например, палка, и объединенным, как, например, рука. Кроме того, отделенное орудие движется посредством объединенного орудия, как, например, палка – рукой. Так вот, главной действенной причиной благодати является Сам Бог, в сопоставлении с Которым человечество Христа представляется объединенным орудием, а таинство – орудием отделенным. Следовательно, спасительная сила необходимо получается таинствами от Божества Христа через посредство Его человечества.
Далее, благодать таинств, похоже, по преимуществу определена к двум вещам, а именно к устранению изъянов, обусловленных предшествующими грехами, которые актуально прошли, но продлились в вине, а также к совершенствованию души в отношении христианского богослужения. Но из того, что было сказано ранее (48, 2, 6; 49, 1, 3), очевидно, что Христос избавил нас от наших грехов в первую очередь посредством Страстей, причем не только благодаря их действенности и заслуге, но также и путем воздаяния. И точно так же посредством Страстей Он положил начало христианским обрядам, предав «Себя за нас в приношение и жертву Богу» (Еф. 5:2). Отсюда понятно, что таинства Церкви получают свою силу в первую очередь от страстей Христовых, действенность которых некоторым образом соединяется с нами во время нашего причащения таинствам. Знамением этого было истечение из распятого Христа воды и крови, принадлежащим главнейшим таинствам, крещению и Евхаристии.
Ответ на возражение 1. Слово, Которое в начале было у Бога, оживляет души как главный действователь, а Его плоть и исполнившиеся в ней тайны выступают в качестве инструментальных причин оживления душ; в отношении же оживления тел они, как уже было сказано (56, 1), действуют не только как инструментальные причины, но и как своего рода образцы.
Ответ на возражение 2. Христос вселяется в нас верой (Еф. 3:17), а потому и сила Христова соединяется с нами верой. Но сила очищения от греха особым образом связана с Его страстями, по каковой причине людям прощаются их грехи в первую очередь благодаря вере в Его страсти, согласно сказанному [в Писании]: «Которого Бог предложил в жертву умилостивления в крови Его чрез веру» (Рим. 3:25). Таким образом, таинства, которые определены к отпущению грехов, по преимуществу получают силу от страстей Христовых.
