Серафим Роуз - Православный взгляд на эволюцию (Письмо А. Каломиросу)
Вот видите, Св. Григорий Синаит и другие святые отцы высочайшей духовной жизни постигали первозданный мир, будучи в состоянии Божественного созерцания, которое находится за пределами естественного знания. Сам Св. Григорий утверждает, что «восемь главных предметов созерцания» в состоянии совершенной молитвы суть следующие: 1) Бог, 2) чин и стояние умных сил, 3) составление видимых вещей, 4) домостроительство снисшествия Слова, 5) всеобщее воскресение, 6) страшное второе Христово пришествие, 7) вечная мука, и 8) Царствие Небесное (Главы о заповедях, догматах и пр. 130). Для чего бы ему «составление видимых вещей» включать с другими объектами Божественного созерцания, относящимися к сфере богословских знаний, а не науки? Не потому ли, что существует такой аспект и состояние творений, который находится вне сферы научных знаний и может быть увиден, как и сам преподобный Исаак Сирин видел Божие творение, в созерцании по милости Божией? Объекты этих созерцаний, учит Св. Григорий, «ясно… созерцаемые и признаваемые стяжавшими благодатью полную чистоту ума» (Там же).
В другом месте преподобный отец Исаак Сирин ясно описывает различие между естественным знанием и верой, приводящей к созерцанию.
«Ведение (натуральное знание – прим. переводчика) есть предел естества и охраняет его во всех стезях его. А вера совершает шествие свое выше естества. Ведение не отваживается допустить до себя что-либо разрушительное для естества, но удаляется от этого; а вера без труда дозволяет и говорит: „на аспида и василиска наступиши и попереши льва и змия“ (Псалом 90, 13)… многие по вере входили в пламень, обуздывали сожигающую силу огня, и невредимо проходили посреди его, и по хребту моря шествовали, как по суше. А все это выше естества, противно способам ведения, и показало, что суетно оно во всех способах и законах своих. Видишь ли, как ведение сохраняет пределы естества? Видишь ли, как вера восходит выше естества, и там пролагает стези своему шествию? Сии способы ведения пять тысяч лет, или несколько меньше, или и свыше сего управляли миром, и человек нисколько не мог подъять главы своей от земли, и сознать силу Творца Своего, пока не воссияла вера наша, и не освободила нас от тьмы земного делания и суетного подчинения после тщетного парения ума. Да и теперь, когда обрели мы невозмутимое море и неоскудеваемое сокровище, снова вожделеваем уклониться к малым источникам. Нет ведения, которое бы не было в скудости, как бы много ни обогатилось оно. А сокровищ веры не вмещают ни земля, ни небо» (Слово двадцать пятое).
Теперь Вы понимаете, какова ставка в споре между святоотеческим пониманием Книги Бытия и эволюционным учением? Последнее пытается понять тайны Божиего творения посредством натурального знания и мирской философии, не допуская даже, что в этих тайнах есть что-то, что ставит их вне возможностей этого знания; а Книга Бытия – это повествование о Божием творении, увиденном в божественном созерцании Боговидцем Моисеем, а увиденное им подтверждается и опытом позже живших святых отцов. И хотя откровенное знание выше натурального, все же мы знаем, что не может быть противоречий между истинным Откровением и истинным натуральным знанием. Но может быть конфликт между Откровением и человеческой философией, которая часто ошибочна. Таким образом, нет несогласия между знанием о творении, содержащимся в Книге Бытия, как она толкуется нам святыми отцами, и правдивыми знаниями о твари, приобретаемыми современной наукой через наблюдения; но, конечно, существует неразрешимый конфликт между знанием, содержащимся в Книге Бытия, и пустыми философскими спекуляциями современных ученых, не просвещенных верой, о состоянии мира в течение Шести Дней Творения. При том, что между Книгой Бытия и современной философией существует подлинный конфликт, если мы хотим знать правду, мы должны принять учение святых отцов и отвергнуть ложные мнения философов от науки. Мир настолько заражен суетной современной философией, выдающей себя за науку, что даже очень немногие православные могут или хотят исследовать этот вопрос бесстрастно и выяснить, чему в действительности учили святые отцы, а затем принять святоотеческое учение, даже если оно представляется совершенной глупостью тщетному мудрованию мира сего.
Относительно истинного святоотеческого видения первозданного мира, думаю, что я Вам достаточно показал этих видений, которые с первого взгляда кажутся «удивительными» для православного христианина, чье понимание Книги Бытия замутнено современной научной философией (философией от науки – прим. переводчика). Самым «удивительным» является, вероятно, то, что святые отцы понимали текст Священного Писания, «как написано», и они не позволяют нам толковать его «свободно» или аллегорически. Многие «современно образованные» православные привыкли связывать такую интерпретацию с протестантским фундаментализмом, и боятся, что их сочтут «наивными» умудренные философы науки; но ведь ясно, с одной стороны, насколько глубже истинно-отеческое толкование по сравнению с таковым фундаменталистов, которые никогда не слышали о божественном созерцании и чье истолкование лишь иногда случайно совпадает со святоотеческим; а с другой стороны, насколько глубже святоотеческое толкование, чем то, которое некритически воспринимает спекуляции современной философии, как будто это истинное знание.
Современный православный христианин может понять, каким образом нетленность первозданного мира находится вне компетенции научных исследований, если он рассмотрит факт нетленности, как он представляется через Божие действие даже в нашем нынешнем тленном мире. Мы не можем найти более высокого проявления этой нетленности, чем у Пресвятой Божией Матери, о которой мы поем: «Без истления Бога Слова рождшую, сущую Богородицу Тя величаем». Богородичны наших православных богослужений наполнены этим учением. Св. Иоанн Дамаскин указывает, что в двух отношениях это «нетление» находится вне законов природы: «…а что без отца, это – выше естественных законов рождения… а что безболезненно, это – выше закона рождения» (Точное изложение Православной веры, гл. IV, 14). Что сказать православному, когда современный неверующий, под влиянием современной натуралистической философии, настаивает на том, что такое «нетление» невозможно, и требует, чтобы христиане верили только в то, что можно доказать или наблюдать научно? Не держаться ли ему своей веры, которая есть откровенное знание, несмотря на «науку» и ее философию? А псевдоученому он скажет, что не иначе знает или понимает этот акт нетленности, как сверхъестественные дела Божии. Что же мы с колебанием веруем в истину о состоянии творения до адамова падения, если мы убеждены, что, как святые отцы нас учат, есть нечто вне компетенции научных исследований или знаний? Принимающий эволюционное учение в отношении творения до преступления Адама, и отвергающий, таким образом, святоотеческое учение, только приготовляет путь в собственной душе, и в душах других, к приложению эволюционного и других псевдонаучных теорий и ко многим другим аспектам Православного учения. Мы слышим сегодня многих православных священников, которые говорят нам: «Наша вера во Христа не зависит от того, как мы интерпретируем Книгу Бытия. Можешь веровать, как хочешь». Но как это может быть, чтобы наше небрежение в понимании одной части Божия Откровения (кстати, тесно связанной с Христом, Вторым Адамом, Который воплотился, чтобы возвратить нас в первоначальное состояние) не повело к небрежению в понимании всего учения Православной Церкви? Не напрасно Св. Иоанн Златоуст тесно связывает правильное и строгое истолкование Священного Писания (конкретно Книги Бытия) с правильностью догматов, насущно необходимых для нашего спасения. Говоря о тех, кто истолковывает Книгу Бытия аллегорически, он пишет:
«Но мы, прошу, не станем внимать этим людям, заградим для них слух наш, а будем верить Божественному Писанию, и следуя тому, что в нем сказано, будем стараться хранить в душах своих здравые догматы, а вместе с тем и вести правильную жизнь, чтобы и жизнь свидетельствовала о догматах, и догматы сообщали жизни твердость… если мы… живя хорошо, будем нерадеть о правых догматах, не можем ничего приобресть для своего спасения. Если хотим мы избавиться от геенны, и получить царство, то должны украшаться тем и другим – и правотою догматов, и строгостью жизни» (Беседа на Книгу Бытия, XIII).
Есть еще один вопрос, касающийся состояния первозданного мира, который может у Вас возникнуть: а что эти «миллионы лет» существования мира, которые наука «знает как факт»? Мое письмо уже слишком длинно, и я здесь не могу обсуждать этот вопрос. Но, если хотите, в другом письме могу рассмотреть и его, включая «радиоуглеродный метод» и другие «абсолютные» системы датирования, привести Вам мнения всеми признанных ученых и показать, что эти «миллионы лет» тоже вовсе не факт, а опять философия. Сама эта идея не возникала до тех пор, пока люди, под влиянием натуралистической философии, не начали верить в эволюцию, а раз эволюция – это правда, то и миру должно быть миллионы лет (так как эволюцию никогда не наблюдали, то она мыслится только при предположении, что бесчисленные миллионы лет могли вызвать процессы, слишком «мелкие», чтобы современные ученые их наблюдали). Если Вы исследуете этот вопрос объективно и бесстрастно, отделяя подлинные доказательства от предположений и философии, то, я думаю, увидите, что нет фактических данных, которые бы заставили нас считать, что земле более 7500 лет. Взгляды на это полностью зависят от философского отношения к творению.
