Митрополит Московский - Учение о семейной жизни
"Ученые сами признали, что воспитание ученое не всегда уместно и с пользой прилагается, особенно к состояниям средним и низшим в обществе, когда отличили от оного и старались отдельно устроить для этих состояний воспитание деловое, т.е. приспособленное к делам этих состояний, к земледелию, к ремеслам, к художествам, к промышленности и торговле. Мысль дельная при дельном исполнении". Должно только "напомнить, что воспитание деловое только при помощи воспитания благочестивого и нравственного может образовать земледельца, ремесленника, промышленника, торговца - трудолюбивых, честных, способных устроить свое благосостояние и быть исправными членами общества"[64]. Поэтому "небрегут о детях, если старательнее учат их полезному для жизни временной, нежели спасительному для души безсмертной; если тщательнее меблируют их голову набором слов и понятий, нежели возделывают вертоград их сердца, исторгая из него дикие травы неправильных склонностей и привычек, насаждая в нем благие чувствования к добродетели, ограждая его от ветров легкомыслия и от бурь страстей; если при воспитании не довольно помнят и не довольно употребляют в дело, сколь важное само в себе, столь же благодетельное для всех отраслей познания, начало учения: Начало премудрости страх Господень, разум же благ всем творящым его (т.е. хорошие познания хороши для тех, которые употребляют их на хорошие дела); благочестие же в Бога начало чувства (Притч. 1: 7). Вы обрабатываете в детях будущих граждан, воинов, словесников, письмоводцев, художников, промышленников: хорошо, но не пренебрегайте тем, что еще лучше, - не пренебрегайте образованием в них сынов Церкви, приготовлением будущих граждан неба"[65].
"Что сказать о изящном воспитании, об образовании детей приятными искусствами? В пользу этой отрасли воспитания можно сказать: церковное пение - вот приложение приятного искусства к воспитанию, достойное похвалы и поощрения. Упражнение в пении церковном и близких к оному песнопениях духовного и нравственного содержания путем удовольствия ведет к пользе; оно умягчает сердце, но не изнеживает, как иные роды пения, возбуждает и питает возвышенные чувствования, а не страсти; занимая невинную душу, не только не уменьшает ее невинности; но и освящает оную. Не скроем желания, - не останавливаясь на том, сбыточно ли оно, - чтобы это чистое увеселение из воспитания через привычку перешло в жизнь, и чтобы христиане, как и бывало некогда, не только в церкви, но и в доме, по наставлению Апостола, глаголали себе во псалмех и пениих и песнех духовных, воспевающе и поюще в сердцах... Господеви (Еф. 5: 19)". Обыкновенно "употребляют приятные искусства в воспитании так, что они, - изъяснимся как можно скромнее, - являются цветами, которые не приносят плодов, и с которыми соединено терние, приятно уязвляющее. По сему предмету чувство благочестивое, чистое нравственное чувство и опытное благоразумие тщательно должны быть призываемыми на совет о том, в каком виде и в какой мере допустить приятное, чтобы под прикрытием его не прокралось вредное, - изнеженность, рассеянность, пристрастие к чувственным удовольствиям"[66]. "Искусства и познания приятные доставляют жизни человеческой, так сказать, приправы и лакомства, а не хлеб и пищу: не странно ли было бы заботливо собирать к столу как можно более приправы и лакомств, и не заботиться о том, будет ли хлеб и пища?"[67] [О воспитании и образовании детей в отношении различия полов можно заметить следующее. "Назначение мужского пола есть жизнь семейная и общественная далее семейного круга, потому приличествует ему воспитание семейное, общественное и училищное. Назначение женского пола есть жизнь семейная, потому приличествует ему и воспитание семейное. Отрок, освобождаясь в училище от семейной застенчивости, приобретая смелость и бойкость и привычку свободно обращаться с чужими, готовится через сие к общественной жизни; отроковица, получая такое направление, некоторым образом уклоняется от свойственного ее полу характера и назначения. Говорят, хорошо наставленная в училище мать лучше наставит своих детей. Сомнительно. Послушанию, благонравию, скромности, набожности, семейной любви без науки научит свое детище всякая добрая мать. Не так удобно передается училищное наставление. Видим примеры, что матери, не бывшие в училищах, разумно воспитывают детей при себе, и, напротив, матери, получившие образование в лучших учебных заведениях для детей женского пола, отдают своих дочерей в те же заведения. Мать, научившаяся по нужде, с горем, отдала дочь в училище; потом мать, учившаяся без особенной нужды, не учит дома сама, а отдает в училище. Какой же плод училищного воспитания? Семейный дух ослаблен, а выгоды образования недалеко простерлись"[68]. "Наполнять училища девочками в большем числе против мальчиков, не излишнее ли усилие? Будет ли хорошо, когда жена будет считать себя ученее мужа? Не было бы осторожнее не усиливать обучения девиц, доколе на меньшем числе обучаемых покажет опыт, какой будет плод?"[69]].
Часть третья. Обязанности детей к родителям
10. О почитании родителей и повиновении им.
"Должности в отношении к родителям предписывает пятая заповедь под общим наименованием почитания их: Чти отца твоего и матерь твою, да благо ти будет и да долголетен будеши на земли (Исх. 20: 12)"[70]. Сила этой заповеди особенно раскрывается из сравнения ее с другой: возлюбиши Господа Бога твоего (Мф. 22: 37). "Как? Отца почитать, а Бога любить? Мы обыкновенно любим то, что к нам ближе и нам подобнее; а что выше нас, то почитаем. Посему, кажется, свойственнее было бы требовать любви к отцу и почтения к Богу. Нет, говорит Божественный закон: чти отца; возлюбиши Бога. Как бы так сказано: отца любить тебе свойственно и без заповеди, также и чтить Великого Бога; заповедь учит тебя тому, что трудно было бы тебе разуметь без нее; итак, отца не только люби по естеству, но и чти по воле Отца Небесного; Бога не только чти по внушению естества и совести, но дерзай приступить к Нему ближе, чего не дерзнул бы ты сделать без благодатной заповеди; возлюби Бога, яко отца; нареки твоим Богом, Богом сердца твоего и частию твоею во век (Нс. 72: 26)"[71]. "Чтобы показать важность семейственных должностей и добродетелей для подчиненных членов семейства, довольно указать на один пример, сильнейший самого закона, потому что это пример Законодателя, покоряющегося закону. Когда юного Иисуса преблагословенная Матерь Его и мнимый отец нашли во храме в собеседовании о предметах духовной мудрости и жаловались, что Он оставил их, тогда Он дал было им на сие такой ответ, которым, по-видимому, разрешал Себя от закона покорности земным родителям, потому что занимался делом Отца Своего Небесного. Что яко искаста Мене? Не веста ли, яко в тех, яже Отца Моего, достоит быти Ми? (Лк. 2: 49). Но что же потом? Несмотря на столь высокое право, смиренно преклонил Он выю под иго заповеди, повелевающей чтить отца и матерь: И сниде с нима и прииде в Назарет и бе повинуяся има (Лк. 2: 51). Так важен долг повиновения семейственного, что Единородный Сын Божий отсрочил Свое вступление в дело Божие, чтоб исполнить сей долг перед земной матерью и даже перед одним именем отца, которое носил Иосиф до благовременного открытия тайны не имеющего отца на земле, и чтобы Своим примером вновь освятить обязанности и возвысить добродетели жизни семейственной"[72]. "И наконец, когда страдания крестные раздирали душу и тело Спасителя, когда пронзенными членами так тяжко висел Он на гвоздях между жизнью и смертью, а на Нем целый мир висел над погибелью в ожидании спасения, ни муки всего ада, ни попечения всего мира, всех времен и вечности не заглушили в Нем чувства законной обязанности к Матери. Сию обязанность, исполнение которой пресекалось для Него вместе с земной жизнью, Он передал тогда Иоанну, которого девство и любовь соделали достойным служителем Девы Матери; а через то и в этой части закона, подобно как во всех других, показал нам совершенство, состоящее в том, чтобы почтение к родителям и попечение о них простиралось на все обстоятельства жизни, до гроба и далее гроба"[73].
"Если же в столь трудных обстоятельствах столь совершенное почтение Матери Своей оказал Господь наш, то, без сомнения, должно заключить, что и в других случаях, хотя Он, по-видимому, чуждался Ее, чуждался отнюдь не в предосуждение духовному величию, которое сотворил Он Ей Своим от Нее рождением, а только по уважению других высоких обязанностей Своего земного служения. Вспомним Его учение: Иже любит отца или матерь паче Мене, несть Мене достоин: и иже любит сына или дщерь паче Мене, несть Мене достоин (Мф. 10: 37). Так поучая, так должен Он был и творить, и примером дать силу поучению, по собственному Его правилу, что велий в Царствии Небесном должен сотворить и научить (Мф. 5: 19). Посему надлежало Господу Иисусу когда-нибудь в земной жизни Своей делом показать, как совершенно любит Он земную Матерь Свою, только не паче Отца Своего Небесного, и как сыновнюю по человечеству любовь приносит в жертву делу Божию, Им совершаемому". Так "Матерь Иисуса требует, чтобы Он чудесно произвел вино на браке. Но чудеса назначены не для угождения Матери, а для явления славы Божией. Итак, здесь угождение Матери надлежало принести в жертву, и для совершенства этого жертвоприношения пожертвовано и самой мыслью о Матери и самым наименованием Матери: что (есть) Мне и Тебе, Жено? не у прииде час Мой (Ин. 2: 4). Впрочем, час явить славу Божию, который не пришел прежде этой жертвы, наступил вслед за ней, и потому чудо, в котором, по-видимому, отказано Матери, через минуту совершается.
