Эдуард Шюре - Великие посвященные.Очерк эзотеризма религий
В Индии мысль углубляется, и чувства утончаются. В Греции страсти и идеи одеваются в чары искусства, в магические покровы красоты. Но никакая поэзия не в состоянии превзойти некоторые ведические гимны по нравственной возвышенности, по всеобъемлющей ширины мысли. Они проникнуты чувством божественности всей природы; они объяты тем невидимым, что окружает проявленный мир, они настроены тем великим единством, которое соединяет все в единую гармонию.
Каким образом возникла подобная цивилизация? Как могла развиваться такая высокая интеллектуальность среди постоянных расовых войн и борьбы с природой? Здесь останавливается исследование современной науки, но религиозные предания народов, истолкованные в их эзотерическом смысле, идут гораздо дальше и позволяют нам отгадывать, что первое средоточие ядра арийской расы в Иране произошло благодаря определенному подбору, произведенному в недрах самой белой расы под руководством победителя и законодателя, который дал своему народу религию и законы, соответствующие гению белой расы.
И в самом деле, священная книга персов Зенд-Авеста упоминает об этом древнем законодателе, называя его Йима (Yima), а Зороастр, основывая новую религию, ссылается на него, как на своего предшественника, как на первого человека, с которым говорил Ормузд, живой Бог, точно так же как Иисус Христос ссылается на Моисея. Персидский поэт Фирдоуси называет этого законодателя Джэм, Завоеватель черных.
В индусской эпопее Рамаяна он появляется под именем Рамы, облеченный в достоинство индусского короля, окруженный блеском великой цивилизации; но при этом ясно сохраняет обе свои характеристики: завоевателя, создающего новую общественность, и Посвященного. В египетских преданиях эпоха Рамы обозначается как царство Озириса, владыки света, которое предшествовало царству Изиды, царицы мистерий.
Наконец, в Греции древний герой и полубог почитался по именем Диониса, которое происходит от санскритского Deva Nahousha, — Божественный Преобразователь. Орфей давал то же имя божественному Разуму, а поэт Hоннус, следуя элевсинским преданиям, воспевал покорение Индии Дионисом.
Как лучи одного и того же круга, все эти придания указывают на один общий центр; следуя по направлению тех лучей, можно убедиться, что все они исходят из него. Итак, минуя Индию Вед, минуя Иран Зороастра, мы увидим — при сумрачном рассвете белой расы — первого Создателя арийской религии, выступающим из лесов древней Скифии в двойной тиаре завоевателя и Посвященного, несущий в руке мистический огонь, тот священный огонь, от которого зародится духовный свет для всех арийских народов.
Фабру д'Оливе обязаны мы указаниями на этот таинственный и величавый образ;{11} он проложил светлую тропу, следуя по которой попробую и я вызвать его перед читателями.
Глава II. Миссия Рамы
Четыре или пять тысяч лет до нашей эры, непроходимые леса покрывали древнюю Скифию, которая простиралась от Атлантического океана до полярных морей. Черные называли этот континент, на их глазах, остров за островом, всплывавший со дна океана: "землею, рожденной из волн". Сильно отличалась она от их земли, побелевшей под лучами жгучего солнца, своими зелеными берегами, своими влажными заливами, задумчивыми реками, глубокими озерами и вечно нависшими на ее горных скатах туманами. На покрытых травою равнинах, еще не тронутых культурой, необозримых как пампасы, не раздавались иных звуков, кроме криков хищных зверей, рева буйволов и неукротимого топота диких коней, мчавшихся большими табунами с развевающимися гривами.
Белый человек, обитавший в лесах, перестал быть пещерным человеком. Он мог уже считать себя хозяином земли; он изобрел кремневые ножи и топоры, лук и стрелы, пращу и силок. И, кроме того, он приобрел двух товарищей для борьбы, двух превосходных друзей, преданных до смерти: собаку и лошадь. Домашняя собака, ставшая верным стражем его деревянной хижины, обеспечила ему безопасность его очага. Покорив своей властью лошадь, он в то же время завоевал и землю, и подчинил себе других животных. Он стал царем пространства. Верхом, на диких конях, эти первобытные люди носились по равнинам как ветер.
Они убивали медведей, волков, бизонов, и приводили в ужас пантер и львов, населявших в те времена европейские леса.
Начало цивилизации было положено; первобытная семья, клан, поселок, были вызваны к существованию. Скифы, сыны Гиперборейцев, всюду воздвигали своим предкам чудовищные жертвенные камни.{12} Когда умирал предводитель, с ним вместе погребалось его оружие и его конь для того, чтобы воин мог совершать объезд по небесным равнинам и охотиться на том свете за огненными драконом. Отсюда обычай приносить в жертву коня, который играет такую большую роль в Ведах и у Скандинавов. Таким образом, в основу религий был положен культ предков.
Семиты нашли единого Бога, мировой Дух в пустыне, на вершине гор, в необъятности звездных пространств. Арийцы Скифы и Кельты нашли многих богов, многочисленных духов в глубине своих лесов. Там раздавались для них голоса из невидимых миров, там являлись им видения, там они испытывали первый трепет пред Неизведанным. И навсегда остались леса, с их жуткой таинственностью и очарованием, дороги для белой расы.
Привлеченные шумом деревьев и магией лунного света, белые люди испытывали неудержимую тягу к своим лесам, они возвращаются к ним снова и снова, как к источнику молодости, как к храму великой матери Герты. Там спят их боги, их воспоминания, их затерянные мистерии.
С незапамятных времен ясновидящие женщины пророчествовали под сенью деревьев. Каждое племя имело свою великую пророчицу на подобие Волюспы у Скандинавов с ее коллегией друидесс. Но эти женщины, действовавшие вначале под благородным вдохновением, сделались в последствии честолюбивыми и жестокими. Вдохновенные пророчицы превратились в злых волшебниц. Они основали человеческие жертвоприношения, и кровь текла безостановочно на дольменах при зловещем пении жрецов, при исступленных восклицаниях диких Скифов.
Среди этих жрецов находился молодой человек во цвете лет, по имени Рам, который также готовился к священнослужению; но его глубокая душа и ясный ум возмущались при виде этого кровавого культа.
Молодой друид был нрава кроткого и серьезного, он выказывал с ранних лет необычайную способность к распознаванию целебных и ядовитых свойств растений, к приготовлению их соков, а также к распознаванию звезд и их влияния на человеческую судьбу. Он был способен угадывать и видеть самые отдаленные вещи; отсюда его влияние даже на старых друидов.
Доброжелательство и величие исходило из его речей и из всего его существа. Его мудрость составляла поразительный контраст с безумием друидесс, с мрачными проклятиями, которые изрекали их оракулы в своем исступленном бреду.
Друиды называли его: "тот, который знает", народ же прозвал его "свыше вдохновенным миротворцем". Рам, стремившийся к духовным познаниям, странствовал по всей Скифии, а также и в полуденных странах. Очарованные его личными познаниями и его скромностью, жрецы Черных поведали ему часть своих оккультных знаний.
Вернувшись на север, Рам был потрясен при виде культа человеческих жертв, свирепствовавших среди его расы. Он видел в этом признак ее гибели; но как побороть этот страшный обычай, распространившийся благодаря властолюбию друидесс, корысти жрецов и суеверию народа? В это время новый бич был ниспослан на белых, и Рам увидал в этом наказание свыше за кощунственный культ.
Благодаря своим вторжениям в южные страны и благодаря общению с Черными, Белые принесли в свою страну страшную болезнь, род чумы. Она заражала человека через кровь, через самые источники жизни. Все тело покрывалось черными пятнами, дыхание становилось зараженным, распухающие и разъеденные нарывами члены искривлялись, и больной умирал в страшных мучениях. Дыхание живых и смрад от мертвых распространял заразу. Обезумевшие Белые падали в предсмертной агонии в глубине своих лесов, покинутых даже хищными птицами. Огорченный Рам тщетно искал средства к спасению.
Он имел обыкновение предаваться молитвенному размышлению под дубом, на лесной поляне. Однажды вечером, он долго размышлял над страданиями своей расы; он заснул у подножия дерева. Во сне он услыхал, как сильный голос звал его по имени, и ему показалось что он проснулся. Он увидел перед собой величественного человека, одетого в такие же белые одежды друида, какие были на нем. Он держал жезл, вокруг которого обвивалась змея. Удивленный Рам намеревался спросить у незнакомца, что это значит. Но незнакомец взял его под руку, поднял его, и, показав ему на том самом дереве, под котором он спал, прекрасную ветку омелы, сказал: "О Рам! средство, которое ты ищешь, здесь, перед тобой". Затем он достал из своих одежд маленький золотой серп, отрезал ветку и подал ему. Он произнес еще несколько слов о том, как приготовляют омелу, и исчез.
