Андрей Кураев - Школьное богословие
[185]Моисей сразу говорит о "земле". В его рассказе полностью отсутствует "звездная история". Обычно народная мифология уделяет чрезвычайно большое внимание истории созвездий, происхождению планет, именам звезд и т.п. Библия не рассказывает историй о том, кто пролил молоко на Млечный путь, кто привязал Большую медведицу, в кого целится Стрелец, и чья рожица видна на Луне.
[186]Это описание первичного состояния материи. У нее нет еще внутренней структуры, нет формы: все это появится несколько позже. Сначала Богом творится некая "праматерия", из которой потом начинают вычленяться частицы мироздания.
[187]Для христианской традиции это указание уже на Третье Лицо Троицы: на Духа Святого. Это Дыхание Бога, согревающее и хранящее мироздание у самых его истоков.
[188]Глагол, употребленный здесь Моисеем (merahafet), относился и к птице, высиживающей своих птенцов: "Как орел носится над птенцами своими, распростирает крылья свои, берет их и носит их на перьях своих - так Господь" (Втор. 32,11-12). Это опять характерно для Библии: мир появляется не в результате войны и не в результате чьей-то ошибки или мести, а как итог любви. Не смерть (скажем, смерть Пуруши в индуизме) стоит у истоков нашего мира, а тепло Божьего дыхания.
[189]О воде прежде ничего не говорилось, потому что это уже третья попытка автора передать аморфность первоматерии: земля "безвидна и пуста", "бездна", покрытая "тьмою", наконец - "вода". У воды нет своей формы, она занимает ту форму, которую ей предложат обстоятельства. Так и мир в первое мгновение своего бытия еще не имел ни своих собственных законов, ни своих форм, ни даже физических констант.
[190]Христианская традиция обращает внимание на то, что каждое творение приходит в мир через слово Творца. В этом видится участие Слова (Сына) в творении.
[191]Творческое слово - это повеление, это воля Бога. Откликаясь на это повеление, мир сам начинает изменяться и эволюционировать.
[192]То, что свет возникает раньше звезд и солнца, удивляло физиков XIX века. Сегодня, однако, понятно, что светила возникают во Вселенной гораздо позже возникновения самой Вселенной и позже первичного излучения-света. Некоторые святоотеческие комментарии видят здесь духовный свет: тот, который сияет в основе каждой человеческой души и составляет духовно-идейную основу мироздания. Однако, несмотря на то, что этот свет нематериально-духовен, это не есть свет самого Бога: он создан. Поэтому не всякое видение духовного света можно воспринимать как непосредственную встречу с Богом. Это может быть свет глубины человеческой души или свечение идеальной основы космоса ("мировая душа"). Отождествить этот свет с нетварным сиянием Творца - значит впасть в язычество и в качестве Бога почтить то, что Богом все-таки не является.
[193]В некоторых космогонических теориях Творцу нет дела до созданного Им мира. Мир возник как нежелательный или побочный результат его собственных игр (танцев). Вопреки этому "циничному богословию", Моисей утверждает, что Бог видит мир, что и с высоты Его престола мир различим и любим. Бог поистине любуется Своим творением. Небеса не слепы.
[194]Истории религии известны космогонические теории, согласно которым Творцу просто не удалось сделать мир, таким, каким Он его хотел. Библия утверждает, что замысел Бога удался вполне.
[195]Если мы в рассказе Моисея о создании мира представим себе Бога максимально антропоморфно, как "старца", как "мастера" сооружающего Вселенную, то в руке у Него мы должны будем увидеть резец скульптора. В созданной Им в первый день бесформенной глыбе он день за днем отделяет сердцевину. Он отделяет свет от тьмы, воды под небом от воды выше небес, отделяет сушу от моря, выводит жизнь из земли и из воды, человека отделяет от мира животных. Эдемский сад отделяется от остального мира, а в самом Эдеме дерево познания добра и зла (и древо жизни) отделяется от всех остальных деревьев... Это разделение, с одной стороны, вносит в мир многообразие, а с другой - защищает лучшее от слияния с посредственным, обыкновенным, худшим... От изначально бесформенной глыбы отделяются все новые и новые пласты и песчинки, чтобы открыть в нем некий прекрасный лик. Надо ли напоминать, что на самом деле Бог Библии есть Дух и потому приведенный только что образ скульптора нельзя понимать сколь-нибудь буквально?
[196]Вновь повторяется тема божественного слова, которым мир творится и удерживается от распада в изначальную неразличимость или в небытие. "Словом Господа сотворены небеса и Духом уст Его - все воинство их" (Пс. 32,6)
[197]Поскольку свет произошел позднее "первоматерии" - темная часть суточного цикла предшествует светлой. Отсюда в богослужебном календаре сутки идут от вечера к утру. Для иудеев субботний покой, например, наступает вечером в пятницу. У православных празднование воскресенья начинается с "воскресной всенощной", которую служат, однако, в субботу вечером. Каждый новый решительный прорыв в становлении мироздания, согласно повествованию Моисея, приходится на "вечер", на ночное время. Ночь - время творческих вдохновений и время зачатий. Моисей говорит, скорее, не о шести "днях" творения, а о шести "ночах". Днем лишь набирает силу и вырастает в должную степень то, что прорвалось в бытие творческой ночью.
[198]Слово "йом" в еврейском языке означает не только сутки, но и вообще некоторый ограниченный промежуток времени. То, что речь не могла идти еще об астрономических сутках, следует из того, что создание Солнца и луны относится Моисеем к четвертому "дню". Христианская традиция, ссылаясь на слова Псалтыри "пред очами Твоими тысяча лет, как день вчерашний" (Пс. 89,5), склонна понимать "шесть дней" творения как шесть основных эпох возникновения мироздания. Вопрос о длительности этих "дней" считается не имеющим вероучительного характера. Если чудо растянуть во времени - оно не перестанет быть менее чудесным.
[199]"День один": "вечер" и "утро", тьма и свет здесь не воспринимаются как враждебные друг другу начала, они составляют единое целое. Значит, "тьма" первых стихов Библии не имеет нравственно-отрицательной окраски. Нет такого зла, которое изначально сопутствовало бы Вселенной; нет такого зла, которое было бы совечно Богу или даже современно миру. Зло - это "новинка" в мироздании. Было время, когда его не было.
[200]Еврейское слово "ракия", переведенное на русский как "твердь", буквально означает пустое пространство, и происходит от глагола "рака" - "простирать, растягивать". Ср. слова Христа: "кто же скажет брату своему: "рака", (пустой человек) подлежит синедриону" (Мф. 5,22). На греческий язык слово "ракия" переведено stereoma. В мир "первоводы" вносится расчленение, пространственные структуры.
[201]"Собирание вод" по гречески передается глаголом sistymata. Структура мироздания все усложняется.
[202]Это место Библии, с одной стороны, отрицает, что жизнь могла возникнуть сама собой, "самопроизвольно" из мертвого вещества, а с другой, подтверждает, что если "земля" будет следовать законам и повелением, которые дает ей Творце, то она может стать источником жизни.
[203]Солнце и светила возникают после возникновения жизни на земле. Эта особенность рассказа Моисея, во-первых, следует из его задачи преодолеть языческие привычки у своих слушателей. Для народных религий характерно обожествление Солнца, в нем земледельческие народы видят источник жизни. Культ бога солнца - Ра - был чрезвычайно распространен в Египте, откуда только что Моисей вывел свой народ. Поэтому Моисей считает нужным подчеркнуть, что жизнь и злаки возникают раньше, чем солнце: не солнце, но Бог - подлинный источник жизни. Если современный читатель Библии согласен с этим главным тезисом Моисея, он может оставить в стороне смущающий его конкретный способ библейской аргументации.
Во-вторых, такой порядок дней творения может быть связан с сюжетной особенностью рассказа о творении. Богом созданы "небо и земля". Сначала Моисей завершает разговор о земле, и лишь затем переходит к небу. Для религиозного способа мышления понять что-либо - значит понять назначение этой вещи. Смысл события - это его цель. Смысл существования земли - в том, чтобы давать жизнь. Поэтому Моисей доводит разговор о земле до этой точки, и лишь затем обращается к небу.
В-третьих, с позиции земного наблюдателя (а именно с позиции земного человека Моисей видит историю мироздания) Солнце и звездное небо становятся видны только в достаточно поздний геологический период. Только по ослаблении вулканической активности и после того, как растения преобразовали первичную земную атмосферу, с поверхности земли стало возможным наблюдать звездное небо, ранее затянутое слишком плотной облачностью.
[204]Первая цель установления светил - "для знамений", то есть, религиозно-культовая цель. Значит, время библейского рассказа о творении мира - не астрономическое, а "литургическое", богослужебное. Проецирование рассказа Моисея на время научно-космогонической картины мира поэтому просто бессмысленно.
