Антоний Великий - Сочинения
(208) Вопрос. Как должно разуметь секиру упомянутую в Евангелии, что ссекает бесплодные деревья?
Ответ. Иоанн видел иудеев бесплодными и изволил приравнять их к бесплодным деревьям. А ответствовал о секире, при корнях лежащей, — это о различающей внезапной остроте живого слова, каковой остротой каждое дерево, не творящее доброго плода, срубается и кидается в огонь. К этому же относятся и слова божественного Апостола, который говорит: «Живо слово Божие, действенно, и острее любого обоюдоострого меча», — называя секущую силу проповеди.
(209) Вопрос. Что обозначает Господь, когда говорит: «У Него лопата в руке Его. Он истребит гумно (ток) свое, и пшеницу соберет в амбар, а плевелы сожжет огнем неугасимым».
Ответ. Думаю, что лопата — это правый Божий суд, который каждому, судя по тому, что он в Законе Божием сотворил в своем житии, по достоинству, выделяет место. Под гумном разумею собранную отовсюду вселенскую Церковь и воскрешение всех людей из мертвых. На гумне заплесневевшие и вымокшие зерна, развеянные разными ветрами греха, оказавшиеся пустыми и бесплодными, Божий суд, словно лопатой, поручает огню на сожжение вечное. А правильную пшеницу, которая стала пищей ближнему, изобилуя добрым житием, Бог собирает достойным образом в амбар, который один можно назвать Спасением. Он есть воистину наш дом: жизнь —не дом, но, как мне думается, шалаш, дающая тень постройка, которую легко разрушить.
(210) Вопрос. По этой причине мы умоляем ответить: почему и церкви многократно, и благоверные люди падают и гибнут: от землетрясения, от грома или от какого–либо [другого] гнева, как и грешники: что это бывает?
Ответ. Из Священного Писания мы об этом вполне научены. Раз Бог не пощадил и Божия кивота, но предал его иноплеменникам вместе с беззаконными жрецами при нем, перекопав святой город Иерусалим, и разметал святыню Херувимов славы, и разодрал одежду славы, и дарования Божий, и пророчество, и явления, и ефуд, и «слова» (часть облачения первосвященника), и наплечник из чистого золота — то есть то, что имеет неизреченные образы и прочие служения, отдано поганым (язычникам) на попрание и в плен — в осуждение тех, кто тогда беззаконствовал. Значит и теперь Бог не пощадит свои храмы, и в них сущие неизреченные пречистые Тайны, чтобы вложить согрешившим страх ожидания самого сурового мучения, если они находятся в грехах. Да плачет грешник, когда видит, как падает кедр: если крепкое и святое распадается, то как будет наказано нечистое и слабое… Об этом рассказывая, премудрый в Боге Соломон сказал: «Падением немощных праведники бывают устрашены». Ибо и оружие, которым вооружаются для битвы, и шлем, и броня, и железные поножи не дадут злым людям твердой и надежной жизни. Многие одетые в железо несчастным образом кончили жизнь. Из нас записаны Орив, Зив, Зивей, Салмана, Авимелех, и Голиаф, и Авессалом. И такие же из внешних: Гектор, Эант, и гордящиеся своей силой Лакедемоняне. Так как они не имели сил для успеха в правде, то Бог предал их воинам. И Бог так же рушит храмы для согрешающих. Что же, мы будем составлять войско на своей неправде, и множеством грехов вооружимся на битву против правды?
(211) Вопрос. Что повелевает Господь, когда говорит: «Уладься с соперником, пока ты на пути с ним»? Ведь мы не всегда идем по пути с ним.
Ответ. Тут прекрасная, простая и чинная мысль: что не следует враждовать или тщиться отомстить обидчику. Ибо Сам Господь сказал: «Любите врагов ваших, делайте добро тем, кто вас ненавидит, и молитесь за тех, кто вас проклинает»; и: «Никому не воздавайте злом за зло» и еще много подобного этому. Над этим есть еще и второе понимание: тем, кто сидит дома, и далек от городских свар, кто живет в пустынях, велено, чтобы они лучше и тщательнее уразумели это «уладить с соперником», успокоив «соперника» (то есть телесную похоть), богоприлично обращаясь к Духу. Под путем понимается житие, которое наш род спонтанно проходит. Улаживание — это быстрое ощущение телесного воскресения. То есть повелено: если помышление придет в движение, то, сразу поняв, нужно обуздать его страхом Божиим. Ибо если когда–нибудь мы подчинимся воле помышлений, не будучи постоянны в небесном звании, то они нас передадут Судие, когда Он придет и каждому будет воздавать по достоинству сотворенного в житии. Мы не можем то, что возвещено Писанием, иметь как достаточное, ленясь действовать для спасения. И мы не думаем стать приближенными Бога без дел — только причащаясь Нескверной Жертвы. Творить боголепнее, чем нести весть, как показывает Бог.
(212) Вопрос. О чем говорит Господь: «Если твое правое око соблазняет тебя, то вынь его и отбрось от себя. И если правая твоя рука соблазняет тебя, то отруби ее и отбрось от себя».
Ответ. Христос — неусыпающее око и десница Бога Отца — подобающим образом сравнивает с оком и рукой наших соотечественников и друзей присных, которых волю мы творим так, как волю телесных членов, во всем действуя благодаря им и выполняя свершения. Если кто из них будет по отношению к нам повинен в соблазне, скатившись в грех, нас подвергая доносу, а себе доставляя лишенность чести и похуление, то Божество велит быстро отсечь его, и освободить от тела, и подальше забросить от себя. Ибо если тогда он как нежить (гангрена) сгноит силу тела у тех, кто пребывает во благе и здоров, примешав свое злоумие, то мы не можем презирать известие любомудрия истинной Премудрости, которая есть Христос. Помысл тогда должен быть неуклонным и без снисхождения. Ибо сказал святой апостол Павел, наполненный истинной премудростью: «Христос Божия Сила и Божия Премудрость», украшающая не только слово, но и житие.
(213) Вопрос. Что имеет в виду Господь, когда повелевает нам быть мудрыми равно проклятой змее, говоря: «Будьте мудры как змеи, и кротки как голуби»?
Ответ. Мудрыми как змеи Господь нам повелевает быть во всякой напасти и искушении, сохраняя свою главу, а глава Церкви — Христос. Ибо, как сказал Апостол, змея, будучи настигнута преследующими ее людьми, все тело подставляет под удары, но, действуя мудро, сохраняет голову невредимой: остановившись и замерев, она свивается в клубок; при этом в середине оказывается голова, как стеной охраняемая телом. Так же мудро она сбрасывает старую кожу, как бы освобождаясь от ветхости, тем самым велит нам, отягощенным узким и полным несчастий путем, совлечься ветхого человека и облечься в нового, таким образом обновившись. Кроме того, можно для своей пользы подражать ее изобретательности: как она лестью ввела нас в преступление и падение, так мы должны в ближних всевать то, что относится к вере. […] Иисус Христос, когда раб бил Его во время добровольного Его страдания, не ответил, хотя и тьмы Ангелов Ему служили. Апостол Павел, подражая Ему, когда получил от иудеев единым разом сорок пять ударов, показывал, как мы долготерпим равно Богу. Тот, кто одноименной жизни в Боге причащается, удален от гнева, ибо любое совершенное делание добра — это Бог. Бог прекрасно именуется долготерпеливым, ибо Он далек от гнева. И внешние учения почитают это: так, Сократ — законодатель афинского учения, будучи избит, не отомстил. Антисфен, когда какой–то злохульник искалечил его лицо, ничего не сказав, ушел, но только написал на лице имя ударившего, чтобы не думали видящие, что он одержим или пьян. Эпиктету лютый хозяин перебил голень. И у многих философов учением было молчание в бедствиях — оно было владыкой для владыки по мудрости. Мы не можем ослабнуть от того, что нас оскорбляют. Но последуем за Творцом своим и всего: если встретится разнузданный раб, который даст пощечину, то мы скажем ему словами Божиими: «Если я говорил плохое, то свидетельствуй об этом плохом, а если хорошее, то почему ты меня бьешь?» Так противник будет словно ранен стрелою долготерпения и, отказавшись от дерзости языка и поведения, во всем будет воздавать благодарность. А виновник этого отказа обучится не налетать и не дерзать на худшее, желая большой платы за труды, но будет сдерживаться о большем, и не брать дополнительной суммы. Разве труды не становятся совершенными, когда есть свидетельства: «Страдания этого времени не стоят откроющейся славы», — сказал много раз пострадавший ради Христа и все в настоявшем имевший великий Апостол.
(215) Вопрос. О чем говорит Господь: «Вышел сеятель сеять. И одно упало у дороги, другое на камень, иное в терн. То, что было при дороге, поклевали прилетевшие птицы небесные. Что на камне — так как не было глубокого слоя земли, не было корня, — то, пробившись, засохло. А что в терн — задохнулось». Так об этом говорит Священное Писание.
Ответ. Вышел сеятель сеять — вышел от Отца Христос, превечный Бог. Ибо Он — сеятель нашего спасения. Семя — божественное и животворящее слово. Нива — это все человечество; волы — Апостолы; плуг — крест; ярмо — соединение, сладостная струна любви, которая связует, но и склоняет выи богословцев. Сеятель вышел сеять не пшеницу, не ячмень, ни что другое, что в земле и для чрева, но веру к Отцу, Сыну и Святому Духу и надежду воскресения, и любовь к Богу и к ближнему нелицемерную. Христос вышел сеять, держа десять упряжек волов, как сказал великий Исайя, ибо не перестают десять упряжек волов доводить до совершения единую житницу. Десять упряжек умственно понимаемых волов являют у Божества святой лик апостольский. Двенадцать — Апостолов пред страстями. Семь — те, кто со Стефаном (архидиаконом) были выбраны после Святого Воскресения. О двадцатом слышали с неба — Савл. «Савл, что ты Меня гонишь?» — внезапно обезоружив того, кто стал воевать против единоплеменного Израиля, вооружив его на бой за Христа. Вот умственно понимаемые воины. Двенадцать волов распахали ниву души, ниву человечества, и во Христе засеяли подсолнечную верой к Нему. Сделали наше земное смешение (состав тела) единым сосудом, способным принять Божественный раствор крови и воды, излившийся во спасение нам от удара копьем. Сеятель и благодетель нашего состава— Христос, Который прежде Своего воплощения создал нас из небытия. Нас, ставших скверными и вместилищами худшего, Он, сокрушив смерть, вновь обновляет, и делает не принимающими примеси зла, бессмертными, блаженными, присносущими в нашей совокупности и виде. Он — глина (глиняный сосуд), которая из нашей глины стала плотью, держа животекущую (проточную) воду Своего Божества, которую Иоанн [Предтеча], как бы нося проповеданием Крещения, увидев Иисуса, возопил: «Вот, Агнец Божий, вземляй (поднимающий, и этим разрушающий) грехи всего мира», — Крестом и излитием крови и воды. Опять же об этом, когда ученики спросили Иисуса, где Ему приготовить иудейскую пасху, сказал: «Идите в этот город, и вы встретите человека, несущего глиняный сосуд с водой, и скажете ему: Учитель сказал: «У тебя сотворю Пасху с учениками Моими». Он покажет горницу большую устланную, там и приготовьте». Это и стало наяву. Такое разумеется в сравнении: муж, который несет глиняный сосуд воды, — это Иоанн Креститель, проповедующий крещение в покаяние. Город — горний Иерусалим, граждане которого — Иоанни другие — собрание праведников святых. Горница, застеленная цветными половиками, которые украшены, как звездами, различными изображениями, может быть уподоблена нашему царскому помосту (алтарю), который состоит из различных украшений. А то, что Апостолы и Пророки могут быть сравнены с волами, на это явно указывает апостол Павел, который (под святым двадцатым числом) весьма сильно говорит: «Не обуздаешь вола молотящего» И тотчас прибавляет: «Разве о волах беспокоится Бог? Во всяком случае говорит о нас — ибо нас ради написано». Но вернемся опять к возвышенному Исайе, последовав за его пророчеством: «Не прекращают десять упряжей волов творить одну житницу». И тотчас прибавлено: «Посеявший шесть спудов, пожнет три меры». Увы, мыслить ли нам, что столь великое было согрешение, что хотя было посеяно шесть спудов, собрано только три меры? Не сказано: «произведет три спуда», но всего лишь «три меры», что очень мало. Однако войдем за внутреннюю завесу написанного, и найдем то, что этим сказано. Шестью спудами будет засеяна церковная нива человеческая: четырьмя книгами слова о Боге, еще книгой Деяния Апостольского, и шестой — писаниями великого апостола Павла, едиными по уставу. От этих шести и ими плод приносят те, кто в оглашении (церковном научении и просвещении) следует за святыми. Сеются три веры — вера к Отцу, вера к Сыну, вера к Святому Духу. Вышел сеятель сеять, не пшеницу, хлеб творящую, но животворящую веру. Но не во всех проросло семя: одно упало «при пути», а не на самом Пути — они не совершенны о Христе, не веруют в Него прямо. Сам Он сказал: «Я — путь жизни». «Недалеко от пути» ариане, как и эллины или иудеи, но они не на пути, а при пути, то есть вне Христа. То, что они исповедуют (признают) Христа, ведет их близ пути, а то, что тем хуже хулят Христа, что Он мол не равен Отцу, отбрасывает их от живого Пути. Так что птицы небесные — диаволы — слетаются и склевывают Божий семена из сердца ненаставленных. Ибо Сам Господь повелел всем творить в согласии с Его обычаем, когда сказал: «Не разбрасывайте святыни Мои псам, не сыпьте бисера Моего перед свиньями». И еще: «Возьмите от него сребренник и дайте имеющему десять сребренников», — любому человеку, имеющему правую веру, будет даровано, и будет прибавлено от не имеющего веры, надежды и любви совершенных к Богу. «И то, что он думает, он имеет — будет отнято от него», — сказал Господь. То есть никакой пользы не будет от совершенных добрых дел, если служат Богу без правой веры. Ибо Сам Господь сказал: «Кто будет веровать и креститься, тот спасется», а не уверовавший осудится. Ничем не лучше, думаю, неверных зловерные и нечестивые еретики. А те, кто в тернии, думаю, что это евномиане: по причине их хулы их многие назовут беззаконниками, ибо они в безумие дерзают болтать о Христе, что Он, мол, создание и творение. Это как терние подавляет их и не позволяет прорасти и совершиться верой. Удачно подходит слово и к тем, кто в нашей Церкви раздавлен терновой материей забот о житейском и не силится, чтобы в них проросло и в конце концов сотворило плод Божественное семя. Другое пало на камень, но в каменистую почву. Ведь Камень — это Христос, как сказал божественный Павел. Мне думается, что в каменистой почве те, у кого сердце окамененно и непокорно. Сердце человека мягче, чем камень, который есть самое жесткое по своей природе. Такой же природы и семя — оно мягкое по сравнению с камнем, но жестче, чем земля. С камнем Господь сопоставляет богомерзких последователей Македония и Марафона, которые возводят хулу на Духа и говорят ложные слова о Его созданиях. Они на себя навлекают кару Господню без прощения. Ибо Господь сказал: «Тот, кто скажет слово на Сына Человеческого, будет ему отпущено, а кто скажет на Святого Духа, не будет ему отпущено ни здесь, ни в будущем веке». У них земля не благоплодоносна, не приемлет семя, как христиане, но твердый камень, который обтесывается, чтобы огораживать святыню. Исповедовать, что Божий Сын, Бог Иисус Христос подобен по природе Отцу — это являет их размягченными, а то, что они отрицают, что Святой Дух — Бог — это делает их сердца каменными: они наполовину здоровы, но совершенно слепы, причисляя Творца к творению, и Владыку делая слугой и безмолвным рабом. Отлучая их от христианства, великий Апостол сказал: «Кто не имеет Духа Христова, тот не есть Его (Христов)». А иное семя, — сказал Господь, — упало на благую землю и дало плод: одно тридцать, одно шестьдесят, одно сто. С землей благой сравнивается правое и благоразумное сердце, очищенное от терна ереси, и сперва прозябающее траву веры, а затем — колос надежды, а после — зрелый плод совершившейся любви. На это указует и божественный Павел, утверждая, что лучшим является вера, надежда и любовь. Итак, тот кто верит — творит тридцать, кто надеется — шестьдесят, а кто стал совершенным благодаря любви, тот совершает из божественного [плод] сторицей, от единого семени трижды собирая плоды. Бога почитая, в Церкви возносимого, само Сущее духом разумеем, душой зрим, телом претерпеваем. На земле славим, из мертвых встаем, на небесах почиваем. Совершенный человек о Троице — он верен, кроток, любим всеми, смирен, милостив, человеколюбив, праведен, не щадя тела идет в Божественном, с жаждой Небесного, живя телом с людьми и являясь на земле «образом». Так что тридцать они собирают как живущие среди людей, шестьдесят — как служащие вместе с Ангелами, и сто — как общающиеся с Богом. Елеопомазанием они дают плод тридцать, Крещением — шестьдесят, и совершенным Миропомазанием — сто. Верующий во Отца творит тридцать, исповедующий Бога Сына равным Отцу творит шестьдесят, а Духом совершаемый, исповедующий Его (Духа) Богом, — совершенно творит сто. Некие люди из богомерзких сказали, что вера к Духу творит тридцать, к Сыну — шестьдесят, ко Отцу — сто. Они сами себя развращают, что считают нужным умалить Святой Дух, Отца и Сына превознося и славя более Него, высшими, по числу (по порядку) полагая Отца и Сына. Это весьма порочно для разума. Ибо сперва веруют не в Духа, а во Отца, потом — в Сына, и затем — в совершенный Святой Троицы Божественный и Святой Дух. Как и божественный Песнопевец, сказывая, что во всем сотворении мира была Троица, сказал: «Словом Господним небеса утверждены, и Духом уст Его вся сила их». Уст — Господа Отца; словом — Сыном, Дух Святой — полнота Святой Троицы. Его (Духа) Господство (то, что Он — Господь) явил Господь, когда воскрес из мертвых и сказал Своим ученикам: «Примите Дух Святой… Кому отпустите грехи, будут отпущены». Этим Он являет Господство Духа — что приятие Духа дарует [власть] отпускать грехи. Мы не должны теперь погибнуть вместе с еретиками, желая, чтобы южная царица (Савская), которая пришла с конца земли к Соломону, чтобы встретиться с премудростью, осудила нас за леность о лучшем.
