Александр Мень - На пороге Нового Завета
Тем не менее исход из пустыни части ессеев не означал отказа от принципа обособленности. Они по-прежнему относились к людям иного толка с осуждением и неприязнью. Особенно враждебны они были к саддукеям. Впрочем, и фарисеев они не щадили, называя их "толкователями скользкого" и "Эфраимом", то есть племенем, отпавшим от истинного Израиля (24).
Фарисеи переживали тогда трудные годы. Страной правил Александр Яннай (104-78). Современник Суллы, он был столь же жесток и деспотичен, как и римский диктатор. За свои зверства Яннай был прозван "фракийцем". Его придворные - саддукеи - вели постоянную борьбу с фарисеями, популярность которых в массах день ото дня росла.
Вместе с Яннаем саддукеи ходили в военные походы, которые, как правило, кончались успешно. Но победитель нашел непримиримого врага в лице собственного народа. Подданные не любили его и, казалось, ждали любого предлога для возмущения. Яннай смог в этом убедиться, когда явился в Храм на праздник Кущей, чтобы в качестве первосвященника принести жертву.
Царь не захотел совершить возлияния водой, ибо этот обычай одобряли фарисеи, и выплеснул ее на землю (25). Вызов был принят, толпа стала кричать и швырять в Янная чем попало. Греческим наемникам было приказано немедленно подавить бунт.
После бойни вокруг Храма осталось несколько тысяч трупов. Но евреи, которых не запугал даже Антиох, тем более не собирались отступать перед собственным тираном. Фарисеи, прежде вполне миролюбивые, решились возглавить восставший народ. В результате вспыхнула гражданская война, которая длилась несколько лет. В конце концов доведенные до крайности фарисеи пошли на безумный шаг. Они призвали в Иудею Селевкидов.
Деметрий III, решив, что представился случай вернуть потерянные владения, поддержал врагов Янная; на стороне же иудейского царя сражались греки-наемники. Однако в критический момент патриотизм взял верх над ненавистью и многие вновь перешли в Яннаево войско. Это спасло Хасмонея, а сирийский царь предпочел удалиться из Палестины.
Подавив в 88 году восстание, Александр жестоко отомстил фарисеям. Он велел распять на крестах восемьсот зачинщиков и пировал, глядя на их смертные муки.
Ессеи были встревожены этими трагическими событиями, хотя прямо в борьбу не вмешивались, предпочитая, чтобы "сыны тьмы" сами пожирали друг друга. Впрочем, они ввели у себя воинскую повинность, чтобы быть готовыми к любым неожиданностям (26). Хаос в стране, вероятно, казался им предвестием последней всемирной битвы между "избранниками" и полками Велиала.
Они осуждали "толкователей скользкого", по вине которых "не переводится иноземный меч, пленение, грабеж, разжигание междоусобной борьбы, уход в изгнание из страха пред врагом и множество трупов грешников" (27). Но и Янная, этого "яростного льва", кумранцы считали преступником. Они были возмущены его "местью, учиненной над толкователями скользкого", особенно его приказом "вешать людей живыми, чего не делалось прежде в Израиле" (28). Эта страшная казнь-пытка вызвала у всех ужас и отвращение. Раньше ее применяли лишь финикийцы, а от них через Карфаген заимствовали римляне (29). И вот теперь в святом граде впервые поднялись кресты, вопия к небу о безмерности человеческого падения и сатанинской жестокости.
После казней восемь тысяч иерусалимлян бежало из города. Среди них, конечно, было много фарисеев. Одни скрылись в соседних землях, другие ушли в пустыню, где им пришлось столкнуться с эссенами.
В кумранском толковании на пророка Наума мы читаем:
"Простецы Эфраима отделились от их собрания и, покинув вводящих в заблуждение, присоединились к Израилю" (30). Следовательно, часть фарисеев решила примкнуть к "сынам света" и вошла в их общины.
Из-за притока беженцев ессейские поселения сильно разрослись. Искателей уединения это должно было тяготить и смущать, и, быть может, именно тогда некоторые ессеи и задумали эмигрировать из Палестины.
Столетие спустя Филон писал, что к западу от Александрии, в тихих рощах у берегов Мареотидского озера живут люди, которые "стремятся к бессмертной блаженной жизни". Они отказались от имущества, семьи, родины и целиком посвятили себя молитве, созерцанию и изучению Библии. Их называли терапевтами, целителями, что, по-видимому, есть ошибочный перевод арамейского слова хасайя, ессеи.
Весь образ жизни терапевтов и уставы их монастырей настолько сходны с кумранскими, что историки почти единодушно признали в них египетскую ветвь ессейства (31). Возникла она скорее всего в те годы, когда смуты в Палестине и перенаселенность ессейских лагерей заставили некоторых членов ордена покинуть страну и образовать свои "скиты" в Египте.
Яннай между тем стал понимать, что его война с собственным народом может погубить династию. Его жена Саломея, женщина умная и энергичная, была сестрой известного фарисея Симона бен-Шетах. Она поддержала мысль царя о необходимости мира с "благочестивыми". Умирая, Яннай передал ей власть и завещал отныне опираться только на фарисеев.
С тех пор положение в стране резко изменилось. Саддукеи были отстранены от власти, а те, что подстрекали царя расправиться с фарисеями, наказаны. При Саломее партия Симона бен-Шетах достигла господства. Симон смягчил и улучшил уголовное право, основал школы для обучения детей Торе. Талмуд называет его "восстановителем Торы, вернувшим короне Закона ее прежний блеск" (32). Фарисеи добились и того, чтобы духовная и светская власть были разделены. Царица правила единолично; старший сын ее, вялый и изнеженный Гиркан, был поставлен архиереем, а младший, властный и заносчивый Аристобул, удален в частную жизнь.
Однако мир длился недолго. При поддержке саддукеев Аристобул стал тайно готовиться к захвату престола. В 69 году, когда Саломея скончалась в своем дворце, часть войска провозгласила его монархом и первосвященником.
Гиркан был лишен сана, но оставлен в Иерусалиме под надзором. Этот инертный человек легко смирился бы со своей участью, если бы не стал игрушкой в руках идумеянина Антипатра. Тот подбил Гиркана бежать из Иерусалима и искать помощи у иноземцев. Неизвестно, как далеко шли планы Антипатра, впоследствии ставшего основателем династии Иродов, но именно он оказался могильщиком Хасмонейского дома. Он раздул пламя вражды между братьями и внушил Гиркану мысль, что его права защитят римляне.
К этому времени Рим пережил борьбу вокруг реформы Гракхов и диктатуру Суллы, подавил восстание Спартака и начал развернутым фронтом вести наступление на Восток. В 66 году Гней Помпеи сломил военную мощь Понта и Кавказа, а через два года появился в Сирии.
Иудеи уже понимали, что избежать нового иноземного владычества не удастся. Стоял лишь вопрос: кого из претендентов на трон признает римский полководец. Аристобул допустил ряд тактических ошибок, и Помпей принял поэтому сторону Гиркана. Однако Аристобул не согласился с этим решением, и когда Иерусалим открыл римлянину ворота, он укрепился в храмовой цитадели, готовясь выдержать штурм.
Три месяца длилась блокада; наконец 10 октября 63 года крепость была захвачена. Римские солдаты ворвались в святилище. Даже в самом Храме они встретили отчаянное сопротивление. Среди общей сумятицы лишь священники продолжали совершать богослужение...
Аристобул был взят в плен и отправлен в Рим. Помпей же после захвата Храма проник в Святая Святых. Но, удовлетворив свое любопытство, он ни к чему не притронулся, ибо римляне привыкли терпимо относиться к чужеземным культам.
Фарисеи просили Помпея не восстанавливать монархии, и весь народ поддержал их. Поэтому, объявив о присоединении Иудеи к Риму, Помпеи сохранил за Гирканом лишь звание первосвященника.
Падение Хасмонеев никто не оплакивал. Хотя основатели династии были прославленными героями, наследники их слишком часто испытывали терпение народа. Фарисеи могли быть довольны исходом дела. В "Псалмах Соломоновых" приход Помпея изображался ими как справедливый Божий приговор. Истинным царем Иудейским они могли признать только потомка Давида, а до его прихода, по их мнению, царствовать должен был только Закон. Его блюстителей не смущало, что страна подпала под иноземное иго. Ведь оно проявлялось лишь в сборе дани и поддержании порядка и не касалось религиозной жизни Общины.
Точно так же отнеслись к концу Хасмонеев и ессеи. Они утверждали, что пророки уже давно предсказывали нашествие киттиев, могучего западного народа, который станет орудием наказания грешных. Толкуя книгу пророка Аввакума, один из кумранских книжников писал о новом "биче Божием": "Это относится к киттиям, которые топчут страну конями своими и скотом своим; издалека идут они, с островов моря, чтобы пожирать все народы, подобно орлу" (33).
И в самом деле, Рим шел к созданию мировой державы. Открывалась новая глава истории, и уже народилось поколение, которому предстояло быть современником евангельских событий.
