Павел Берснев - Лабиринты ума
Гордон Уоссон, банкир и исследователь «священных грибов», писал в книге «Грибы, Россия и история сомы»: «Мы предполагаем, что божественный гриб играл важнейшую роль в развитии представлений древнего человека о мире, пробуждении в нем способности к самопознанию, чувства трепета перед неизвестным, чувства чудесного и почитания. Он, несомненно, облегчил для него восприятие идеи Бога». И все же мы оставляем право за читателем делать свои собственные выводы: считать ли психоактивные вещества дорогой к безумию или к прозрению. Мы лишь стремились показать, что массовая пропаганда «за» или «против» психоделиков, без серьезного научного исследования проблемы их применения в прошлом и настоящем, не может принести ничего позитивного и конструктивного.
Абсолютология и психология религии
Итак, если мистический опыт – предмет изучения абсолютологии, то вопросы социальной организации религиозной жизни, реконструкции мистических видений в человеческих понятиях, интерпретация этих видений – это как раз область изучения психологии и биологии религии, призванной дифференцировать животное и духовное, отделять зерна от плевел. Здесь, безусловно, всегда присутствует опасность выплеснуть вместе с водой ребенка. Ведь зачастую тот, кто берется за такую дифференциацию, не имеет собственного чистого мистического опыта, хоть при этом может неплохо представлять, что такое биология и «психика». Так же как в свою очередь мистики редко имеют философское «образование», достаточное для «трансляции» своих переживаний средствами человеческой речи.
Поэтому без абсолютологии как науки о мистическом опыте нам все равно не обойтись. Метафору Сократа в нашем случае мы можем проинтерпретировать следующим образом: божественную часть Пана изучает абсолютология, «косматую» и «козлиную» – религиоведение, психология и биология религии. Что никоим образом не принижает ни одну из этих наук – ведь обе «части» принадлежат одному целому, Пану.
Совместная работа необходима. Общие результаты помогут нам избежать ошибок и крайностей.
Понятно, что в этой работе мы лишь наметили план интегральной перспективы. Но хочется верить, что этот план поможет сделать практический шаг к единению различных областей науки, к непредвзятому и ответственному междисциплинарному исследованию, в котором специалисты в одних «узких областях» научатся ценить специалистов в других «узких областях», не превращаясь в узколобых приматов, метящих СВОЮ территорию чернилами и не допускающих в нее «невежд» (читай – чужаков).
Как это становится все более очевидным, уже настало время для внимательного и беспристрастного (нетенденциозного) изучения мистического аспекта религии, т. е. собственно абсолютологического подхода к изучению мистического опыта. В наши дни информация, которая еще совсем недавно была доступна лишь немногим избранным, сегодня стала достоянием всего человечества. Тибетская, индийская, китайская, еврейская и т. д. мистика привлекает в наши дни все больше и больше людей. Появляется все больше и больше путешественников за грань «реальности биороботов», биоавтоматов, действующих на уровне инстинктов (программ выживания в микроскопическом секторе реальности).
Побочные эффекты такого интереса к мистике – вульгаризация эзотерики, превращение ее средствами массовой информации в «эзотерическую развлекательную попсу». «Занимательная коммерческая мистика», телесериалы и книги о «магии» зачастую не дают увидеть настоящее исследование духовных пространств.
И все же есть надежда, что знания, накопленные мировой мистикой, будут адекватно интегрированы в единый духовный путь, не отрицающий, а объясняющий особенности различных религиозных подходов.
«Религии невозможно свести к мистике, и тем более нельзя сказать, что религии обретают ценность благодаря существованию мистиков. Но можно допустить, что мистики наилучшим образом используют возможности объединения, которые предоставляют им различные религии.
Они служат живым щитом, преграждающим впадение религий и догматов в дуализм, ересь, формализм, доктринерство, фидеизм или идолопоклонничество. В сегодняшнем контексте встречи религий их свидетельства чрезвычайно значимы» (Поль Пупар).
Пусть религии – лишь постоялые дворы, караван-сараи на пути к мистической Истине. Но без постоялых дворов, как известно, добраться до намеченной цели бывает чрезвычайно сложно.
Мастер игры на флейте, или Союз Неба и Земли
Что можно сказать, подытоживая нашу работу?
Мы увидели, что мозг (и физическое тело в целом) играет весьма существенную роль в религиозном опыте. Мозг – это средство для обеспечения выживания в мире земной жизни. На генетическом уровне мозг запрограммирован на включение четырех основных биопрограмм, призванных обеспечить продолжение физического существования. Мозг фильтрует «плерому», целостный мир, и производит настройку сознания на специфическую реальность.
Но если мозг подвергается специфическому воздействию, старые программы отключаются или вовсе стираются и сознание открывается для совершенно нового мира. На физиологическом уровне гормоны мозга, такие как норадреналин и серотонин, являются своеобразными ключами, подходящими к нейронным замкам. Психоактивные вещества, алкалоиды, содержащиеся в растениях (или иногда выделенные из них), имеют сходную с нейрогормонами структуру, и поэтому такие «ключики» с легкостью подходят к тем же «замочным скважинам». Алкалоиды воздействуют на психофизические процессы специфическим образом за счет небольших различий в химическом строении и пространственной конфигурации и поэтому по-другому подавляют и стимулируют биохимические процессы мозга, оказывая тормозящее и возбуждающее действие на разные зоны ЦНС.
Духовные практики также имеют дело с химией мозга, но при этом им достаточно внутренней психоделической лаборатории. Специфические механизмы, меняющие сознание, запускаются по причине того, что духовные практики – это изменение обычного режима функционирования живого организма. Они так же «неестественны» для организма, как и психотропные вещества. Однако по существу мы имеем дело с одной и той же химией. Только в одном случае вещества поступают извне, а в другом – используются «внутренние психоделики». Одни – эндогенного происхождения, другие – экзогенного. Что вверху, то и внизу – как гласит знаменитый постулат «шамана античности» Гермеса Трисмегиста (надо сказать, что орфико-герметическая традиция, наряду с религией египетского Тота и древнееврейского Еноха, обнаруживает немало архаических корней; так, Гермес выступает как посредник между Небом, Землей и подземным миром, что согласуется с шаманской триадой – Верхним, Средним и Нижним миром, а также является проводником душ умерших). В пространстве Ума макрокосм тождественен микрокосму. То есть и макрокосм и микрокосм состоят из одинаковых элементов, с одинаковыми свойствами и действующими по тем же законам; различие затрагивает лишь границы, условно делящие единое на великое и малое, на верх и низ. Именно поэтому в обоих случаях мы имеем дело с аналогичными явлениями. Алхимия внутренняя и алхимия внешняя сливаются воедино, когда растворяются границы, делящие целое на внутреннее и внешнее. За иллюзорными границами условного «я» – Сияющая Пустота, творящая Блистающий Космос. «Небытие», рождающее «Бытие».
Воздействие некоторых «растений силы», религиозных психопрактик и духовных практик, т. е. «выключателей» доминанты первых четырех биопрограмм, вызывает переживание расширения сознания, выхода за границы ущербной обычной реальности, а также приводит к пониманию неизреченности полученного опыта, т. е. к осознанию невозможности адекватного выражения мистического опыта на чувственно-рациональном уровне. Системы восприятия, построенные на основе заблуждающегося рассудка, противятся «расширению сознания». Их задача – любыми способами удержать человека в рамках «биовыживательных программ» эгоцентрических организмов. Возвращаясь к библейской метафоре, можно сказать, что если вкушение плодов с древа «познания добра и зла» было допущено, то к плодам Древа Жизни, приоткрывающим бессмертную основу бытия и таким образом открывающим путь к бессмертию, в доступе было отказано. Характерно также то, что человек выбрал именно плоды «различения». Матрица, она же Вавилон, она же… неведение и загрязнения ума, клеши, с безначальных времен пытается спасти нас от счастья постижения нашей изначальной природы, природы нашего ума.
