Дональд Карсон - Новый Библейский Комментарий Часть 3 (Новый Завет)

Очень редкие упоминания об Иисусе в нехристианской литературе I в. или после Его смерти лучше всего свидетельствуют о том, что Он жил и умер как учитель и чудотворец в Палестине в начале 30–х годов и что Ему впоследствии стали поклоняться как основателю развивашегося религиозного движения. Они ничего не говорят нам о том, каким Он был или чему Он учил.

О земной жизни Иисуса очень мало сказано в других книгах Нового Завета. Нет у нас и других источников информации, если не считать появившихся во II в. так называемых апокрифических Евангелий. В них же еще меньше сведений о Его земной жизни и больше об учении, а все подробности взяты главным образом из четырех новозаветных Евангелий или из разнообразных собраний легендарных историй об Иисусе, которые, в основном, были выдумками. Или из историй, популярных среди христианских гностиков нового направления.

Если мы хотим узнать исторические реалии жизни и служения Иисуса, нам следует обратиться к Матфею, Марку, Луке и Иоанну. Здесь мы стоим на прочном фундаменте. У них мы можем почерпнуть гораздо больше об Иисусе как исторической личности и Его жизни и учении, чем в каких–либо других источниках древнего мира. Авторы Евангелий предлагают свое видение как мужи веры, призывая других приобщиться вместе с ними к Иисусу. Те, кто читает Евангелия просто для получения исторической информации об Иисусе, могут преуспеть в этом, но они упускают главное — Евангелия написаны для тех, кто «поверит» и будет «иметь жизнь». Факты об Иисусе записаны не ради удовлетворения чьего–то любопытства, но для получения ответа.

Дополнительная литература

Green J. В. How to Read the Gospels and Acts (IVP, 1987).

Drane J. W. Jesus and the Four Gospels (Lion, 1979).

Stanton G. N. The Gospel and Jesus (Oxford, 1989).

France R. T. The Evidence for Jesus (Hodder and Stoughton/IVP/USA, 1986).

Wright N. T. Who was Jesus? (SPCК, 1992).

France R. Т., Hurtado L. W., Marshall I. H., Carson D. A. 'Guides' to recent study of the four Gospels, in Themelios 14/2 (1989).

Green J. В., McKnight S., Marshall I. H. (eds.) Dictionary of Jesus and the Gospels (IVP, 1992).

Евангелие от Матфея

Введение

Учительское Евангелие

Евангелие от Матфея называют «учительским Евангелием», поскольку материал в нем представлен таким образом, что его удобно использовать в процессе обучения. Возможно, именно по этой причине ранняя Церковь использовала его больше, чем остальные четыре Евангелия. В то время как Марк предлагает нам яркое и связанное повествование, Лука — тонкое исследование разговоров Иисуса с людьми, а Иоанн — подробный богословский портрет Христа, Матфей собирает истории и высказывания Иисуса, которые имели непосредственное отношение к актуальным проблемам жизни Церкви, и располагает их в таком порядке, чтобы ими мог пользоваться учитель. По всей видимости, сам Матфей был таким учителем, и в свое Евангелие он включил материал, который уже не раз представлял членам собственной церкви.

Очень четко выделяются пять «речей», или собраний поучений Христа, каждая из которых завершается формулой: «Когда Иисус окончил все слова сии…» или похожей фразой (формула, которая на греч. языке звучит гораздо более сильно, чем в русском переводе). Эти речи мы найдем в гл. 5–7, 10, 13, 18, 24 и 25. Все они, по–видимому, основываются на гораздо более коротких «обращениях», которые мы находим в других синоптических Евангелиях (Марка и Луки), и обнаруживают единую центральную мысль, вокруг которой и строятся. Многие из организованных таким образом высказываний содержатся и в других синоптических Евангелиях, что позволяет сказать: Матфей составил пять аккуратных «антологий» поучений Иисуса, касающихся определенных предметов.

И в этих речах, и в остальных местах Евангелия Матфей намеренно разбивает свое повествование на части, которые сравнительно легко запоминаются. Явными примерами служат три симметричных раздела генеалогии (1:1 — 17; обратите внимание на заключение в ст. 17), восемь заповедей блаженств (5:3—10; здесь — одинаковое заключение в первом и последнем стихах), шесть «антитез» (5:21–48; с повторением вводной формулы), три религиозных обряда (6:1–18; с практически одинаковой структурой, несмотря на больший объем раздела о молитве) и семь восклицаний «Горе вам…» в адрес книжников и фарисеев (23:13–36). Большие разделы также иногда имеют четкую внутреннюю структуру, как, например, повествование о чудесах в гл. 8, 9 или серия притч в гл. 13.

По сравнению с выразительной манерой повествования Марка, рассказ Матфея о делах и словах Христа может показаться довольно скучным. Хотя его Евангелие содержит более подробный материал, чем Евангелие от Марка, в тех моментах, когда они касаются одних и тех же событий, Матфей излагает их, как правило, в гораздо более лаконичной манере. Например, история, которая занимает у Марка всю гл. 5 (содержащую 43 стиха), составляет всего 16 стихов у Матфея. Он опускает яркие детали события и исключает все «лишнее» в рассказе, стараясь сосредоточить внимание на центральной идее. Но там, где основная мысль рассказа выражается в речах Иисуса, которые в него включены, Матфей, чаще всего сокращая рассказ в целом, приводит речи Христа в сравнительно полном виде (ср.: Мф. 8:5— 13 и Лк. 7:1–10).

Такими способами Матфей формирует свое повествование, чтобы сделать его более доступным для учения в церкви. В таком качестве оно не потеряло своего значения до сих пор, и это может засвидетельствовать любой пастор.

Основные темы Евангелия

Иисус Мессия

Матфей пишет от лица иудея, который нашел во Христе исполнение самых сокровенных чаяний еврейского народа. «Исполнение» становится центральной темой Евангелия.

Наиболее явно она проявляется в повторяющемся утверждении: «Да сбудется реченное Господом через пророка» (1:22; 2:15,17,23; 4:14; 8:17; 12:17; 13:35; 21:4; 27:9), которое принимает разную форму, однако такие «формулы–цитаты», как их принято называть, служат отличительной чертой Евангелия от Матфея. Другие цитаты, которые не вводятся подобной формулой, также призваны усилить тот факт, что даже в деталях жизнь Иисуса вполне совпадала с тем, что было обещано в Писании, которое, в свою очередь, предстает в истинном свете. В Ветхом Завете мы находим довольно мало фрагментов, носящих откровенно «мессианский» характер, чаще мы встречаемся с некими неясными изречениями, некоторые из которых на первый взгляд вообще не имеют формы пророчества. Однако Матфей страстно ищет прообразы Божественного плана в Ветхом Завете и связывает их с «исполнением» во Христе.

Первые две главы Евангелия (в которых сосредоточено необычно много «формул–цитат») посвящены в первую очередь утверждению понимания Иисуса как Мессии Израиля на основании Писания. Цель Его прихода состоит в исполнении закона и пророков (5:17), и вторая часть гл. 5 объясняет, какое значение имеет это исполнение. Ряд указаний на Иисуса как на Того, Кто «больше» ключевых фигур и установлений Ветхого Завета, в гл. 12 (ст. 6,41,42) развивает доказательство исполнения Им не только отдельных пророчеств, но самого существа ветхозаветной жизни и религии. Таким образом, Матфей «утверждает» весь Ветхий Завет как основу для служения Христа.

Израиль и Церковь

Евангелие от Матфея по праву считается одной из самых иудейских книг в Новом Завете благодаря акценту на исполнении Ветхого Завета, частым упоминаниям о предметах раввинистических споров, скрытому предположению, что его читатели достаточно хорошо разбираются в вопросах иудейских обрядов, использованию характерной для иудаизма терминологии («Царство Небесное», «сын Давидов») и иногда встречающимся непереведенным арамейским словам. Только в Евангелии от Матфея служение Иисуса ограничивается «погибшими овцами дома Израилева» (10:6; 15:24), а авторитет иудейских учителей закона рассматривается вполне серьезно (23:3,23).

И в то же время именно это Евангелие истолковывается многими исследователями как вызов иудаизму. Оно объявляет иудейских учителей (в особенности фарисеев) лицемерами и слепыми поводырями и возвещает, что «отнимется от вас Царство Божие и дано будет народу, приносящему плоды его» (21:43). Оно предсказывает, что неиудеи соберутся с востока и с запада на мессианский пир Израиля, в то время как (иудейские) «сыны царства» будут исторгнуты из него (8:11,12; ср.: 22:1–10). В нем Иисус провозглашает, что прегрешения народа Божьего достигли того предела, когда наказание должно пасть на это поколение людей, и проявится оно прежде всего в том, что иерусалимский Храм, символ присутствия Бога среди Своего народа, будет разрушен, так что не останется камня на камне. Только Матфей записывает ужасающий крик «всего народа» в 27:25: «Кровь Его на нас и на детях наших». Некоторые комментаторы даже решались заявить, что Матфей оставил всякую надежду на какой бы то ни было отклик израильского народа и призывал своих читателей посвятить все свое внимание благовестию среди других народов.