Т. Москвина - Каждому человеку. Наставления и заветы преподобного Серафима Саровского
Какой назидательный пример для молодого поколения, которое в наше время очень часто забывает свой сыновний долг пред родителями и не воздает последним должного уважения и почтения!..
Если уже «всячески должно избегать осуждения ближних» и «снисхождением к брату сохранять мир душевный», то не тем ли более следует детям покрывать недостатки и слабости своих родителей любовию и снисхождением?..
О, если бы мы во всех обстоятельствах своей жизни неуклонно следовали мудрым советам дивного Саровского старца, преподобного отца Серафима, соблюдали его заветы и, «сколько есть сил» у нас, старались исполнять все его наставления, тогда мы могли бы твердо надеяться, «что в сердцах наших воссияет свет Божественный, озаряющий нам путь к горнему Иерусалиму»…
Кроме мирян к преподобному отцу Серафиму приходило для собеседования и за наставлениями немало монашествующих, как саровских, так и из других обителей. С некоторыми из них Преподобный беседовал еще во дни своего пустынножительства; саровских иноков святой старец первых стал принимать к себе, по окончании затвора и молчальничества.
Приходили к преподобному Серафиму новоначальные иноки, естественно, нуждавшиеся в мудрых советах опытного подвижника, приходили лица, достаточно укрепившиеся в иноческом подвиге, для душеспасительной беседы; приходили начальники обителей и рядовые монахи, и всем отец Серафим давал мудрые и полезные наставления, основанные на его личном богатом духовном опыте.
«По совету ли, или по власти других, или каким бы то ни было образом пришел ты в сию обитель, – говорил Преподобный одному из новоначальных иноков, – не унывай: посещение Божие есть. Аще соблюдеши, яже тебе сказую, спасешися сам и присные твои, о которых заботишься… Живя в сей обители, сие соблюдай: стоя в церкви, внимай всему без опущения, узнавай весь церковный порядок, то есть вечерню, повечерие, полунощницу, утреню, часы, выучись содержать в разуме.
Если находишься в келье, не имея рукоделья, всячески прилежи чтению, а наипаче Псалтири; старайся каждую статью прочитывать многократно, дабы содержать все в разуме. Если есть рукоделье, занимайся оным; если зовут на послушание, иди на оное. За рукодельем или будучи где-либо на послушании твори беспрестанно молитву: “Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго”. В молитве внемли себе, то есть ум собери и соединяй с душою. Сначала день, два и множае твори молитву сию одним умом, раздельно, внимая каждому особо слову. Потом, когда Господь согреет сердце твое теплотою благодати Своея и соединит в тебе оную в един дух, тогда потечет в тебе молитва оная беспрестанно и всегда будет с тобою, наслаждая и питая тебя… Когда же будешь содержать в себе сию пищу душевную, то есть беседу с Самим Господом, то зачем ходить по кельям братий, хотя кем и будешь призываем? Истинно сказую тебе, что празднословие сие есть и празднолюбие. Аще себя не понимаешь, то можешь ли рассуждать о чем и других учить? Молчи, беспрестанно молчи, помни всегда присутствие Божие и имя Его. Ни с кем не вступай в разговор, но всячески блюдись осуждать много разговаривающих или смеющихся. Будь в сем случае глух и нем, что бы о тебе ни говорили, пропускай мимо ушей…
Сидя за трапезой, не смотри и не осуждай, кто сколько ест, но внимай себе, питая душу молитвою. За обедом ешь довольно, за ужином повоздержись. В среду, пяток, аще можешь, вкушай пооднажды. Каждый день непрестанно в нощи спи четыре часа – десятый, одиннадцатый и двенадцатый и часы полунощь; аще изнеможешь, можно вдобавок днем поспать. Сие держи несумненно до кончины жизни, ибо оное нужно для успокоения головы твоей. И я с молодых лет держал таковой путь. Мы и Господа Бога всегда просим о упокоении себя в нощное время. Аще тако будешь хранить себя, то не будешь уныл, но здрав и весел.
Сказую тебе истинно, аще тако будешь вести себя, то неисходно пребудешь в обители до скончания твоего. Смиряйся, и Господь поможет тебе…»
Важнейшим и необходимейшим качеством всякого проходящего иноческую жизнь должно быть послушание. «Послушание, матушка, – говорил преподобный Серафим одной дивеевской сестре, – послушание превыше поста и молитвы. Говорю тебе, ничего нет выше послушания, матушка, и ты так сказывай всем».
«Радость моя! Нет дороги отказываться от послушания», – говорил святой старец Саровскому монаху Киприану, тяготившемуся возлагаемыми на него обязанностями.
Послушание, по наставлению отца Серафима, есть лучшее врачевство против такой «опасной болезни», как скука, которой «трудно избежать начинающему жизнь монашескую» и которой «прежде всего должно остерегаться посредством строгого и беспрекословного исполнения всех обязанностей».
Вместе с послушанием инок должен отличаться терпением во всем. «Ты монах, – говорил отец Серафим надеевскому пустыннику отцу Тимону, которого он долгое время не принимал к себе, испытывая, как оказалось, посетителя, – ты монах, потому должен ты иметь терпение», я «испытывал тебя, чему ты научился, живши столько лет в пустыне: не пустой ли ты из нее вышел?»
Особенно нужно отличаться иноку терпением в перенесении обид, оскорблений, поношений, потому что «истинная мантия монашеская есть разумное перенесение клеветы и напраслины: нет скорбей, нет и спасения». «И в монахи, – говорил отец Серафим, – незачем идти без молитвы и терпения», как и «на войну не ходят без оружия». Жизнь монаха от вступления в монастырь до последнего издыхания есть страшная и ужасная борьба с миром, плотию и диаволом. Инок для того и отрекается от мира, чтобы победить все страсти, «прийти в состояние духовного созерцания, в совершенное бесстрастие, всецело и спокойно предаваться созерцанию Бога, поучаться в законе Его».
В борьбе со страстями, стараясь охранить свой душевный мир, инок «особенно должен хранить себя от обращения с женским полом». «Бойся, как гееннского огня галок намазанных (то есть женщин), – говорил отец Серафим одному, ищущему монашества, – ибо они часто воинов Царских делают рабами сатаны». «Не води дружбы с женами, ибо они много нас, иноков, повреждают». «Как восковая свеча, хотя и не зажженная, но поставленная между зажженными, растаевает, так и сердце инока от собеседования с женским полом неприметно расслабевает, – о чем и святой Исидор Пелусиот говорит так: аще кия беседы злыя тлят обычаи благи, то беседа с женами, аще и добра будет, обаче сильная есть растлити внутренняго человека тайно помыслы скверными и чисту сущу телу пребудет душа осквернена».
Так как жизнь инока есть непрерывная, упорная борьба с миром, плотию и диаволом, то, по словам отца Серафима, не монах тот, кто любит лежать на боку; не монах тот, кто во время войны от малодушия падает на землю и предается без боя в плен врагу. Напротив, «всякому, желающему проходить жизнь духовную», нужно стараться восходить по лестнице духовного совершенства, «должно начинать от деятельной жизни, путь» которой «составляют – пост, воздержание, бдение, коленопреклонение, молитва и прочие телесные подвиги», «а потом уже приходит и в умосозерцательную жизнь, ибо без деятельной жизни в умосозерцательную прийти невозможно».
«Деятельная жизнь служит к очищению нас от греховных страстей» и «одни токмо очистившиеся от страстей и совершенные могут приступать» к жизни умосозерцательной, «путь» которой «состоит в возвышении ума ко Господу Богу, сердечном внимании, умной молитве и созерцании чрез таковые упражнения вещей духовных».
«Умная молитва» должна быть предметом непрестанных стремлений иноков, по учению преподобного старца Серафима, который, как мы уже знаем, и сам неуклонно шел к достижению ее в своем иноческом подвиге. Оттого-то важнейшею темою бесед Саровского старца с иноками была именно молитва, без которой, по словам преподобного отца Серафима, «монах умирает, как рыба без воды». Но и «одна внешняя молитва недостаточна; Бог внемлет уму…» Посему, наставлял дивный Саровский старец, «учись умной молитве сердечной, ибо Иисусова молитва есть светильник стезям нашим и путеводная звезда к небу» и «тот монах не имеет печати, который не знает делания Иисусовой молитвы».
Впрочем, «к умозрительной жизни приступать должно со страхом и трепетом, с сокрушением сердца и смирением, со многим испытанием Святых Писаний и, если можно найти, под руководством какого-либо искусного старца, а не с дерзостию и самочинием».
«Если же не можно найти наставника, могущего руководствовать к умосозерцательной жизни, то в таком случае должно руководствоваться Священным Писанием, также тщательно прочитывать отеческие писания и стараться по силе исполнять то, чему научают оные, и таким образом, мало-помалу, от деятельной жизни восходить к совершенству умосозерцательной».
Однако «оставлять деятельную жизнь, когда в ней человек имел преуспеяние и пришел уже в умосозерцательную», не следует, «ибо она содействует умосозерцательной жизни и возвышает ее».
