Зенон Косидовский - Сказания евангелистов
Анализируя тексты новозаветных сочинений, З. Косидовский показывает, как шло создание христианских догматов начиная с главного утверждения — о воскресении Иисуса, так как только воскресение делало его мессией, способным помочь поверившим в него людям. Противоречия в евангелиях и различия в их тенденциях дают возможность автору проследить, как в разной социальной и этнической среде вырабатывались варианты легенд, моральные поучения, религиозные догмы, отражавшие мировоззрение каждой такой отдельной группы. При этом читателю следует иметь в виду, что наряду с евангелиями, включенными в Новый завет, существовало большое количество евангелий, отвергнутых церковью (некоторые из них З. Косидовский упоминает), но в свое время почитавшихся наряду с каноническими[25]. Часть этих евангелий была создана раньше канонических, часть — одновременно с ними или позже них; противоречия между всеми этими евангелиями еще более существенны, чем противоречия между евангелиями Нового завета.
Выводы З. Косидовского о компилятивности евангелий отражают господствующую в науке точку зрения. Важно, что он объясняет появление имен учеников Иисуса в качестве авторов евангелий, исходя из психологии их действительных создателей. Психологическая и историческая достоверность — ценное качество книги З. Косидовского — проявилась и в его рассказе об авторах евангелий. Они не просто «фальсификаторы», сознающие недостоверность того, о чем писали, это люди, которые «были глубоко убеждены, что ради пропаганды проповедуемых ими идей, истин они отказываются от личной славы и совершают подвиг благородного бескорыстия. К тому же они не сомневались, что передают в точности мысли тех, перед кем преклонялись и под чьим именем выступали».
К общей оценке евангелий и их источников, данной З. Косидовским, можно добавить, что не все ученые считают Евангелие от Иоанна самым поздним из евангелий Нового завета. Есть мнение, что в этом евангелии прослеживается сходство с кумранскими рукописями (в частности, Иоанн называет христиан «сынами света» — так же, как называли себя кумраниты). Однако это не меняет общей оценки евангелия и только ещё яснее показывает разнохарактерность христианских сочинений на самом раннем этапе развития новой религии. «Логии» изречения Иисуса, фрагменты которых найдены на папирусах, возможно, не сборник поучений, легших в основу разных евангелий, а отрывки из неканонического Евангелия от Фомы, коптский перевод которого был найден в Египте[26]. Далеко не все ученые исключают возможность перевода первоевангелий с арамейского на греческий; во всяком случае какая-то традиция могла быть записана на арамейском языке иудео-христианами, чьи записи потом были использованы авторами канонических произведений[27]. Но каковы они были письменные источники для этих произведений, бесспорно, что в основе всех евангельских сказаний лежит древняя устная традиция.
Существенное место в книге З. Косидовского занимает рассказ о деятельности Павла из Тарса, сыгравшего решающую роль в оформлении христианского вероучения. Автор подробно разбирает его послания и «Деяния апостолов» и делает вывод, что именно Павел начал приспосабливать учение первых последователей христианства к условиям жизни римского общества и сделал возможным распространение новой веры среди неиудейского населения. Иисус был для Павла богом, который воскрес и должен вернуться, чтобы установить царство божие на земле. Павел в изображении Косидовского — живой человек, пылкий проповедник, сочетавший религиозный фанатизм с ощущением практических потребностей людей своей эпохи. Этот образ соответствует посланиям и «Деяниям апостолов»; он соответствует и социальной психологии общества римского Востока. Пожалуй, только отношение Павла к рабству дано в книге несколько примитивно: вряд ли он не призывал к освобождению рабов из-за страха перед римскими властями. «Рабский вопрос» уже стоял в литературе того времени: философ первого века нашей эры Сенека писал, что природа повелевает ему приносить пользу людям, а рабы ли они или свободные, благородного ли происхождения или вольноотпущенники — безразлично. В римском обществе появилось уже сознание, что рабы — тоже люди. Но рабство пронизывало все стороны жизни этого общества. Рабы и вольноотпущенники играли огромную роль не только в производстве, но и в аппарате управления. Связи рабов с господами, вольноотпущенников с патронами (их бывшими господами) составляли важные звенья всей системы общественных связей. Отсутствие рабства могло мыслиться только в утопическом «царствии божием». И Павел решал этот вопрос в соответствии с духом своего времени: «Рабом ли ты призван, не смущайся, но если можешь сделаться свободным, то воспользуйся» (первое послание к коринфянам, 21). Христианство предлагало рабам вместо реальной свободы другое утешение: возможность ощущать себя выше своих господ-нехристиан, жалеть и презирать их.
Интересно показан 3. Косидовским процесс мифологизации событий из жизни Павла: на примере конфликтов в Эфесе польский писатель раскрывает внутреннюю логику автора «Деяний апостолов»: история была для него прежде всего способом проповедования определенных мнений и взглядов. Именно такой подход, типичный для религиозной литературы, заставляет ученых подвергать тщательной проверке не только рассказы о чудесах, но и весь фактический материал, содержащийся в подобного рода сочинениях.
И при анализе евангелий, и при анализе «Деяний апостолов» Косидовский не просто демонстрирует несостоятельность теологической доктрины, но пытается выявить на основе всей совокупности научных данных те действительные события, которые отразились в легендах, и отбросить то, что кажется ему полностью вымышленным. В этом особая привлекательность книги Косидовского: он не только критикует тексты, он воссоздает живую историческую действительность. Реконструкция событий и отношений между новозаветными персонажами ведется З. Косидовским с учетом научного анализа.
На наш взгляд, следовало бы с большей критичностью подойти к излагаемой в книге версии некоторых ученых о бунтарстве Иисуса. Опасность его проповеди для власть имущих заключалась не в призывах к социальному перевороту, а в том, что эта проповедь меняла шкалу духовных ценностей того времени. Иисус (в передаче евангелий) обращался к изгоям, к людям независимо от их происхождения, официального положения, богатства, обладания книжной премудростью. Эту особенность отмечает и З. Косидовский, когда он пишет, что христианство стало прибежищем для тех, кто «ощущал свою нравственную и социальную бесприютность в жестоком и чуждом мире Римской империи».
Критический анализ новозаветной литературы играет важную роль в утверждении научных взглядов на происхождение христианства, его многовековую историю, в выявлении земных корней этой религии. Само собой разумеется, что попытки обобщения научных исследований Нового завета и их популяризация очень актуальны для пропаганды научного атеизма. И этим прежде всего определяется интерес к книге Зенона Косидовского.
Доктор исторических наук И. С. СВЕНЦИЦКАЯ.
Примечания
1
Синедрион — высшее иерократическое учреждение в Иерусалиме с судебными и политическими функциями в I в. до н. э.- I в. н. э. Наряду со жречеством в нем заседали представители светской аристократии. Во главе синедриона стоял первосвященник. Во времена римского владычества смертные приговоры, вынесенные синедрионом, подлежали утверждению римских властей.
2
Апокрифы — досл. тайные (греч.); так назывались непризнанные церковью христианские сочинения. Существуют также ветхозаветные апокрифы — произведения, не включенные в библейским канон.
3
Фарисеи и саддукеи — общественно-религиозные группы в Иудее (II в. до н. э. — II в. н. э.). Отличались друг от друга политической ориентацией (саддукеи поддерживали римлян) и толкованием некоторых догматов (в частности, фарисеи верили в воскресение из мертвых, которое саддукеи отрицали).
4
Даты создания тех или иных новозаветных произведений точно не установлены. Ряд ученых считает самым древним новозаветным сочинением послание к фессалоникийцам и относит его к 54 г. н. э. Ф. Энгельс рассматривал Апокалипсис как самое древнее произведение Нового завета; на основании тщательного анализа текста, используя достижения библейской критики, он датировал Апокалипсис 68–69 гг.
5
В науке существует точка зрения, что первые записи изречений Иисуса и некоторых ранних евангелий, не вошедших в Новый завет, но использованных его авторами, были сделаны по-арамейски (разговорный язык Палестины того времени).
