Алексей Толмачев - Искусство магии, или Объяснение магов
Остановка внутреннего диалога - это не просто удерживание слов, произносимых самому себе. Весь процесс мышления останавливается, и человек ощущает себя как бы парящим. Именно внутренний диалог и прижимает нас к земле. Мир для нас такой-то и такой-то или этакий и этакий лишь потому, что мы сами себе говорим о нем, что он такой-то и такой-то или этакий и этакий. Вход в мир магов открывается лишь после того, как воин научится останавливать свой внутренний диалог.
Ключом к магии является изменение нашей идеи мира. Остановка внутреннего диалога - единственный путь к этому. Все остальное - просто разговоры. Следует понять, - все, что бы вы ни видели или ни делали, за исключением остановки внутреннего диалога, ничего не сможет изменить ни в вас самих, ни в вашей идее мира. Суть в том, что такое изменение не может быть вызвано силой. Вот поэтому учитель и не обрушивается на своих учеников. Это привело бы их лишь к депрессии и навязчивым идеям.
Знание и сила. Люди знания обладают и тем и другим. Но как они их приобрели, не сможет сказать никто. Единственное, что можно утверждать они неуклонно действовали как воины, и в какой-то момент все изменилось.
Слабая сторона слов в том, что они не удовлетворяют чувства, хотя и воздействуют на интеллект. Они заставляют нас чувствовать себя осведомленными, но когда мы оборачиваемся, чтобы взглянуть на мир, они всегда предают нас, и мы опять смотрим на мир как обычно, без всякого просветления. Поэтому маг предпочитает действовать, а не говорить. В результате он получает новое описание мира, в котором разговоры не столь важны, а новые поступки имеют новые отражения.
Видение приходит только тогда, когда воин способен остановить свой внутренний диалог. Воин начинает с уверенности, что его дух неуравновешен, а затем, с полным основанием, но без спешки и медлительности, он делает все возможное для достижения этого равновесия.
В мире нет ничего такого, чего воин не должен принимать в расчет.
Дело в том, что воин рассматривает себя как бы уже мертвым, поэтому ему нечего терять. Самое худшее с ним уже случилось, поэтому он ясен и спокоен. Если судить о нем по его поступкам, то никогда нельзя заподозрить, что он замечает все.
Знание пугающе, но если воин принимает пугающую природу знания, то он отбрасывает его возможность ужасать. Знание - это особая вещь, специально для воина. Знание для воина является чем-то таким, что приходит сразу, поглощает его и проходит.
Знание приходит, летя как крупицы золотой пыли, такой же как пыльца, которая покрывает крылья бабочек, поэтому для воина знание похоже на ливень, на пребывание под дождем из крупиц темно-золотой пыли. Бабочки были близкими друзьями и помощниками магов с давних времен.
Маг может видеть людей. Сначала он должен остановить свой внутренний диалог. Затем он должен вызвать образ лица, которое он захочет увидеть. Любая мысль, которую вы удерживаете в угле в состоянии внутреннего молчания, равносильна команде, поскольку там нет других мыслей, способных соперничать с ней. Всегда, когда прекращается диалог, мир разрушается, и на поверхность выходят незнакомые грани нас самих, как если бы до этого они содержались под усиленной охраной наших слов.
Все мы рождаемся легкими и парящими, но постепенно наша форма становится фиксированной и прикованной к земле. Мы сами себя такими делаем. Некоторые люди имеют другую форму, потому что живут как воины.
У них больше личной силы.
Сорок восемь - это число магов, число силы. Именно оно делает нас людьми. Об этом знают те, кто подошел к грани.
Маг может иметь двойника, или "дубль". Если человек - маг и неуязвимый воин, то он способен выполнять дела, которые были бы немыслимы для обычного человека. Двойник мага - одно из таких дел.
Дубль - это он сам. Таково объяснение магов. Однако те, кто видит, знают, что есть очень большая разница между самим магом и его дублем.
Для мага, который видит, дубль ярче.
Дубль - это сам маг, развившийся через свои сновидения. Дубль для мага - это действие силы, но лишь сказка о силе - для ученика.
Мир неизмерим. Как и мы, как и каждое существо, которое есть в этом мире. Поэтому невозможно постичь дубль разумом, однако если человеку было позволено смотреть на него, то этого должно быть более чем достаточно.
У мага нет данных о том, что он находится в двух местах сразу. Ощущать это было бы равносильно тому, чтобы встретиться со своим дублем лицом к лицу, а маг, который сталкивается лицом к липу с самим собой, - мертвый маг. Таков закон. Таким образом сила расположила вещи.
К тому времени, как воин, овладев сновидением и видением, разовьет дубля, он должен также преуспеть в стирании личной истории, чувства собственной важности и распорядка жизни.
Воин обучается специальным техникам, которые являются средством устранить непрактичность обладания дублем в обычном мире. Они направлены на то, чтобы сделать его самого и мир текучими, поместив все это за границы обусловленности.
Текучий воин не может больше принимать мир в хронологическом порядке. Для него мир и он сам не являются более предметными и плотными. Он светящееся существо в светящемся мире. Дубль - это простое дело для мага, который знает, что он делает.
Мир не отдается нам прямо. Между нами и ним находится описание мира. Поэтому, правильно говоря, мы всегда на один шаг позади, и наше восприятие мира всегда только воспоминание о восприятии. Мы вечно вспоминаем, вспоминаем, вспоминаем.
Но если весь наш опыт восприятия мира - воспоминание, тогда вполне естественно заключить, что маг может быть в двух местах сразу. Это происходит не с точки зрения его собственного восприятия, потому что и маг должен вспоминать только что совершенный поступок, только что пережитый опыт и события, свидетелем которых он был. В его осознании это является одним единственным воспоминанием. Но сторонний наблюдатель, смотрящий на мага, может решить, что маг действует одновременно в двух различных эпизодах. Маг, однако, вспоминает два отдельных мгновения, потому что клей описания времени больше не связывает его.
Есть три рода плохих привычек, которыми мы пользуемся вновь и вновь, сталкиваясь с. необычными жизненными ситуациями. Во-первых, мы можем отрицать очевидное и чувствовать себя при этом так, словно ничего не случилось. Это - путь фанатика. Второе - мы можем все принимать за чистую монету, как если бы мы знали, что происходит. Это - путь набожного человека. И третье - мы можем приходить в замешательство перед событием, когда мы или не можем ни искренне отбросить его, ни искренне принять. Это - путь дурака. Не ваш ли? Есть четвертый, правильный - путь воина. Воин действует так, как если бы никогда ничего не случалось, потому что он ни во что не верит. И, однако же, он все принимает за чистую монету. Он принимает, не принимая, и отбрасывает, не отбрасывая. Он никогда не чувствует себя знающим, и в то же время никогда не чувствует себя так, как если бы ничего не случалось. Он действует так, как будто он в полном контроле, даже если у него, может быть, сердце ушло в пятки. Если действуешь таким образом, то замешательство рассеивается.
Если воин нуждается в утешении, он просто выбирает любого человека и рассказывает ему о своих трудностях. В конечном счете, воин не ищет ни понимания, ни помощи. Говоря, он просто облегчает свою ношу. Но это при условии, что у воина есть талант к разговору. Если у него нет такого таланта, то он не говорит ни с кем.
Мы, на самом деле, обманываем самих себя намеренно. Мы осознаем свои действия, но наш маленький ум превращает себя в монстра, каковым он себя воображает. Однако, он слишком мал для такой большой формы.
Дубль - это не дело личного выбора. И точно так же не нам решать, будем ли мы учиться знанию магов, которое ведет к такому осознанию.
Ученик может задать себе вопрос, - почему именно он? Он должен задавать себе этот вопрос не как требующий ответа, а в смысле размышления воина над его огромной удачей. Удачей оттого, что он нашел вызов.
Превратить это в обыкновенный вопрос - средство обычных рассудительных людей, которые хотят, чтобы ими восхищались или жалели их. Мага не интересует такого рода вопрос, потому что нет способа ответить на него. Избрать его было решением силы. Никто не может изменить планов силы. Теперь, когда он выбран, он уже ничего не сможет сделать, чтобы остановить выполнение этого плана.
Воин находится в руках силы, и его единственная свобода заключается в том, чтобы вести безупречную жизнь. Нет никакого способа разыграть победу или поражение. Ваш рассудок, для того, чтобы отказаться от целостности самого себя, может захотеть, чтобы вы проиграли битву и упали. Но есть контрмера, которая не позволит вам провозгласить ложную победу или ложное поражение. Если ученик думает, что может отступить в гавань поражения, то он заблуждается. Его тело будет стоять на страже и не позволит ему пойти этим путем.
