Бхагаван Раджниш - Мудрость песков. Беседы о суфизме
Эта река никогда не вступала в пустыню, никогда не пересекала пустыню. Пустыня впервые появилась в жизни реки.
Поток возразил, что он бросался на песок, но только поглощался им; что ветер мог летать, и, поэтому, он мог пересечь пустыню.
«Но как я могу?» – очень логично. «Ветер может летать, я не могу летать. Ветер может пересечь пустыню, но как могу я?»
«Двигаясь своим обычным способом, ты не можешь пересечь пустыню».
Вслушайтесь...
Пустыня говорит: «Двигаясь своим обычным способом, ты не можешь пересечь пустыню». Вам придётся оставить обычные пути, привычные пути. Вот что такое самоотречение: оставить обычное, оставить прошлое, оставить известное, оставить заученное, и встретить новое с новым сознанием.
«Ты либо исчезнешь, либо станешь болотом. Ты должен позволить ветру пронести тебя к месту твоего назначения».
Вот что такое сдача. Вы должны сдаться. Вы должны позволить самому существованию привести вас к месту назначения. Вот что значит самоотречение. Пустыня учит поток тому, как отречься от самого себя.
«Но как это может случиться?»
«Позволь ветру поглотить тебя».
Это смерть, это умирание – умирание в Учителе, расслабление в Учителе; тот, кто исчез, исчезает в нём.
Эта идея была неприемлема для потока, ведь раньше его никто никогда не поглощал. Он не хотел терять своей индивидуальности.
Люди приходят ко мне и говорят: «Санньяса – это хорошо, но что будет с нашей индивидуальностью? Не потеряем ли мы нашу индивидуальность?».
У вас нет её. А вы так обеспокоены её потерей. Какую индивидуальность вы имеете? Река обеспокоена, что она потеряет свою индивидуальность. На самом деле, помните всегда: существенное никогда не может быть потеряно. Вот почему при самоотречении, когда вы отказываетесь от самого себя, только несущественное исчезает, а существенное возникает в своей полной ясности и чистоте. Оно было скрыто в несущественном. Несущественное составляло девяносто девять процентов, мусор составлял девяносто девять процентов, а Кохинор, алмаз вашего существования, был под этим мусором. Когда вы отказываетесь от самого себя, вы отказываетесь только от мусора, вы можете отказаться только от несущественного. Существенное – это то, от чего нельзя отказаться; нет способа от него отказаться. Итак, когда мусора больше нет, впервые вы осознаетё свою существенную сердцевину, ваш Кохинор, ваш алмаз. Но поток боялся.
Он не хотел терять своей индивидуальности. Однажды потеряв её, как он мог знать, что обретёт её снова?
Это и ваш страх. Каждый тем или иным способом колеблется перед санньясой. Как можно быть уверенным, что отдав себя полностью, вы не будете потеряны? Как вы вновь обретёте себя? Нельзя сердиться на поток. Естественная логика, ваша логика, логика каждого: «Откуда я знаю, что существенное также не будет потеряно, и как я опять вернусь к себе?» Страх естественен.
«Ветер, – сказал песок, – совершает эту миссию».
Роль Учителя – это роль ветра: он позволяет вам раствориться в нём. При этом растворении несущественное исчезает, а существенное впервые сияет для вас. Вы отдаёте себя Учителю, и Учитель возвращает вам ваше внутреннее существование, ваше реальное существование. Он отберёт только то, чем вы не являетесь. Он отбирает только то, что вы никогда не имели в себе, и отдаёт вам то, что вы всегда имели, но никогда не осознавали. Он отдаёт то, чем вы являетесь, и отбирает то, чем вы не являетесь.
«Ветер... совершает эту миссию. Он поднимает воду, несёт её через пески, и затем позволяет ей упасть опять. Падая как дождь, вода вновь становится потоком».
«Откуда я могу знать, что это правда?»
Каждый ищущий спрашивает однажды: «Откуда я знаю, что это правда? Это может быть просто мифом, басней, верованием, предназначенным для того, чтобы эксплуатировать потоки. Это может быть обманом, это может быть тонким трюком, чтобы надуть, это может быть стратегией. Откуда я могу знать, что это правда?»
Река хочет убедиться логически. Река хочет доказательства. Река хочет иметь точные сведения о том, что произойдёт.
«Это так, и если ты не поверишь этому, то ты сможешь стать лишь трясиной, да и то это займёт много-много лет; и это определённо не то же самое, что быть потоком».
Пустыня говорит: «Это так. Нет способа доказать это. Нет возможности увидеть это заранее. Можно узнать только войдя в это».
Люди приходят ко мне и спрашивают: «Что такое санньяса?» Я всегда в затруднении. Что сказать им? Всё, что я могу сказать им – это: станьте санньясином и вы узнаете, что это такое. Это постигается опытным путём, это проба, это можно узнать только попробовав. Но они логические люди, рациональные люди, и они говорят: «Хорошо, но где доказательства, что однажды войдя в это... А если ничего не случится, если в этом нечего пробовать, если в этом нет никакого удовольствия... Нужна некая гарантия, некое доказательство. А если нет доказательства, по крайней мере нужно быть уверенным в одном: что мы опять можем стать теми же, кем были раньше. Растворить себя – это переход в небезопасное положение, это вхождение в нечто, подобное тёмной ночи. Это рискованно».
Но нет пути узнать о вещах, которые лежат за пределами. Единственный способ – это войти в них, быть ими. «Одно определённо, – говорит пустыня, – я не могу дать тебе никакого доказательства. Я могу только сказать, что это так. Я видела, как это случается вновь и вновь. Но если ты не веришь этому, ты станешь лишь трясиной. Так что можешь выбирать: либо ты становишься трясиной, либо ты рискуешь и исчезаешь в ветре. Но решившись стать трясиной, ты уже никогда не станешь вновь потоком. В любом случае поток исчезнет». Ты можешь исчезнуть в трусости, и тогда ты станешь трясиной. И ты можешь исчезнуть в смелости, в смелом прыжке. Есть возможность: если ты сможешь довериться, ты сможешь возникнуть опять, в другой форме, на другом уровне».
Когда ученик исчезает в Учителе, он исчезает на очень низком уровне и рождается на более высоком. Он умирает в грубом и рождается в тонком. Он умирает в теле и рождается в духе. Он умирает как окружность и рождается как центр. Но решение принадлежит вам; вы можете стать трясиной. Но помните, и в этом случае реки больше нет.
«Но может ли быть так, что я не останусь тем же потоком, что есть теперь?»
Поток задаёт очень и очень неуместный вопрос: «Разве есть только эти две альтернативы – или я вынужден стать трясиной и потерять свою индивидуальность, или я должен исчезнуть в ветре и подвергнуться риску некоторого неизвестного путешествия, не зная, где оно опустит меня на землю, или вернусь ли я снова на землю или нет? Разве есть только эти две альтернативы?»
«Но может ли быть так, что я не останусь тем же потоком, что есть теперь?»
То же думаете и вы. Но вы не можете остаться тем же. Жизнь движется, и нет пути назад, нет пути остановить движение.
Великий учёный Эддингтон сказал, что слово «покой» бессмысленно, потому что в жизни нет ситуации, которая соответствовала бы слову «покой». Всё движется, ничто не пребывает в покое. Звёзды движутся, и Земля, и Солнце, и жизнь движется, и деревья движутся – всё в движении. Ни на мгновение нет покоя. Даже когда вы спите и говорите «я отдыхаю», вы не в покое. Всё движется. Через восемь часов вы будете на восемь часов старше. Даже в вашем глубоком сне сновидения движутся, движется ваше сознание, меняется ваше тело, ваша душа меняется. Всё есть движение, жизнь есть движение, поэтому нет способа остаться тем же самым.
«В любом случае ты не можешь оставаться тем же, – сказал голос. – Переносится лишь твоя сущность, которая потом вновь формирует поток. Ты сейчас называешь себя потоком, потому, что не знаешь, какая часть тебя – твоя сущность».
Единственный способ узнать существенное – это отбросить несущественное. Единственный способ узнать, что такое истина, – это узнать, что фальшивое есть фальшивое.
Когда поток услышал это, отдалённые, смутные воспоминания стали возникать в его мыслях.
Да, это было истиной; поток мог видеть. Поток не был человеком. Человеческие создания очень слепы; даже потоки не столь слепы. Человеческие создания тупы, глупы и упрямы. Поток смог понять это: «Я не смогу остаться тем же самым. Я никогда не был тем же самым даже в два последовательных момента, вещи всегда изменялись. Это – истина! Я постоянно изменялся. За исключением самого изменения, всё меняется. Это – истина».
