Пинхас Талмуд - Псахим

А МУДРЕЦЫ ГОВОРЯТ: ТАКЖЕ КРОШАТ его, то есть хамец, на мелкие крошки И РАЗВЕИВАЮТ их ПО ВЕТРУ ИЛИ БРОСАЮТ В МОРЕ.

Гемара приводит различные точки зрения амораев на то, как следует понимать слова мудрецов. По мнению Раба, слова "также крошат [его]" означают, что независимо от того, развеивают ли хамец по ветру или бросают его в море, предварительно его следует искрошить. Однако рав Йосеф делит высказывание мудрецов на две части и объясняет, что если хамец "развеивают по ветру", только в этом случае его необходимо раскрошить, - бросить в море его можно и нераскрошенным. (Впрочем, их разногласие относится только в тому случаю, когда хамец выбрасывают в любой водоем, кроме Мертвого моря. Если же хамец бросают именно в Мертвое море, то все сходятся во мнении, что тогда можно его не крошить.)

Мудрецы, возражая раби Йегуде, опираются на следующие слова Торы (Шмот, 29:34): "СОЖГИ ОСТАТОК В ОГНЕ". Они рассуждают так: почему сказано "ОСТАТОК", ведь можно было бы сказать "сожги ЕГО в огне"? Но отсюда видно, что Тора подчеркивает: из всех видов пищи, которые запрещены и должны быть уничтожены, только сожжению подлежит именно нотар. Следовательно, биур-хамец можно совершать любым способом (Псахим 24а; см. также 28а, Тосафот, нач. "Амру ло").

Мы объяснили суть разногласий между раби Йегудой и мудрецами в свете вывода, к которому приходит барайта, цитируемая в Гемаре. Однако Бартанура берет за основу своего объяснения точки зрения раби Йегуды иную аналогию между нотаром и хамецем (о которой также говорит барайта): "Нотар запрещен в пищу и для использования, а за нарушение запрета о нем грозит карет, и также хамец запрещен в пищу и для использования, а за нарушение запрета о нем грозит карет; следовательно, как нотар подлежит сожжению, так и хамец подлежит сожжению". Однако мудрецы возражают раби Йегуде: "Закон о быке, приговоренном убиению камнем, доказывает, что это не так: сало этого быка запрещено в пищу и для использования, а за нарушение запрета о нем грозит карет, однако оно не подлежит сожжению" (см. "Тосфот р.Акивы Эйгера" и "Тифэрет Исраэль").

Мишна вторая

ХАМЕЦ НЕЕВРЕЯ, ОСТАВШИЙСЯ ПОСЛЕ ПЕСАХА, РАЗРЕШЕН ДЛЯ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ, А хамец ЕВРЕЯ - ЗАПРЕЩЕН ДЛЯ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ, ТАК КАК СКАЗАНО (Шмот 13:7): "И ПУСТЬ НИКТО даже НЕ СМОЖЕТ УВИДЕТЬ ЗАКВАСКИ".

Эта мишна говорит о хамеце, который остался после Песаха.

ХАМЕЦ НЕЕВРЕЯ, ОСТАВШИЙСЯ ПОСЛЕ ПЕСАХА, РАЗРЕШЕН ДЛЯ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ - евреям из него можно извлекать любую пользу, в том числе употреблять его в пищу. Только из-за того, что затем сказано о хамеце еврея - "запрещен для использования", наш танай ради единства стиля изложения употребляет здесь выражение "разрешен для использования". А Талмуд Йерушалми говорит, что он не сказал о нееврейском хамеце просто "разрешен для еды" потому, что некоторые евреи вообще не едят нееврейского хлеба.

А хамец ЕВРЕЯ, который прошел через Песах, ЗАПРЕЩЕН ДЛЯ какого бы то ни было ИСПОЛЬЗОВАНИЯ, ТАК КАК СКАЗАНО в Торе (Шмот 13:7): "И ПУСТЬ НИКТО [ДАЖЕ] НЕ СМОЖЕТ УВИДЕТЬ ЗАКВАСКИ во всех пределах твоих". Гемара объясняет, что мудрецы наказали еврея, преступившего этот запрет Торы и оставившего на Песах у себя свой хамец, следующим образом: даже после того, как Песах закончился, этот хамец запрещен для какого бы то ни было использования.

Таков смысл этой мишны в свете вывода Гемары. Однако Бартанура приводит еще один вариант объяснения (согласно другой точке зрения, приводимой в Гемаре): цитата, которой заканчивается наша мишна, относится к ее НАЧАЛУ. То есть мишна сообщает, что ХАМЕЦ НЕЕВРЕЯ, ОСТАВШИЙСЯ ПОСЛЕ ПЕСАХА, РАЗРЕШЕН ДЛЯ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ потому, что сказано в Торе: "И ПУСТЬ НИКТО даже НЕ СМОЖЕТ УВИДЕТЬ ЗАКВАСКИ во всех пределах твоих" - СВОЙ хамец ты не имеешь права видеть в своем владении, однако ты можешь там видеть ЧУЖОЙ хамец (Псахим 29а; см. также "Тосфот р.Акивы Эйгера).

Мишна третья

Если НЕЕВРЕЙ ДАЛ ЕВРЕЮ ВЗАЙМЫ ПОД ЗАЛОГ ЕГО ХАМЕЦА, этот хамец ПОСЛЕ ПЕСАХА РАЗРЕШЕН ДЛЯ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ. А если ЕВРЕЙ ДАЛ ВЗАЙМЫ НЕЕВРЕЮ ПОД ЗАЛОГ ЕГО ХАМЕЦА, этот хамец ПОСЛЕ ПЕСАХА ЗАПРЕЩЕН ДЛЯ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ. ХАМЕЦ, ОКАЗАВШИЙСЯ ПОД ОБВАЛОМ, - ВСЕ РАВНО, КАК УНИЧТОЖЕННЫЙ. РАБАН ШИМОН БЕН ГАМЛИЭЛЬ ГОВОРИТ: ЛЮБОЙ хамец, КОТОРЫЙ СОБАКА НЕ МОЖЕТ НАЙТИ.

Если НЕЕВРЕЙ ДАЛ ЕВРЕЮ денег ВЗАЙМЫ перед праздником Песах ПОД ЗАЛОГ ЕГО ХАМЕЦА. Иначе говоря, еврей передал свой хамец нееврею, сказав ему: "Если я не верну тебе долг до такого-то дня, то этот хамец станет твоим С СЕГОДНЯШНЕГО ДНЯ". И мишна сообщает нам, что в таком случае этот хамец ПОСЛЕ ПЕСАХА РАЗРЕШЕН евреям ДЛЯ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ, если еврей-должник не заплатил вовремя. Хамец стал принадлежать нееврею с того самого момента, когда был передан ему евреем в качестве залога, а, как мы знаем из предыдущей мишны, нееврейский хамец, оставшийся после Песаха, разрешен евреям для любого использования и даже для употребления в пищу.

Некоторые из комментаторов считают, что речь идет именно о случае, когда срок уплаты долга - раньше наступления праздника Песах (Рамбам, Законы о хамеце и маце 4:5). Другие же говорят, что даже тогда, когда срок платежа наступает только после окончания праздника, если еврей не возвратил долг, хамец становится нееврейским с самого момента получения ссуды - то есть еще до Песаха - и, следовательно, разрешенным евреям для употребления (Раавад).

А если, наоборот, ЕВРЕЙ ДАЛ денег ВЗАЙМЫ НЕЕВРЕЮ перед Песахом ПОД ЗАЛОГ ЕГО ХАМЕЦА. То есть, нееврей передал еврею принадлежащий ему хамец и условился: "Если я не верну мой долг вовремя, этот залог станет твоим С СЕГОДНЯШНЕГО ДНЯ". Если, действительно, должник-нееврей не возвратил ссуды в срок, этот хамец ПОСЛЕ ПЕСАХА ЗАПРЕЩЕН евреям ДЛЯ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ, так как стал принадлежащим еврею с того самого момента, когда он получил его из рук нееврея, то есть еще до наступления Песаха, и тем самым стал еврейским хамецем, прошедшим через Песах.

ХАМЕЦ, ОКАЗАВШИЙСЯ ПОД ОБВАЛОМ до Песаха, - ВСЕ РАВНО, КАК УНИЧТОЖЕННЫЙ, и не нужно разбирать развалины, чтобы извлечь его и уничтожить. Тем не менее, необходимо мысленно отречься от него (Гемара) - вдруг случится, что в хол-гамоэд обвал разберут и окажется, что запрет Торы иметь во своем владении хамец во время праздника Песах нарушен (Раши).

РАБАН ШИМОН БЕН ГАМЛИЭЛЬ ГОВОРИТ: ЛЮБОЙ хамец, находящийся под обвалом, КОТОРЫЙ СОБАКА НЕ МОЖЕТ НАЙТИ, считается как бы не существующим.

Гемара уточняет, что это относится только к случаю, когда хамец похоронен под обломками слоем не меньше трех ладоней. Однако же если он тоньше, то необходимо вытащить хамец и уничтожить - в противном случае есть опасение, что собака может учуять его и раскопать завал.

Как пишет Рамбам, рабан Шимон бен Гамлиэль не возражает первому тачаю, но разъясняет галаху о хамеце, оказавшемся под развалинами.

Мишна четвертая

Если КТО-ТО ЕСТ В ПЕСАХ ХАМЕЦ-ТРУМУ НЕЧАЯННО - ОПЛАЧИВАЕТ ОСНОВНУЮ СТОИМОСТЬ И прибавляет ХОМЕШ, ПРЕДНАМЕРЕННО - СВОБОДЕН ОТ УПЛАТЫ И даже ОТ уплаты СТОИМОСТИ ДРОВ.

Мишна (Трумот 6:1) учит: "Тот, кто ест труму нечаянно, оплачивает основную стоимость и прибавляет хомеш", причем в качестве платы отдает не деньги, а плоды, от которых предварительно отделяет труму и маасеры. С этого момента эти плоды - хулин становятся трумой, так как в Торе сказано об этом случае так (Ваикра 22:14): "И отдаст когену святыню" - то есть то, что достойно стать святыней. Данная мишна обсуждает вопрос, должен ли платить тот, кто, вообще не имея права есть труму, ест хамец-труму во время Песаха.

Если КТО-ТО, не имеющий права есть труму, ЕСТ В ПЕСАХ ХАМЕЦ-ТРУМУ. Например, труму, которую отделил во время Песаха от мацы, но закисшую и превратившуюся в хамец, или же труму, которую отделил от хамеца еще до наступления праздника. НЕЧАЯННО - то есть непреднамеренно, не зная, что это трума (хотя и понимая, что это хамец). Согласно закону Торы о постороннем, нечаянно съевшем труму, он ОПЛАЧИВАЕТ ОСНОВНУЮ СТОИМОСТЬ съеденной трумы И прибавляет ХОМЕШ. Несмотря на то, что хамец во время праздника Песах запрещен для использования и потому не стоит ничего, преступивший запрет есть труму все же обязан платить, так как он отдает не деньги, а плоды, стоимость которых равна стоимости трумы, которую он съел (как было сказано в предисловии к объяснению этой мишны).