Виктор Санчес - Учение дона Карлоса (Практическое использование техник Карлоса Кастанеды)

Итак, определяющий всю полноту воспринимаемых эманаций фактор осознания называется точкой сборки. Процесс «сепарации» (VI-310) выровненных эманаций, объединение желательных и игнорирование прочих (что определяет порядок и смысл восприятия объектов) называется «вниманием» (VI-310) и формируется из неподготовленного осознания путем совершенствования восприятия.

В зависимости от поля, в котором оно действует, внимание относится к одному из трех типов, реализуемых на трех различных уровнях: первое внимание упорядочивает восприятие известного мира; второе внимание действует и привносит порядок в область неизвестного; третье объединяет первое и второе внимание, позволяя тем самым получить доступ к непознаваемому.[4]

Для обычных людей и для воинов на начальной стадии их ученичества более важным является первое внимание, ибо оно есть их сфера деятельности и именно в его границах протекает их жизнь. Целенаправленное и стратегически грамотное управление поступками в первом внимании позволяет перейти впоследствии ко второму вниманию.

В том, как первое внимание отбирает и организует воспринимаемые эманации, нет ничего случайного; здесь можно наблюдать полное соответствие специфике обучения, которое мы получаем на протяжении нашей жизни и основополагающие черты которого были заложены в первые годы жизни.

Нам доступны не все эманации Орла; огромное их большинство находится в области «непознаваемого» (VII-60). В «Огне изнутри» дон Хуан свидетельствует, что сфера познаваемого состоит из семи великих поясов эманаций (VII-183), которые могут стать доступными восприятию и которые, в свою очередь, делятся на области известного и неизвестного.

В границах известного располагается лишь незначительная часть всех доступных нам эманаций. Тем не менее в пределах этих границ мы, обычные люди, проводим всю свою жизнь — здесь находится все, что в обыденной жизни мы воспринимаем как реальность повседневного мира. Все, чем мы являемся и что мы делаем, находится в границах этой части эманаций.

Неизвестное — это практически бесконечная часть мироздания, которая для обычных людей остается неисследованной. Однако каждый имеет возможность перенастроить себя и начать воспринимать иные входящие в состав этой части мироздания эманации.

Сразу после рождения младенцы не могут воспринимать мир так же, как его воспринимают взрослые. Их внимание еще не функционирует как первое внимание, и потому они не причастны к тому восприятию мира, которое свойственно окружающим их людям. Окруженные теми же самыми эманациями, они еще не научились отбирать их и организовывать так, как это свойственно взрослым. Младенцам предстоит немало поработать для этого — они будут продвигаться шаг за шагом, расти и впитывать описание мира, которое им предоставят их родители. Каждый, в особенности взрослый, когда он вступает в общение с ребенком, становится учителем — в большинстве случаев это происходит неосознанно, — непрерывно описывающим мир в тех или иных его проявлениях. Сначала дети не могут полностью воспринять это описание, однако со временем они научаются воспринимать реальность в терминах этого описания. Оно будет определять во всех подробностях ту форму, в которой их восприятие станет отбирать и организовывать окружающие энергетические поля.

Мы не ошибемся, если скажем, что ежедневно воспринимаемое нами представляет собой то привычное описание, которое заранее направлено нами самими во внешний мир. Поток этого описания остается неизменным, поддерживая знакомое нам восприятие мира, — так происходит мгновение за мгновением, день за днем. Если остановить этот поток описаний, то восприятие мира разрушается, и в результате происходит то, что в книгах Кастанеды называется «остановка мира» (III-15). «Видение» как раз и является способностью воспринимать мир, каким он становится, когда прекращается поток описания (III-16).

На начальном этапе ученичества Карлоса у дона Хуана его обучали описанию мира с точки зрения магов — это было средством прерывания потока обычных описаний. Позднее on узнал, что описание магов также является всего лишь еще одним случаем описания, которое, в свою очередь, может стать ловушкой (IV-320). Дон Хуан не раз заявлял, что он не маг, а скорее воин и «видящий».

Внутренний диалог представляет собой мысленный разговор, который мы постоянно ведем сами с собой, и является непосредственным выражением реальности, воспринимаемой каждым из нас. Он выполняет функцию стража, чья главная задача — защищать вышеупомянутое описание, подпитывая его собственным содержанием (мыслями) и способствуя совершению поступков, усиливающих его. Из этого следует, что мы воспринимаем этот мир и ведем себя так, как нам это свойственно, опираясь на то, что говорим себе в рассуждениях с самими собой. Это же, в свою очередь, способствует подтверждению содержания и описанию нашего внутреннего диалога. Приверженность внутреннему диалогу может довести до такой крайности, как привычка подменять своими мыслями реальность. Мы смотрим на мир, на предметы, на людей, на себя и в то же время думаем о том, что видим, а в конце концов начинаем принимать свои мысли за предметы реального мира. Мы говорим себе, что мир такой-то и такой-то, и пребываем в убеждении, что так оно на самом деле и есть.

Естественно, все, что происходит как следствие этого внутреннего диалога, прекращается в тот момент, когда мы оказываемся способны остановить этот диалог. Именно поэтому дон Хуан говорит об остановке внутреннего диалога как о ключе, открывающем двери между мирами (IV-311).

Способность «выделять» определенные выровненные эманации, соответствующие терминам описания, разделяемого остальным человечеством, называется «первым кольцом Силы» — мы прилагаем его к элементам окружающего мира, проецируя на них наше описание. В итоге возникает описание мира в том виде, в каком мы его воспринимаем. Кроме того, принадлежащее каждому кольцо Силы совмещено с кольцами Силы остальных людей. Таким образом, создание реальности в терминах описания — до известной степени коллективная задача, в решении которой принимают участие все попавшие в данную ситуацию. В результате объекты реальности воспринимаются людьми практически одинаково.

В то же время существует второе кольцо Силы, позволяющее выходить за пределы обыденного восприятия, — именно его используют маги, формируя восприятие иных миров (III-225). Такое второе кольцо есть у каждого, однако оно начинает функционировать только тогда, когда удается заставить замолчать первое кольцо, что в жизни обычных людей встречается не часто.

Один из способов блокировать первое кольцо заключается в совершении поступков, чуждых нашему обыденному описанию мира, — этот способ известен под названием «не-деяние». Обыденное описание мира заставляет нас вести себя в соответствии с присущими ему терминами; таким образом, все наши действия оказываются эманациями упомянутого описания мира и одновременно направлены на его воспроизведение. Эти действия суть то, что мы называем «деянием». В сочетании с питающим их описанием мира они образуют самовоспроизводящуюся систему. Любое не совпадающее с миром действие является формой не-деяния.

Не-деяние прерывает поток описания, что, в свою очередь, приостанавливает созидание мира известного. Не-деяние — тот посредник, который открывает путь к неизвестной стороне реальности и нас самих. Иными словами, оно обеспечивает доступ к «нагуалю» — мы говорим о нем, как об «отдельной реальности», а если речь идет об отдельном человеке — как об «осознании другого я».

Поскольку не-деяние, практикуемое как осознание правой стороны, позволяет нам прикоснуться и к граням осознания левой стороны, то систематическая практика не-деяния создает все новые точки такого соприкосновения. Мало-помалу это может позволить нам приблизиться к объединению двух способов осознания, в результате чего может появиться «целостность самого себя».

Следует иметь в виду и другой аспект. Все, о чем мы говорим, ссылаясь на собственное «я» (эго), является элементом усвоенного нами описания. Данное обстоятельство приобретает особое значение, если мы осознаем, что эта часть описания приковывает нас к определенным формам бытия и поведения. Хотя эти формы кажутся абсолютными и жестко определенными, они могут быть остановлены или полностью прекращены, открывая перед нами неограниченные возможности в том, чем мы можем стать и что мы можем делать. Следовательно, приостанавливающее поток описания не-деяние есть открытая дверь к свободе и путь к изменению себя.