Николай Пестов - Современная практика православного благочестия. Том 2

Тогда Христос Господь наш… нисходит в человека Своим благодатным даром, соединяется с ним Своими Божественными силами, давая "все потребное для жизни и благочестия"(2 Пет. 1, 3), и как бы творит в нем для Себя постоянную обитель(Ин. 14, 23)так, что человек становится уже храмом Духа Божия(1 Кор. 3, 16), церковью Бога Живого(2 Кор. 6, 16),"един дух с Господом"(1 Кор. 6, 17),"а что живет, то живет для Бога"(Рим. 6, 10),"не ктому себе" живет, но живет в нем Бог(Гал. 2, 20).

Вот в этом-то воистину блаженном и достожелательном состоянии молитва чувствуется в сердце, как скала, занимает господствующее положение и покоряет себе все прочие склонности и душевные расположения; человек явственно переходит на духовную сторону, а все земное становится в подчиненное состояние; он входит в свободу духа и покоится в Боге, носит в сердце своем источник жизни — Самого Господа Бога, и это есть несомненная надежда вечного спасения.

При такой внутренней настроенности человек поступает под власть молитвы и делается как бы ее рабом, всегда молясь Господу своему, хотя бы и не хотел, потому что не может противиться преобладающей силе молитвенной.

Сам Дух молится в нем воздыханиями неизглаголанными, и Он же спослушествует духови его, яко чадо есть Божие…

Плодом молитвы являются плоды Духа Святого — "любовь, радость, мир" и пр.(Гал. 5, 22), а главное — надежда спасения, ибо в чувстве сердечном слышится несомненный начаток жизни вечной…

Когда молитва, по благоволению Божию, водворится в наше сердце, то мы прежде всего заметим, что она властно прекращает ток нечистых помыслов.

Лишь только ум наш прикоснется к Господу Иисусу Христу в пресвятом Его имени — тотчас останавливаются брожение мыслей и неудержимая стремительность ума, что, как всякому известно по опыту, всего более смущает подвижника.

Молитва Иисусова водворяет в сердце несказанную любовь к Богу и ближнему — вернее, она есть самое существо любви, ее свойство и качество. Она все сердце пережигает огнем Божиим, претворяя его естественную дебелость в духовную природу: по слову Священного Писания, "Бог наш огнь есть".

Для такого человека самым большим несчастьем в жизни этой служит то, что если придется ему волею или неволею нанести оскорбление ближнему. До тех пор он не найдет мира душе своей, пока действительно не умиротворит сего брата своего.

Упражнение Иисусовой молитвой отторгает человека от всего земного, так что не хотелось бы ему помыслить что-либо, к жизни сей относящееся, и не желал бы он престать от дела этого молитвенного вовеки.

Яснейший же признак молитвенного плода, более других ощущаемый, есть именно чувство вечной жизни, слышимое сердцем в Божественном имени Христа, Спасителя мира.

Питаясь молитвой и по возможности стараясь пребывать в ней как можно большее время, я иногда действительно вкушал радость небесную и был как бы на царской трапезе, успокаиваясь в неисповедимой тишине, духовной радости и восторжении духа в горний мир…

Враг — диавол не имеет никакой возможности даже приступить к тому человеку, а не только вложить скверный помысл. Его опаляет Божественная сила, от имени Иисусова исходящая, как бы нестерпимый пламень. Не имея возможности приступить сам, он вооружает ненавистью людей, а потому молитвенники по большей части бывают гонимы и ненавидимы».

К словам схимонаха Илариона (защитника «имяславцев») можно добавить слова о. Иоанна С:

«Имя Божие есть Он Сам — единый Дух в трех Лицах, простое Существо, в одном слове изображающееся и заключающееся, и в то же время незаключимое, т. е. не ограничиваемое ничем сущим».

Глава 15

Молитва в храме

По молитве их поколебалось место, где они были собраны.

Сверх молитвы личной каждый христианин должен принимать посильное участие и в молитве церковной при посещении храма. Московский митрополит Трифон повторял:

«Дети мои, любите храм Божий. Храм Божий — это земное небо».

Нам надо помнить всегда, что общая молитва действеннее одиночных молитв, так как Господь сказал: «Если двое из вас согласятся на земле просить о всяком деле, то, чего бы ни попросили, будет им от Отца Моего Небесного, ибо, где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них» (Мф. 18, 19–20).

Очевидно, что всем здоровым христианам надо посещать церковные богослужения по мере возможности и, в особенности, праздничные всенощные бдения и литургии.

Старец Варсонофий Оптинский указывает на ответ прп. Иоанна Лествичника на вопрос: «По каким верным признакам можно узнать, приближается ли душа к Богу или удаляется от Него?»

Преподобный ответил: «Верный признак омертвления души есть уклонение от церковных служб».

«Трудно стоять, жарко, душно, тесно, и служба длинная, и многое не понимаешь», — жаловался один из прихожан храма св. Николая на Маросейке настоятелю храма старцу о. Алексию Мечеву.

«А ты все-таки ходи, терпи и стой», — говорил старец. Кто имеет опыт, тот знает, как такое терпение всегда вознаграждается. Как бы тяжело ни было телу на длительном богослужении, но потом христианин чувствует себя бодро, с духовным веселием на сердце. А от бодрости духовной забывается и не чувствуется усталость тела.

Одна из духовных дочерей епископа Михаила Таврического смущалась длительностью церковных богослужений. Епископ ответил ей так в письме:

«Относительно излишка в службах у нас — частью с вами согласен. Конечно, лучше бы поменьше, но посознательнее, поинтенсивнее в чувстве. Но только смущаться особенно нет оснований…

Всякий вам скажет, что одна коротенькая молитва, сказанная от всего сердца, стоит всех молитв, произнесенных механически. Но я обратил бы ваше внимание на то, что многочисленность молитв имеет свою хорошую сторону: дело в том, что мы страшно рассеянны.

Дайте нам коротенькую молитву — и мы через несколько минут будем произносить ее без внимания, и так как по правилам будем ограничиваться все ею одной, то мы, собственно, останемся без молитвы.

Теперь же, сквозь всю суету мысли, мы в продолжение, положим, часа все же выберем несколько фраз, несколько мгновений, когда сможем молиться… В одном месте мы прозевали: вдруг то же повторяется в другом — и мы уже слышим.

Я сам знаю это по себе. Я читаю утренние молитвы. Их несколько. Я рассеян, но все же, прозевавши одно, я воспринимаю другое, часто вдруг глубоко действует то, чего прежде не замечал.

Судя по логике, одна молитва повторяет другую, и следовательно, излишек. А судя по живому опыту — это благодетельно, потому что не здесь, так там придешь в себя и помолишься…

Так и в церкви… Сделайте богослужение только из молитвы Господней — и поверьте, что, кроме вреда, ничего не выйдет… А что нужно делать все более ясным и понятным, читать раздельно, со смыслом — это само собой разумеется».

Чтобы бороться с рассеянностью при молитве в храме, про которую пишет еп. Михаил, можно вспомнить совет прп. Серафима — будучи в храме, держать глаза закрытыми во время молитвы и открывать лишь при нужде, например когда при стоянии в храме будет одолевать дремота.

Считаясь с указаниями святых отцов, христианин до присутствия на литургии не должен принимать пищи. Не рекомендуется вообще при всяком богослужении стоять с наполненным пищей желудком. Об этом так пишет о. Иоанн С:

«Те, которые идут к богослужению покушавши, добровольно налагают на себя ненужную и вредную тяжесть и заблаговременно заглушают сердце свое для молитвы, преграждая к нему доступ святых помыслов и святых ощущений.

Крайне надо остерегаться, чтобы не кушать перед богослужением. Помнить надо, что "Царствие Божие не есть пища и питие"(Рим. 14, 17),т. е. не может царствовать Бог в твоем сердце, которое отягощено объеданием и питием».

Смягчение вышеуказанного возможно лишь для больных или престарелых, которые при длительном напряжении тела от стояния в храме могут обессилеть.

То же надо сказать и о длительности пребывания на церковном богослужении. Оно зависит от наличия сил — здоровья, возраста и свободного времени (от обязанностей перед ближними).

Старцы — духовные отцы — размеряли эту длительность своим духовным детям и сокращали полноту выстаивания службы в храме для немощных телесно.

Следует упомянуть о мнении старца Силуана со Старого Афона о церковной и общей молитве. Старец сказал, что «церковные, общественные богослужения отличаются великолепием и красотой и хорошим пением и установлены по дару благодати Святого Духа.