Преподобный старец Верховский - Творения
Подобно этому говорит Симеон Новый Богослов в гл. 42: «Впадая в прекословие и неверие к духовному отцу своему и учителю, что в сеть и глубину адову, еще будучи живым, бедный низводится, и дом сатанин и всякие его силы, бывают как непокорив и сын погибели».
Напротив же этого, о послушании говорит Григорий Синаит в гл. 107: «Послушание с верою и простотою предпочтительнее более всех действий, все страсти единою отсечет: и в безмолвие не только доспел, но чрез послушание и совершил его вполне, обретши Христа, и подражателем Его и рабом сделавшись, и именуясь».
То как же не лучше держаться преданного спасительного пути? То есть жить под управлением, с покорностью и повиновением? Ибо только сам враг диавол влагает и подущает, чтобы без благословной вины отметаться от отца и от смиренного послушания и, с высокоумием вознадеявшись на себя, по своей воле жить, и чрез то пред очами Божиими оказаться гнусным и презрительным, как сам сатана. По слову святого Григория Синаита в гл. 121: «преслушание – уста ада, прекословие – язык его, яко меч острый, самоугодие – зубы его изощренные. оправдание – гортань его, высокое о себе, препровождающее в ад». То если и не отступая от отца, таких ради пороков, столь ненавистными, более же гибельными, себя устрояют. То какого осуждения достойны будут те, которые с такими пороками, но еще и вовсе отторгнутся от отца? Ибо не обладающим такими пороками невозможно, и безумно есть оставить отца и братию. И так подобает таким подумать и очувствоваться, в каковую пропасть низводят они сами себя от своего своеумия и самонадеяния.
Ей, возлюблении! Тяжко и невместимо видеть таких, самовольно хотящих погрузить себя в такую явную погибель! Подумайте и вразумитесь от этого: если Апостол Павел, от Самого Господа призванный, и сосудом избранным названый, но и того послал Сам Господь к Анании, да наставится и просветится от него. Но и все святые апостолы, святые преподобные и сами ангелы обретаются в повиновении и послушании. К тому же еще и Сам Господь наш Иисус Христос явил Свое послушание, не только Небесному Отцу Своему и Пречистой, Истинной Матери Своей по плоти, но и мнимому отцу Своему Иосифу. Как сказано во святом Евангелии: «и был в повиновении у них» (Лк.2,51). То нам ли многострастным можно ожидать спастись и угодить Господу, отскочивши от повиновения и руководства отеческого? Эй, возлюбленнии, страшно, чтобы не последовало с таким по подобию того, что описал преподобный авва Дорофей: который сперва начал презирать старца Зосима, потом иных святых отцов, потом святых апостолов, и так придя в совершенную гордыню, и в хуление на Самого Бога, и наконец из ума вышел. Так не остаться бы и этим в обладании диавола; ибо без наставника, по слову преподобного аввы Дорофея, как лист падает. И по слову святого Каллиста: «Хотя и многие постнические и подвижнические дела будем сеять, но увы! Вместо пшеницы, плевелы пожнем». И еще: «Без наставника— как чрез канавы можем скакать». И еще говорит: «Желая дерзостно без наставника жить, от Бога и Небесного светлого наследия, и соборной Апостольской Церкви отторгается отлучается, и во тьму и огнь отсылаеться тайнонаучаемся и веруем». И еще: «Если на случайную дорогу, не изведанную делом, едва ли кто решится вступить без верного проводника; если в море никто не пустится без искусного кормчего; если за какую-либо науку или искусство никто не возьмется без знающего дело учителя, – то кто дерзнет приступить к изучению делом искусства искусств и науки наук, вступить на таинственную стезю, ведущую к Богу, и пуститься в беспредельное мысленное море, т.е. в иноческую жизнь, подобную жизни Ангелов, с самоуверенностью достигнуть конца, без руководителя, без кормчего и учителя, опытного и истинного? По истине такой, кто бы это ни был, прельщает себя, и прежде вступления на путь, уже заблудился, как незаконно подвизающийся: как напротив, и шага не сделав, достиг конца тот, кто подчиняет себя отеческим уставам». Как говорит святой Лествичник: «Кто отнимает путеводителя у слепца, пастыря у паствы, проводника у заблудившегося, отца у младенца, врача у больного, кормчего у корабля: ото всех их подвергает опасности погибнуть; а кто без помощи наставника вступает в борьбу с духами злобы, тот бывает ими умерщвлен». «Чудо же, - по слову Григория Синаита, - воистину непостижимое и неизреченное, сотворил наш человеколюбивый Господь, что одной добродетелью, или лучше одной заповедью можно немедленно восходить на небеса, как одним преслушанием низошли мы и нисходим в ад». Поэтому и говорит Феодор Едесский: «Начав жить вместе с духовным отцом и воcчувствовав пользу от него, не допускай, чтоб кто-либо отдалил тебя от любви к нему и от сожительства с ним ... На подвизающихся в послушании отцам сильно злобствуют враги нашей жизни, бесы, скрежеща на них зубами своими и всякие против них злоумышляя козни. И чего они не делают, чего не внушают, чтоб отторгнуть их от отеческих недр? Выставляют предлоги к непослушанию, будто благословные, устрояют неудовольствия, возбуждают неприязнь к отцу, его наставления представляют обличениями, а обличения, как стрелы изощренные вонзают в сердце. И для чего ты, говорят они, будучи свободным сделался рабом, и рабом бессердечного деспота? Доколе будешь ты тереть лямку рабства, не видя света свободы? … находясь в послушании отца своего духовного и не забывай обетов звания твоего пред Богом: ни руганиями не будь побеждаем, ни обличений и поношений, или насмешек не бойся, ни прилогами греховных помыслов не увлекайся, ни отческой строгости не бегай, ни дерзким самоугодием и самоволием не бесчести благого ига смирения; но в сердце вложив Господнее слово, «что претерпевый до конца, той спасен будет» (Мф. 10, 22) (Добротолюбие, т.5, п.40,44, 45).]
Итак, смотрите, сколь грешно и безрассудно такие поступают, которые благосклонно обращаются, более же дружат и соединяются с такими, на кого отец праведно негодует или отвергает от себя. Такие главнейшими подстрекателями к большему расстройству бывают и еще более погрешают, чем сам тот брат, во зле живущий, потому что этот развращенный может быть и во исправление подвигся бы чрез тщательное о нем отеческое старание. Видя же некоторых братий к нему благосклонных, еще же и содружественных, уже не думает, что сам повинен, но более порицает отца и благоговейных братий и утверждается во зле, глаголя в себе: «Если бы я повинен был, то все братство вместе с отцом вознегодовало бы на меня, но ведь эти со мною». И так дружество и безгодная к нему приязнь и любовь препоною бывают его исправлению, и отеческое о нем старание остается тщетным. А поэтому дружащие с запрещенным или отлученным становятся настоящими его врагами, не попускающими ему прийти в исправление. Имеющий язву удобно может исцелиться; возбраняющий же и не допускающий врачевства смерть наносит. Следовательно, более достоин ненависти возбраняющий врачевать, нежели имеющий язву. Так более достоин осуждения ласкающий порочного, нежели сам порочный.
Слово 33. Об истинном и прельщенном послушании
Если послушник претерпит три года в нерассудном повиновении у отца духовного со всяким покорением, самоотвержением и смирением, тогда благословно и праведно почитать такого в чине духовного брата, и ему может быть чисто и благоугодно будет оставить слабо живущего отца и воспринять высочайшую и подвижнейшую жизнь или, живя вообще, преподавать советы к большему подвижничеству и воздержанию.
Если же, не быв в совершенном повиновении, захочет жить при отце в чине советническом, который происходит от высокоумия и гордыни, то такой никогда отнюдь не сподобится принять и восчувствовать таинственного утешения, ниспосылаемого от благодати Божией за кроткое, смиренномудрое и непрекословное послушание. Проведя же многие года в чистосердечном [и истинном] послушании, преуспевают и делаются, благодатью Божиею, истинно смиренномудрыми нестяжателями, истинными любителями и духовными любомудрцами, таинниками и сообщниками отцу своему и не прелестными советниками всякому человеку. [Если же какой брат, прежде времени, то есть, прежде нежели придет в совершенное бесстрастие, захочет быть советником, то воистину такой прельстился, и никогда не сможет обрести ни спокойствия, ни мира душевного, но во всякой вещи, во всяком своем служении, не перестанет испытывать: почему это, почему так? Более же начнет продерзостно оспаривать каждого брата и противоречить, обкрадывая себя лукавым мнением, что старается сделать лучше и полезнее. Но забывает такой, что пришел в иночество не того ради, чтобы стараться о земных сокровищах и богатствах, или довольства и покоя телесного, но чтобы очистить душу и соделать ее благоугодною обителью Святому Духу. Более же, чтобы вседневно, сколько возможно, стараться распинать себя, за любовь к распявшемуся Господу Иисусу, нашего ради спасения. Чтобы не только воспринять крест свой, но и пригвоздить на нем все свои страсти, наклонности и желания. Одним словом, быть мертвым ко всему земному, чтобы жить со Христом на небесах. Такое же самоумерщвление не иным чем исполняется, только нелестным и безусловным повиновением и самоотвержением.]
