Фома Аквинский - Сумма теологии. Том XII
Со вторым [положением дело] обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что Евхаристия является не одним таинством, а несколькими. В самом деле, во вступительной молитве сказано: «Молимся, Господи, чтобы святые таинства, коим мы приобщились, очистили нас», каковые слова относятся к нашему приобщению Евхаристии. Следовательно, Евхаристия является не одним таинством, а несколькими.
Возражение 2. Далее, нельзя умножить род без умножения видов; так, один человек не может быть несколькими животными. Но мы уже показали (60, 1), что родом таинства является знак. Следовательно, коль скоро налицо больше чем один знак, а именно хлеб и вино, то дело представляется так, что и таинств должно быть больше чем одно.
Возражение 3. Далее, как уже было сказано (1), завершением этого таинства является освящение материи. Но в этом таинстве наличествует двойное освящение материи. Следовательно, и таинство является двойным.
Этому противоречат следующие слова апостола: «Один хлеб – и мы, многие, одно тело, ибо все причащаемся от одного хлеба» (1 Кор. 10:17), из чего со всей очевидностью следует, что Евхаристия является таинством единства Церкви. Но таинство подобно той действительности, таинством которой оно является. Следовательно, Евхаристия – это одно таинство.
Отвечаю: как сказано в пятой [книге] «Метафизики», нечто считается одним не только когда оно неделимо или непрерывно, но и когда оно завершено[117] (именно так мы говорим об одном доме и об одном человеке). Вещь достигает единства в своем совершенстве, когда она завершена в силу наличия в ней всего, что необходимо для достижения цели (так, человек завершен при наличии всех тех членов, которые необходимы для деятельности его души, а дом – при наличии всех тех частей, которые необходимы для проживания в нем). Так и об этом таинстве говорят как об одном потому, что оно определено к восстановлению духовных сил, которое подобно восстановлению сил телесных. Но для восстановления телесных сил необходимы две вещи, а именно пища, являющаяся сухим поддержанием жизни, и питье, являющееся влажным поддержанием жизни. Поэтому в единстве этого таинства соединяются две вещи, а именно духовная пища и духовное питье, согласно сказанному [в евангелии от] Иоанна: «Плоть Моя истинно есть пища, и кровь Моя истинно есть питие» (Ин. 6:55). Следовательно, это таинство материально множественно, но формально – совершенно одно.
Ответ на возражение 1. В этой вступительной молитве вначале используется множественное число: «Чтобы святые таинства, коим мы приобщились, очистили нас», а потом – единственное: «Молимся, чтобы это святое таинство Твое не стало нам в осуждение», что означает, что это таинство, в котором наличествует численная множественность, является просто одним.
Ответ на возражение 2. Материально хлеб и вино являются несколькими знаками, а формально и совершенно – одним, поскольку они приуготовляют одно восстановление сил.
Ответ на возражение 3. Из двойного освящения материи можно заключить только то, что это таинство является множественным материально, но об этом уже было сказано.
Раздел 3. НЕОБХОДИМА ЛИ ЕВХАРИСТИЯ ДЛЯ СПАСЕНИЯ?
С третьим [положением дело] обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что это таинство необходимо для спасения. Ведь сказал же Господь: «Если не будете есть плоти Сына Человеческого и пить крови Его, то не будете иметь в себе жизни» (Ин. 6:53). Но [именно] в этом таинстве едят плоть Христа и пьют Его кровь. Следовательно, без этого таинства человек не может обладать здоровьем духовной жизни.
Возражение 2. Далее, это таинство является своего рода духовной пищей. Но для телесного здоровья необходима телесная пища. Следовательно, это таинство [необходимо] для духовного здоровья.
Возражение 3. Далее, Евхаристия, как и крещение, является таинством страстей Господних, без которых спасение невозможно. Ведь сказал же апостол: «Всякий раз, когда вы едите хлеб сей и пьете чашу сию, смерть Господню возвещаете, доколе Он придет» (1 Кор. 11:26). Следовательно, коль скоро крещение необходимо для спасения, то [необходимо] и это таинство.
Этому противоречат следующие слова Августина: «Ты же не думаешь, что не допущенные к плоти и крови Христа дети не могут обладать жизнью».
Отвечаю: в этом таинстве должно усматривать две вещи, а именно само таинство и то, что в нем содержится. Затем, ранее мы уже говорили (1) о том, что действительностью таинства является единство мистического тела, без которого не может быть никакого спасения, поскольку, согласно сказанному в [Писании] (1 Петр. 3:20, 21), вне Церкви спастись невозможно, как и во времена потопа невозможно было спастись вне Ковчега, который прообразовывал Церковь. А еще мы говорили (68, 2), что и до принятия таинства можно получить действительность таинства благодаря самому желанию принять таинство. Поэтому еще до актуального принятия этого таинства человек может получить спасение благодаря желанию его принять, что подобно тому, как и до крещения [он может получить спасение] благодаря желанию креститься, о чем уже было сказано (68, 2). Впрочем, здесь есть двойное различие. Во-первых, то, что крещение является началом духовной жизни и вратами таинств, тогда как Евхаристия, как было показано выше (63, 6), является, так сказать, завершением духовной жизни и целью всех таинств, поскольку святые приуготовления всех таинств делаются ради получения и освящения Евхаристии. Таким образом, принятие крещения необходимо для начала духовной жизни, в то время как получение Евхаристии необходимо для ее завершения, которому становятся причастными, конечно же, не актуально, а в желании, поскольку целью обладают в желании и намерении. Другим различием является то, что крещение определяет человека к Евхаристии, так что самим фактом своего крещения дети предопределяются Церковью к Евхаристии, и подобно тому, как они верят посредством веры Церкви, точно так же они желают Евхаристии посредством намерения Церкви, вследствие чего и получают ее действительность. К крещению же они не располагаются каким-либо предшествующим таинством и, следовательно, до своего крещения они, в отличие от взрослых, нисколько не желают креститься; таким образом, они могут получить действительность этого таинства не иначе, как только вместе с получением самого таинства. Поэтому рассматриваемое нами таинство не является столь же необходимым для спасения, как крещение.
Ответ на возражение 1. Августин, комментируя слова [Писания]: «Плоть Моя истинно есть пища, и кровь Моя истинно есть питие» (Ин. 6:55), говорит: «Он пожелал, чтобы мы были сопричастными Его телу и членам, каковые суть Церковь, предопределенная Им, и призванная, и оправданная, и прославленная Его святыми и верными». В связи с этим он пишет в своем письме к Бонифацию: «Нисколько не сомневайся в том, что каждый верный причащается телу и крови Христовым тогда, когда при крещении он становится членом тела Христова, и не лишится своей сопричастности телу и чаше даже если покинет сей мир в единстве тела Христова прежде, чем съест этот хлеб и пригубит эту чашу».
Ответ на возражение 2. Различие между телесной и духовной пищей состоит в том, что первая изменяется в субстанцию питающегося, и потому не может поддерживать жизнь иначе, как только будучи съеденной, а духовная пища изменяет человека в себя, о чем читаем у Августина, который слышал голос Христа, сказавший ему: «Не ты изменишь Меня в себе, как телесную пищу, а ты изменишься во Мне»[118]. Но можно измениться в Христа и стать Его членом посредством одного только умственного пожелания без того, чтобы причаститься этому таинству. Следовательно, приведенная аналогия неудачна.
Ответ на возражение 3. Крещение – это таинство страстей и смерти Христа, посредством которого человек возрождается в Христе силой Его страстей, а Евхаристия – это таинство страстей Христа, посредством которого человек становится совершенным в единстве с претерпевшим страсти Христом. Поэтому крещение называется таинством веры, которая есть основание духовной жизни, а Евхаристия называется таинством любви, «которая есть совокупность совершенства» (Кол. 3:14).
Раздел 4. НАСКОЛЬКО УМЕСТНО ИМЕНОВАНИЕ ЭТОГО ТАИНСТВА РАЗЛИЧНЫМИ ИМЕНАМИ?
С четвертым [положением дело] обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что именование этого таинства различными именами неуместно. В самом деле, имена должны соответствовать вещам. Но мы уже показали (2), что это таинство – одно. Следовательно, его негоже называть различными именами.
