Маркус Борг - Бунтарь Иисус : Жизнь и миссия в контексте двух эпох

Эта политическая тема пронизывает всю Библию. Как уже говорилось в главе 4, в центре Торы стоит повествование об освобождении Израиля от гнета Египта и о создании совершенно иного общества на основе Завета с Богом, выведшим свой народ из страны рабства. Второй важнейший раздел Библии, Пророки, история зарождения и падения монархии, которая отвергла замысел Бога о справедливости и мире. И когда мы говорим о политическом аспекте Библии, мы всего-навсего признаем, что в Писании есть такая тема. Достаточно один раз ее увидеть, и это становится очевидным.[156]

То же самое можно сказать и о пути Иисуса: он связан и с личной жизнью, и с политикой. Это путь преображения личности. И это политический путь сопротивления системе господства, существовавшей в том обществе. Иисус стоял за альтернативное понимание того, как люди должны жить вместе, поставив Бога на первое место. И сопротивление, основанное на желании Бога, привело Иисуса на крест. Таким образом, крестный путь имеет и личный, и политический смысл.

В настоящей главе мы поговорим о том, как Иисус своими высказываниями и поступками бросил вызов системе господства в современном ему обществе. Сначала я кратко опишу особенности этой системы, которые подробно мы рассматривали в главе 4:

1. Рим управлял Палестиной, используя коллаборантов из местной элиты. Когда Иисус начал свою миссию, Галилеей уже более тридцати лет правил Ирод Антипа. В то же время Иудеей и Самарией управляли местные власти, группировавшиеся вокруг Иерусалимского храма, вместе с представителями иудейской аристократии, под руководством поставленного Римом первосвященника. Первосвященник со своими подручными делали все, чтобы не вызвать недовольства Рима и своих подданных, иудеев. Хотя формально власти Иерусалима не имели политического права контролировать Галилею, они стремились установить контроль религиозный — с помощью своего влияния. Власти были заинтересованы в том, чтобы галилейские иудеи вели себя должным образом: обеспечивали их экономические интересы — выплачивали десятину на Храм, и политические интересы, чтобы не выражали недовольства и не поднимали восстаний.

2. Как это было во всяком доиндустриальном аграрном обществе, богатые и власть имущие создали систему, которая обслуживала их финансовые интересы и держала в жестком подчинении все прочее население. Такова ситуация в большинстве обществ со времен неолита, то есть с четвертого тысячелетия до н. э. В результате развивалось масштабное сельское хозяйство, строились города, города-государства, образовывались царства и империи.

3. У нас есть убедительные основания утверждать, что положение класса крестьян становилось все более тяжелым. Ирод Великий и его сыновья с размахом тратили деньги, которые поддерживали не только роскошь двора, но и масштабные строительные проекты, включая создание целых городов. Поэтому они забирали у крестьян все больше продукции. Кроме того, и галилейские, и иерусалимские правители должны были посылать дань Риму, за счет все тех же крестьян. Это заметно ухудшило экономическое положение крестьянского класса. Хотя жизнь крестьян была трудной и ранее, обычно крестьянская семья владела землей и могла производить все необходимое для поддержания своего существования. Но в то время все больше крестьян лишалось земли и впадало в жестокую нищету. Лишиться земли означало вести существование на грани, если не за гранью, полного разорения.

Иудеи занимали разные позиции по отношению к системе господства.[157] Некоторых устраивало такое положение вещей, особенно властителей, группировавшихся при Храме, богачей и тех, кто их непосредственно обслуживал. Они сотрудничали с Римом и осуществляли его власть над Палестиной, хотя одновременно стремились сохранить расположение своих иудейских подданных, чтобы избежать политических беспорядков. Это было нелегкой задачей.

Однако среди согласных с таким положением были не только представители правящего класса. Многие иудеи также принимали власть Рима, но по иным причинам. Они не получали от нее никаких преимуществ, просто капитулировали перед ситуацией, созданной имперской властью и поддерживаемой ее угрозами: «Такова жизнь».

На другом конце всего спектра позиций стояли сторонники насильственного сопротивления власти. На протяжении двух столетий — от установления власти римлян в 63 году до н. э. до последнего крупного иудейского восстания в 132–135 годах н. э. — периодически возникали вспышки вооруженного сопротивления. Это свидетельствует о том, что было немало иудеев, решительно недовольных и готовых взяться за оружие, чтобы бороться с Римом и его местными клиентами. Бунт готов был вспыхнуть в любую минуту.

Иногда же иудеи прибегали к ненасильственному сопротивлению — как в пассивной, так и в активной форме. Оно выражалось в приверженности традициям иудаизма. Этим путем следовали и фарисеи, и ессеи, и некоторые другие иудеи, каждая группа по-своему. Верность традиции была формой неповиновения, отказом от неиудейского образа жизни. Хотя многие не считали, что это путь сопротивления имперской власти, это было именно так. Подобным образом ирландцы остались верны Католической церкви в период британского правления или, в недавнее время, поляки — при советской власти.

Существовали также и активные формы ненасильственного сопротивления. Иосиф Флавий и Филон приводят два ярких примера такого сопротивления, причем оба события произошли в первой половине I века. В конце 20-х годов н. э., когда римским наместником был Пилат, римские войска внесли в Иерусалим штандарты с изображением императора. Перед резиденцией Пилата в Кесарии собралось множество иудеев (Флавий пишет, что «население толпами отправилось в Кесарию») и не уходили оттуда в течение пяти дней. Наконец Пилат велел собравшимся разойтись, добавив, что в случае неповиновения римские воины их перебьют. «Иудеи, однако, — пишет Флавий, — бросились на землю, обнажили свои шеи и сказали, что они предпочитают умереть, чем допустить такое наглое нарушение мудрого закона».[158] Пилат принял решение не прибегать к насилию.

Десятилетие с небольшим спустя, в 40 году н. э., произошло еще одно событие, повлекшее за собой массовую акцию ненасильственного сопротивления со стороны иудеев. Римский император Калигула пожелал поставить собственную статую в Иерусалимском храме. Флавий сообщает, что «десятки тысяч» иудеев собрались вместе, чтобы противостоять кощунству. Флавий нередко преувеличивает, но у нас нет оснований сомневаться в том, что это был массовый протест, о чем свидетельствует также и Филон. Как пишет Флавий, «иудеи… собрались с женами и детьми» перед Петронием, римским правителем, ответственным за осуществление воли императора, заявив ему: «Мы со своими детьми и женами готовы предать себя закланию».

Филон, который пишет вскоре после того, как это произошло, приводит больше подробностей. Протестующие разделились на шесть групп, три мужские и три женские: старые мужчины, молодые мужчины, мальчики, старые женщины, молодые женщины, девушки. Они ясно выразили Петронию свои намерения:

Мы, как ты видишь, безоружны, хотя иные обвиняют нас, что мы явились, чтобы сражаться… Если мы не убедили вас, убейте нас, чтобы не быть нам свидетелями зла, худшего, чем смерть… С готовностью и радостью мы подставляем горло…[159]

Петроний отложил исполнение императорского плана, который затем, после убийства Калигулы в Риме, был забыт.

Этот эпизод показывает, что иудеи в Палестине использовали стратегию активного ненасильственного сопротивления, более того, это было хорошо организованное сопротивление во главе со своими лидерами. Когда собирается большая толпа протестующих, которые ведут себя дисциплинированно, это не происходит спонтанно.[160]

Как мы увидим дальше, Иисус был сторонником именно такого подхода и даже осуществлял акты ненасильственного сопротивления системе господства. Подобно некоторым ветхозаветным пророкам, он совершал символические действия, которые бросали вызов власти. Вероятно, он также говорил о конкретных стратегиях ненасильственного сопротивления. И именно протест Иисуса против «обычного положения вещей» во имя царства Божьего и привел его на крест.

Мы начнем с рассмотрения последней недели жизни Иисуса, поскольку ясно видим, что именно в эти дни он бросает вызов системе господства. Следует целый ряд «эпифаний»; под словом «эпифания» я понимаю моменты «откровения», «раскрытия сокрытого». Величайшая эпифания — его казнь руками имперских властей — совершилась в конце недели, но об этом мы поговорим в следующей главе. Здесь же мы рассмотрим первые дни недели, которую стали называть Страстной.[161]