Митрополит Макарий - История русской церкви (Том 4)
10. Прииде некто олъхв, чародеевый старець, лукавый и мечетник, нарочит кудесник, влъхвом начальник, обавником старейшина, отравником болший, иже на влъшебныя хитрости всегда упражняася, иже кудесномоу чарованию тепл сы помощник, имя ему Пам; сътник бо бяше во стране той... Кудесник, часто приходя, овогда убо втаю, овогда ж яве, развращаше новокрещеныя люди, глаголя: "Братиа, мужи прьмстии, отческих богов не оставливайте, а жрътв и треб их не забывайте, а старые пошлины не покидывайте, давныя веры не пометываите; еже твориша отци наши, тако творите; мене слушайте, а не слушайте Стефана, иже новопришедшаго от Москвы. От Москвы может ли что добро быти нам? Не оттуду ли нам тяжести быша, и дани тяжкия, и насильства, и тивуни, и довотщици, и приставници? Сего ради не слушайте его, но мене паче послушайте, добра вам хотящаго; аз бо есмь род ваш, и единоя земля с вами, и един род, и единоплеменен, и едино колено, и един язык; лепо вы есть мене послушати паче; аз бо есмь ваш давно и учитель, и подобаше вам мене послушати, старца суща и вам аки отца паче, нежели онаго русина, паче же москвитяна - и млада суща предо мною връстою телесною, и малолетна, уна суща възрастом, леты же предо мною, яко сына и яко внука мне.
11. И пребыста сама два токмо, друг другом истязающеся словесы, весь день и всю нощь без брашна и без сна пребываше, ни престая имуще, ни почивания сътворяюще, ни сну вдающеся, но присно о спирании супротивляхуся, словесы упражняхуся. И оубо аще и много изглагола к нему, но обаче мняшеся, аки на воду сеяв... И бысть по словесех сих, егда скончашася вся словеса си по мнозех распрениих и супротиворечии, изволися има обема, и избраста себе оба два сама, и въсхотеста приати искушение веры, и рекоста друг ко другу: "Придиве, и въжжеве огнь, и внидеве в онь, яко исквозе огнь пламенен, пройдева посреди пламени горяща, вместе купно пройдева оба, аз же и ты, и ту приимеве искушение, и ту возмеве искушение и извещение веры: да иже изыдет цел и неврежен, сего вера права есть и тому вси последуим. И паки другойци другое извещение приимемь темь же образом: приидеве оба, имшесь за руце когождо, и внидеве вкупе в едину пролубь, и низснидеве в глубину реки Вычегды, и пустивеся наниз по подледию, и паки по часе довольно, ниже единаго плеса, единою пролубью оба купно паки взникневе; да егоже аще вера права будет, сии цел изыдет и неврежен, и тому прочее вси повинутся". И угодно бысть слово се предо всем народом людьи, и реша вси людие: "Воистинну добр глагол, еже реете днесь..." Народу же предстоящу, человеком собранным, людем зрящим воочию леповидцем, огню горящу и пламени распаляющуся, преподобный же паче прилежаше, ем, понужая его, но и рукою яв за ризу влъхва и крепко сожем его, похващаше и нудьма влечаше ко огню очима. Чародей же паки въспящяшеся въспять. И елижды сему бываему, толкраты же сии нагло влеком, вопияше, глаголя:
"Не дейте мене, да почию!" Паки же третицею стяживси преподобный, позываше и глаголя: "Пойдеве, да внидеве оба в огнь палящь, по словеси твоему и по суду своему, якоже еси изволил". Он же не хотяше внити... Преподобный же Стефан, победився со влъхвом различным сим начинанием, паки инем образом победу въздвиже на нь: поим его народом и приведе к реце; и сътвориша две велице пролуби: едину выше, а другую вдале вниз; ово убо, яже есть врьхняа, оуду же попрети има обема вкупе, имшимся за руце, ова же нижняя, еюже низшедше по подледию, и паки выспрь възникнути. Чародеивый же вълхв и тамо побежден пострамися, но и тамо трикраты понужден быв, и многажды отврьжеся, глаголя, яко немощен есмь сице сотворити, аще и тмами виновата мя сотворите.
12. Межю же сим преподобный крещаше люди, зде и онде обретающихся, от различных погостов приходящих мужи, и жены, и дети, сущаа младенца, елико верных и елико готовающихся к святому просвещению, елико хотяющих породитися банею пакыпорождениа, и елико желающих приати Христово знамение, елико приходящих к святому крещению, сих всех оглашая, поучая, крещаше, яко же бе ему обычай, иже и присно творяше. Дело же бе ему: книги писаше, со руских переводя на пермьския, но и с греческих многажды на пермьскиа, и немалу болезнь имея, о семь прилежаше, овогда убо почиташе святыа книги, овогда же переписоваше; то бо бе дело ему присно - тем и в нощех без сна пребываше, и бдениа повсегдашняя сътворяше, денью же множицею непразден пребываше, овогда убо тружашеся еже в делех руку своею, ово же наряжаше и устраяше яже надобно о церкви, или себе на потребу и сущим с ним... И умножшимся учеником, пребываху христиане, но и церкви святыя на различнех местех, и на разных реках, и на погостах еде и онде созидаеми бываху. И нужа всяко бысть ему взискати, и поставити, и привести епископа, исъпроста рещи, всяческы требует земля та епископа, понеже до митрополита и до Москвы далече сущи... И сих ради всех советоваше со предними своими чиноначальники, и таковьм ради вины воздвижеся от земля далняа, еже есть от Перми, на Москву ко князю великому Дмитрию Ивановичи? и к Пименоу, тогда сущу митрополиту, и вину сущу поведа им, еяже ради от далняго оземъствованиа пришествова на Москву.
13. Митрополит же со князем великым сразсудив, и подумав, и поразсмотрив, видев и слышав мужа добродетель, и благоизволение, и доброе исповедание, и яко учительскым саном украшена суща, и яко апостольское дело начинающа же и свершающа, и таковыя благодати достойна бывша, изъбрав епископы, и священники, и прочая клиросники, таче Божиею благодатию, и изволением князя великаго, и своим избранием, и хотением всего причта и людей, поставль его епископом в Пермскую землю, юже и просвети святым крещением... И приехав в свою си епископью, паки попервою держашеся устроение, и свое обычное дело имяше, и слово Божие проповедаше с дръзновением, и невозбранно учаше я, елико где осталося от некрещеных, изыскав сюду и сюду; в кыих пределех обретая, сия от поганых обращаше и крещаше. Всех же крещеных своих учаше в вере пребывати, и напред поспевати, яко же рече апостол: Заднаа завывающе, а на предняя протязающеся. И грамоте пермской учаше я, и книгы писаше им, и церкви святыя ставляше им, и свящаше, иконами украшаше, и книгами исполняше, и монастыри наряжаше, и в черньци постригаше, и игумены им устрояше, и священники, попы и диаконы сам поставляше. И Попове его пермскым языком служаху обедню, заутреню же и вечерню, пермскою речию пояху, и канонархи его по пермскым книгам аконархаша, и чтеци чтение чтяху пермскою беседою, певци же всяко пение пермъскы возглашаху.
14. Не токмо бо святым крещением просвети, ано и грамоте сподоби я, и книжный разоум дарова им, и писание предасть им, еже новую грамоту сложи, еже незнаемую азъбуку пермьскую съчини, и теми письменными словесы книгы мнози написав, предасть им, егоже дотоле век свой не стяжаша. Прежде бо крещениа пермяне не имеяху у себе грамоты... Един Господь Бог Израилев, имеяй велию милость, еюже возлюби и нас, помилова нас, даровав нам своего угодника Стефана: и приложи нам книгы от рускаго на пермский язык. Когда же се бысть, или в кое время? И недавно, но, яко мню, от созданиа миру в лето 6883.
15. И милостыню любяше подаяти, страннолюбие, нищекормие и гостем учреждение творити. Колькраты многажды лодьями жита привозя от Вологды в Пермь, и сиа вся истрошаше не на ино что еже на свой промысл, но точию на потребу странным, и проходящим, и прочим всем требующим.
16. Егда же приде кончина лет житиа его, и время отшествиа его наста, и приспе година преставлениа его, прилучися ему в ты дни приехати на Москву к Кеприяну митрополиту. Бе бо ему любим зело и любляше и велми. К нему же потщася долг путь гнатя и мног шествовати о некых делесех священотайных, и о церковнем управлении, и о законоправилех, и о прочих въпросех потребных, яже суть на спасение человеком. И тогда приключися ему на Москве неколико дний поболевшу и преставитися.
17. Они же (пермяне), егда услыша преставление его, въсплакаша со слезами и в тузе сердечной вопиаху умилением, жалостьно сетующе, и вси начаша глаголати: "Горе, горе нам, братие, како остахом добра господина и учителя! Горе, горе нам, како лишени быхом добра пастуха и правителя! О, како отъяся от нас, иже многа добра нам податель; о, како остахом очистьника душам нашим и печальника телом нашим. Топерво остахом добра промышленика и ходатая, иже был нам ходатай к Богу и к человеком; к Богу убо моляшеся о спасении душ наших, а ко князю о жалобе нашей, и о льготе, и о ползе нашей, и ходатайствоваше, и промышляше ко боляром же, к началом, властем мира сего был нам заступник тепл, многажды избавляя ны от насилия, и работы, и тивуньскиа продажа и тяжкыа дани облегчая ны. Но и сами ти новгородци, ушкуйници, разбойници, словесы его увещевании бываху, еже не воевати ны.
18. О, како не сетуем, яко не на своем столе почил еси! Добро же бы было нам, аще бы рака мощий твоих была у нас, в нашей стране, а в твоей епископьи, нежели на Москве, не в своем пределе. Не тако бо тебе москвичи почтут, яко же мы, ни тако ублажат; знаем бо мы и тех, иже и прозвища ти кидаху, отнюдуже неции яко и Храпом тя зваху, не разумеюще силы и благодати Божия, бываемыя в тебе и тобою. А мы быхом тебе долъжную честь воздали, яко должни суще тебе и яко твои есмы ученицы, яко чада твоа приснаа".
