Фома Аквинский - Сумма теологии. Том VI
Затем, в той поспешности, с которой они вышли из Египта, надлежит усматривать две вещи, а именно то, что египтяне, как сказано в двенадцатой [главе книги] «Исход», понуждали их поскорее покинуть их землю и, кроме того, существовала опасность, что отставший от других мог быть убит египтянами. Их поспешность показана нам двумя способами. Во-первых, тем, что они ели. В самом деле, они получили распоряжение есть пресный хлеб, как знак того, что не было времени на заквашивание, поскольку египтяне торопили с исходом, и есть испеченное на огне мясо, каковой способ его приготовления наиболее быстр, и при этом нельзя было «сокрушать кости», поскольку времени на это не оставалось. Во-вторых, тем, как они ели. Об этом читаем [в Писании]: «Пусть будут чресла ваши препоясаны, обувь ваша – на ногах ваших, и посохи ваши – в руках ваших; и ешьте… с поспешностью», что недвусмысленно указывает на то, что люди были готовы отправиться в путь. К этому же относится распоряжение: «В одном доме должно есть; …не выносите мяса вон из дома», поскольку вследствие поспешности они не смогли бы отослать что-либо из еды в качестве дара. А тот гнет, который они испытывали во время своего пребывания в Египте, обозначен горькими травами.
Метафорическая причина всего этого очевидна, поскольку жертва пасхального агнца указывала на жертву Христа, согласно сказанному [в Писании]: «Пасха наша, Христос, заклан за нас» (1 Кор. 5:7). Кровью ягненка, которая, будучи помазана на косяках, избавила от истребления, показано [помазание] верой в страсти Христовы сердец и губ верных, которые этими страстями избавлены от греха и смерти, согласно сказанному [в Писании]: «Вы искуплены… драгоценной кровию… непорочного и чистого Агнца» (1 Петр. 1:18, 19). Поеданием мяса показано вкушение тела Христова при причастии, а то, что мясо пеклось в огне, указывало на страсти Христовы или на [Его] любовь. И елось оно с пресным хлебом для того, чтобы указать на безупречную жизнь верных, причастных телу Христову, согласно сказанному [в Писании]: «Станем праздновать… с опресноками чистоты и истины» (1 Кор. 5:8). Горькие травы обозначали раскаяние в грехах, которое необходимо для причащения телу Христову Их чресла была препоясаны в знак целомудрия. Их обувь была на ногах их как напоминание об умерших прародителях. Посохи, которые они должны были держать в руках, обозначали авторитет пастырей. А распоряжение о съедении пасхального ягненка в одном доме означало, что таинства принадлежат одной только католической церкви, а не молельням еретиков.
Ответ на возражение 3. У некоторых священнодействий Нового Закона существуют соответствующие им метафорические священнодействия Старого Закона. Так, крещению, священнодействию [нашей] веры, соответствует обрезание, в связи с чем читаем [в Писании]: «Вы обрезаны… обрезанием Христовым, быв погребены с Ним в крещении» (Кол. 2:11, 12). Священнодействию евхаристии в Новом Законе соответствует съедание пасхального агнца. Священнодействию епитимьи в Новом Законе соответствуют все очищения Старого Закона. Священнодействию освящений соответствует посвящение в сан римского папы и священников. Что же касается священнодействия конфирмации, каковое суть священнодействие полноты благодати, то в Старом Законе не было соответствовавшего ему священнодействия, поскольку тогда ещё не наступило время для полноты (ведь «закон ничего не довел до совершенства» (Евр. 7:19)). То же самое можно сказать и о священнодействии соборования, которое является непосредственным приготовлением к вступлению в славу, путь к которой ещё не был явлен в Старом Законе, поскольку жертва ещё не была принесена. Супружество в Старом Законе было, но только как естественная функция, а не как священнодействие союза Христа с Церковью, поскольку такого союза ещё не существовало. Поэтому Старый Закон допускал разводы, которые стали недопустимыми в силу самой природы священнодействия.
Ответ на возражение 4. Как уже было сказано, очищения Старого Закона были определены к устранению препятствий на пути поклонения Божеству, каковые поклонения были двоякими, а именно духовными, состоящими в умственной молитве Богу, и телесными, состоящими в жертвоприношениях, дарах и тому подобном. Далее, препятствием людям в их духовном поклонении являются грехи, например, идолопоклонство, убийство, прелюбодеяние или кровосмешение, которые, как принято говорить, делают людей нечистыми. От подобной нечистоты люди очищались посредством определенных жертв, которые приносились как за [грехи] всего сообщества, так и за индивидуальные грехи. Это не означало, что такие телесные жертвы сами по себе могли искупить грех, но служило указанием на то искупление грехов, которое должно было быть произведено Христом, и посредством участия в таких метафорических жертвоприношениях древние выражали свою веру в Избавителя.
Препятствием к внешнему поклонению являлась некоторая телесная нечистота, которую в первую очередь усматривали в самом человеке, а ещё в других животных, в одежде, жилье и сосудах. В человеке нечистота могла возникать отчасти от него самого, а отчасти от соприкосновения с нечистыми вещами. То, что исходило от человека, полагалось нечистым, если сам человек или подвергся уничтожению, или же находился на пути к нему. Следовательно, коль скоро уничтожением является смерть, то человеческий труп полагался нечистым. И точно так же, коль скоро проказа является следствием порчи жидкости, которая истекает вовне и заражает других людей, то прокаженные считались нечистыми. По той же причине считались нечистыми и страдающие кровотечением – кто по болезни, кто по природе (ежемесячным или при родах) – женщины, а равно и мужчины после семяизвержения (по слабости ли, при ночном ли извержении или при соитии). И так это было потому, что любая истекающая из человека одним из вышеупомянутых способов жидкость несет в себе какую-либо нечистую заразу Кроме того, человек осквернялся посредством соприкосновения с какой бы то ни было нечистой вещью.
Далее, для указанной нечистоты можно определить как буквальную, так и метафорическую причину. Буквальная причина была связана с почитанием того, что относилось к поклонению Божеству, а именно как с тем, что у людей не принято касаться грязными [руками] драгоценностей, так и с тем, что, не имея возможности часто приближаться к святыням, люди испытывали к ним особое почтение. В самом деле, коль скоро человеку трудно было избежать всех вышеупомянутых видов нечистоты, то вследствие этого возможность приблизиться и прикоснуться к принадлежащим поклонению Божеству вещам им выпадала [крайне] редко, и потому, если такое случалось, они исполняли [ритуал] с большим трепетом и смирением. Кроме того, в некоторых случаях буквальная причина состояла в том, чтобы люди не устранялись надолго от поклонения Богу из желания держаться подальше от прокаженных, а также больных другими смертельными или неприятными заразными болезнями. А ещё подчас такой причиной было желание избежать идолопоклонства, поскольку в своих священных обрядах язычники иногда использовали человеческую кровь и семя. От всех таких телесных нечистот очищались или простым омовением, или же – в наиболее предосудительных случаях – некоторой искупительной жертвой за грех, который рассматривался как один из видов нечистоты.
Метафорической причиной разных видов нечистоты была та, что они фигурально указывали на различные виды греха.
Так, нечистота трупа указывала на скверну греха смерти души. Нечистота проказы – на скверну еретического учения – как потому, что ересь, подобно проказе, заразна, так и потому, что нет учения настолько ложного, чтобы оно не содержало в себе хоть крупицу примешанной к заблуждению истины, что подобно тому, как и на теле больного проказой здоровые участки перемежаются с зараженными. Нечистота страдающей кровотечением женщины обозначала нечистоту идолопоклонства из-за кровавых приношений [язычников]. Нечистота мужчины после семяизвержения обозначала нечистоту празднословия, поскольку «семя есть слово Бога». Нечистота соития и роженицы обозначала нечистоту первородного греха. Нечистота женщины при месячных истечениях обозначала нечистоту озабоченного чувственными удовольствиями ума. Обусловленная соприкосновением с нечистой вещью нечистота в широком смысле слова обозначала ту нечистоту, которая является следствием согласия с грехами других, согласно сказанному [в Писании]: «Выйдите из среды их и отделитесь,… и не прикасайтесь к нечистому» (2 Кор. 6:17). Кроме того, такая нечистота могла возникнуть и от прикосновения к неодушевленным вещам, а ещё любой, кого касался нечистый, сам становился нечистым. Так Закон стремился уменьшить суеверие язычников, полагавших, что нечистота может быть сообщена не только прикосновением, но также речью или взглядом, о чем сообщает раввин Моисей, приводя в пример женщин во время месячных. Мистический смысл этого состоял в том, что «равно ненавистны Богу и нечестивец, и нечестие его» (Прем. 14:9).
