Василий Болотов - Учение Оригена о Святой Троице
был уже закончен) и книги против Цельса. Все беседы Оригена произнесены позже 445 г.
1) Thomasius, 83. 84… zeigt schon die Reihenfolge der Kapitel, das ihm (περί ἀρχῶν) die dazu nöthige Ordnung und Einheit fehle. Die einzelnen Lehren sind keineswegs nach dem innern Zusammenhang, den sie im Geiste des Verfassers haben, entwickelt, ihre Verbindung ist häufig eine ganz äußerliche und willkürliche… vermisst man doch, wie überhaupt in jener Zeit, so auch an diesem Werke das Logische sehr, und muss gestehen, dass es ihm wenigstens in formeller Hinsicht nicht gelungen sey, die Aufgabe… zu losen; ein systematisches Ganzes bildet es nicht. Redepenning, I, 399. Im einzelnen fehlt es nicht an Unbestimmtheit und Schwankungen… und ähnlichen Mangeln, welche dem strengen systematischen Vortrage fremd sind. Und doch ist das Werk, als erster Versuch eines Systems, von unberechenbarer Bedeutung.
2) Притч. 8, 23. de princ. 1, 2, n. 2.
3) Колосс. 1, 15.
4) Иоанн. 1, 1. n. 3.
5) Иоанн. 14, 6; 11. 25. n. 4.
6) Колосс. 1, 15. n. 6.
7) Евр. 1, 3. nn. 7. 8 (по цифре на эпитет).
8) Прем. Сол. 7, 25. nn. 9—13 (по цифре на каждый из пяти эпитетов). Впрочем, этот прием есть черта, общая и другим сочинением Оригена система-
177
воззрение Оригена предносилось его мысли как стройное целое, но оно не нашло удовлетворительного с формальной стороны выражения в его сочинениях: здесь его система составляет лишь искомое, а не является как данное. И учение о Св. Троице у Оригена имеет систематический характер, дано в связной форме, если под этим разуметь связь между двумя–тремя отдельными положениями; но эти обломки стройного целого рассеяны в различных сочинениях, и многие из них не имеют на себе ясных признаков, по которым можно было бы определить их место в целом. Неудобства реставрации этой системы осложняются еще тем, что в различных сочинениях Оригена встречаются мысли в различных фазисах их развития, как доведенные до своего высшего пункта, так и остановившиеся на переходной ступени; что философский элемент системы далеко не везде приведен в гармонию с богословским, и наряду с более абстрактными представлениями первого порядка стоят более конкретные, непосредственно примыкающие к чисто церковному воззрению. Наконец — и это немаловажный недостаток в сочинениях Оригена — он не выработал определенной терминологии или, по крайней мере, не выдерживает ее строго. Этот недостаток особенно дает себя чувствовать в учении о втором Лице Св. Троицы 1).
тического характера. Так, напр., почти треть трактата «О молитве» представляет комментарий на молитву Господню. В книгах против Цельса Ориген не мог быть систематизатором в строгом смысле слова: он опровергал сочинение Цельса шаг за шагом, т. е. держался, в сущности, той же манеры экзегета:
1) Свой трактат о втором Лице св. Троицы в de princ. 1,2, 1 p. 53; 130 Ориген начинает такимисловами: primo illud nos oportet scire, quod aliud est in Christo deitatis ejus natura, quod est unigenitus Filius Patris: et alia humana natura, quam in novissimis temporibus pro dispensatione suscepit. Propter quod videndum primo est, quid sit unigenitus Filius Dei, qui multis quidem et diversis nominibus pro rebus vel opinionibus appellantium nuncupatur. После этого не всего ли естественнее ожидать, что Ориген будет выбирать названия для второго Лица осторожно, сообразно их внутреннему смыслу, что он будет избегать по крайней мере таких выражений, которые не указывают определенно на божескую или человеческую природу во Христе? Не ясно ли и то, что в самом названии «Христос» для Оригена объединяются обе природы — и Сын Божий, и человек, что оно, следовательно, при данной цели неточно? И однако же эта самая глава, в которой несомненно идет речь о Христе не как о человеке, а как о Сыне Божием, или лучше втором Лице св. Троицы (так как cap. 1 — de Deo, cap. 3 — de Spiritu s.),
178
Из всего сказанного ясно, что при настоящем состоянии источников едва ли какой‑нибудь опыт изложения учения Оригена о Св. Троице может иметь притязание на совершенную полноту, на объяснение всего темного без натяжек и произвола, что, в особенности при систематизации этого догматического отдела, произвольные предположения неизбежны; так что на более твердой почве стоит то суждение о нем, которое отправляется не от освещения частных положений с точки зрения основной идеи догматической системы Оригена, а от анализа их содержания, как оно дано в самом памятнике. Перенося в эту область центр тяжести, нельзя, конечно, реставрировать данный отдел в таком стройном виде, нельзя так уверенно осветить нее разнородные пункты одинаковым светом, как при противоположной методе; но можно сохранить за собою то бесспорное преимущество, что элемент неизвестного не получит особенно иажного значения и недостаточно широкое и равномерное освещение будет менее искусственно.
надписывается «de Christo». Что это не произвол Руфина, а выражение подлинного текста, об этом ясно говорит Фотий (cod. 8. ἐστι δὲ ὁ μὲν πρώτος αὐτῶ μεμυθολογημένος λόγος (περί ἀρχῶν) περὶ Πατρὸς καί, ὡς ἐκεῖνος ψησι, περὶ Χριστοῦ καὶ περὶ ἁγίου Πνεύματος). Το же повторяется и в других местах. Напр., in Matth. t. 15, 31 p. 698; 1345 настоящий век противополагается, как нечто кратковременное, вечной жизни начальной Троицы, жизни Отца, и Христа, и Св. Духа (см. стр. 161 пр. 2); in Matth. t. 17, 2 p. 766; 1477 αἱ ἐν Χριστῶ κτισθεῖσαι ἐξουσίαι (Coloss. 1, 16); in Joh. t. 1, 40 p. 41. 93. δημιουργὸν μὲν ἐκλαβόντες τὸν Χριστόν. Очевидно, во всех этих случаях имя «Христос» употребляется для означения только божеской природы без всякого отношения к человеческой. По–видимому, еще теснее отношение к воплощению Бога Сына выражается в другом его имени — «Спаситель»; однако же и это название означает нередко только божество Христа вне отношения к человечеству; in Jerem. h. 9, 4 р. 182; 357. 358. αεί γεννᾶται ὁ Σωτήρ. in Joh. t. 6, 23 p. 139. 268. ἐχαρίσατο τῶ Σωτῆρι ὡς μετ' αὐτὸν δευτέρω καὶ Θεῶ Λόγω τυγχάνοντι, δι' ὅλης ἐφθακέναι τῆς κτίσεως. Cfr. in Joh. t. 1, 42 p. 47; 104. Даже имя «Иисус» иногда употребляется дня означения только божества Христа, in Isa. h. 1, 2 p. 107; 221. Quae sunt ista duo seraphim (которых видел Исайя)? Dominus meus Jesus et Spiritus s. He думаем, что но — неточность, допущенная Иеронимом, так как аналогичный пример представляет in Joh. t. 1, 11 p. 12; 41. πλῆθος ἀγαθῶν ἐστιν Ίησοῦς, между тем как под «(шагами» разумеются божеские определения Его природы. Практический вывод из этих примеров — тот, что всякую попытку отклонить какое‑либо выражение Оригена о втором Лице св. Троицы на том только основании, что он говорит не о Сыне Боге Слове, а об Иисусе Христе Спасителе, — можно отвергать как
179
БОГ–ОТЕЦ
Существо Божие (180): Бог чистейший дух (182); существо ли Бог? (183). Бог как абсолютно сущий (184) и благий (187).Бог выше времени (190) и пространства (191). Неизменяемость Божия (192).
Учение о Боге вообще в системе Оригена составляет необходимую часть его учения о Троице: Бог и Отец в воззрении Оригена тождественны, и потому учение о Боге есть, в сущности, учение о первом Лице Св. Троицы, и в этом отделе догматики Оригена положено основание всего учения о Троице в его светлых и темных сторонах.
Для богословской системы, до известной степени умозрительной, имеет важное значение исходная точка, основной признак в понятии о Боге, данный прежде других и определяющий их внутреннее отношение между собою. Ориген решительно нигде не делает такого анализа понятия о Божестве, который привел бы к такому центральному признаку. 1) Есть места, где таким признаком является, по–видимому, определение Бога как сущего; но в трактате о Боге в сочинении"О началах"с характером первоначальности представляется более простое понятие о Боге как начале. Этому определению следует отдать преимущество уже потому, что оно встречается в сочинении наиболее
несостоятельную. — Как на выдающийся пример нарушения требований системы, можно указать на первый том толкования на ев. от Иоанна. Здесь Ориген рассматривает без всякого порядка различные названия второго Лица, именно: Слово, Премудрость, свет миру, воскресение, путь, истина, жизнь, дверь, царь и пастырь добрый, учитель и Господь, Сын, истинная виноградная лоза, хлеб жизни, альфа и омега… умилостивление, премудрость, правда, жезл. Это тем более странно, что в том же томе (n. 22 р. 20; 56 sq.) Ориген признает, что эти названия — различного порядка, и одними из них определяется второе Лицо в Себе Самом, другими — в Своем отношении к миру и падшему человеку, — и однако не делает попытки с этой точки зрения классифицировать различные определения Сына Божия.
1) В comment, in psalm, p. 513; 1053 Ориген представляет несколько определений понятия«Бог», сделанных языческими философами (напр., ζῶον ἀφθαρτον καὶ ἀγέννητον, καὶ πρώτος βασιλεύς,ἦν ἔξει χώραν ὁ σύμπας κόσμος или ζῶον ἀθάνατον, λογικόν, καθ΄ αὐτὸ ὄν), но этим сводом дело иограничивается.
2) de orat. 24 p. 236; 492. ὄνομα τοίνυν ἐστι κεφαλαιώδης προσηγορία τῆς ἰδίας ποιότητος τοῦ ὀνομαζόμενου παραστατική… ἐπὶ δὲ Θεοῦ, ὅστις αὐτὸς ἐστιν ἄτρεπτος καὶ ἀναλλοίωτος ἀεὶ τυγχάνων, ἐν ἐστιν ἀεὶ τὸ οἱονεὶ καὶ ἐπ' αὐτοῦ ὄνομα, τό, ὤν, ἐν τῆ Ἐξόδω εἰρημένον, ἤ τι οὕτως ἂν λεχθησόμενον. То же и в in 1 Red. h. 1, 11 p. 488; 1008 (см. ниже).
3) de princ. 1, 1, 6 p. 51. ib. 4, 27 p. 89 (стр. 181 пр. 2, стр. 182 пр. 2).
