Феодор Зисис - Благотворное и очистительное цунами: Виноват ли Бог в стихийных бедствиях?
Телесная смерть совершенно неизбежна, и посему духовно неполезной является всякая попытка её избежать. Ибо Господь по Своей премудрости обратил её во благодеяние и благословение, дабы избежать нам вечной духовной гибели, вечного удаления от Творца и лишения неизреченных и нескончаемых благ: «ихже око не виде, и ухо не слыша, и на сердце человеку не взыдоша, яже уготова Бог любящым Его»[42].
Итак, по учению богоносных святых отцов, «смерть установлена благодетельно»[43] по двум главным и разумным причинам, которые даже самая логически безупречная и позитивная мысль не в силах оспорить.
Прежде всего, если бы смерть не наступала и человек имел бессмертное тело, то так же вечно и непрестанно он бы и согрешал: «продолжал бы впредь грешить бесконечно»[44].
Беззаконие совершалось бы не в течение определённого, короткого промежутка времени, а уже нескончаемо в неумирающем теле. Таким образом, дабы грех не совершался вечно, человек становится смертным, с тем чтобы не пребывать ему навеки в беззаконии «и чтобы грех его не был бессмертен и зло — бесконечно и неисцельно»[45].
И вот появляется смерть и прерывает вереницу греха. И это касается не только четы первозданных, но имеет силу и поныне, и так будет со всеми без исключения вплоть до скончания века. Смерть случается в любом возрасте, по неисповедимой воле Божией, определяющей предел жизни каждого.
Но это происходит для пользы самого же человека, поскольку в любом случае он уходит из этой жизни с меньшим числом грехов, чем имел бы, продолжай он и дальше жить. С этой точки зрения, даже гибель детей, вызванная цунами в Индийском океане, не является чем‑то несправедливым и трагическим. Стихийное бедствие избавило их от растления и использования в секс–туризме, от продолжения жалкой, недостойной и унизительной жизни, от сетей зла и греха и возвело их ко Господу.
Схожие мысли в связи со смертью 14000 невинных младенцев, зверски убиенных по приказу Ирода, рассчитывающего, что среди них будет и новорождённый Христос, высказывали многие. Ответ Златоуста поразителен:
«Многие очень неразумно судят об этих детях и возмущаются несправедливостью их избиения. Не Христос был причиной смерти детей, но жестокость царя. Пусть он действовал несправедливо, — но почему, скажешь ты, Бог попустил это? Обиды, несправедливо претерпеваемые нами от кого бы то ни было, Бог вменяет нам или в отпущение грехов, или в воздаяние награды. Итак, какой урон понесли дети, умерщвленные по такой причине и скоро достигшие покойной пристани?»[46]
Такое же толкование по прошествии многих веков даёт и Зигабен[47]:
«Так как эти младенцы убиты не ради очищения своих грехов, то ясно, что они пострадали, чтобы быть увенчанными, и посему не страдали несправедливо»[48].
Таким образом, ни для кого цунами не явилось несправедливостью. Оно, в конечном счёте, было благотворным и очистительным, в особенности же для детей, не имевших тех грехов, что присущи взрослым.
Сразу же после беснующегося, грозного и неистового цунами они оказались в тихой небесной пристани.
Второе основное доказательство, объясняющее благотворность смерти, состоит в том, что она действует как противоядие от человеческого самолюбия и гордыни.
Сатанинским эгоизмом движимы тварные существа в их стремлении выйти за пределы возможностей своей природы и стать богами. Прометейская дерзость древних греков и безумная гордость вавилонских столпотворителей — постоянное искушение для тех, кто надменно превозносит себя.
Если бы не смерть, то человек не смог бы осознать всё своё бессилие и ничтожность. Ведь даже сейчас, когда смерть имеет над нами безраздельную власть, некоторые требуют себе поклонения как богу, устанавливают деспотические и тиранические режимы и, будучи властителями и повелителями, владыками и правителями, заставляют страдать миллионы людей. Можно себе представить, что было бы, если бы смерть не избавляла несчастных подданных от сатанинской надменности их властелинов, подтверждая тем самым немощность последних.
Смерть сокрушает сильных мира сего как глиняную посуду и доказывает, что подлинный Владыка Вселенной — только всемогущий Господь.
Память смертная и сопутствующее ей самопознание — это для всех самый большой урок любомудрия.
Азиатская катастрофа с тысячами смертей в очередной раз показала и доказала ничтожность человека и полное бессилие самонадеянных учёных и технологов.
ЦЕРКОВЬ В СЕТЯХ ОБМИРЩЕНИЯ И СИНКРЕТИЗМА
Развращённость и распущенность эпохи постмодернизма совершенно разрушили устои — те основы подлинного гуманизма, на которых 2000 лет создавалась христианская цивилизация[49].
Непреходящие духовные и нравственные ценности, запечатлённые в культуре христианских народов Европы, на новейшем этапе истории западного, только с виду христианского, мира, были утрачены, азиатский же Восток и Африка и по сей день живут во мраке идолопоклонства и магии.
Римо–католичество и протестантство потерпели неудачу в деле евангельского просвещения народов, превратившись в светские и антропоцентричные системы, в человеческие учения.
Исчезло эсхатологическое видение Царства Божия. Проповедь Предтечи: «покайтеся, приближибося Царствие Небесное»[50], с которой и Христос начал дело обновления и преображения человека, превратилась в миссионерскую подготовительную работу для властного навязывания (как в пределах западного мира, так и вне его) некоего модифицированного христианства, продолжающего пребывать в месте и сени смертной.
И как во дни перед потопом, во времена Ноя, люди «ядуще и пиюще, женящеся и посягающе»[51], так же живут и ведут себя и большинство сегодняшних европейцев, азиатов, американцев, африканцев и австралийцев.
Православие — Единая Святая Соборная и Апостольская Церковь по историческому стечению обстоятельств была хранима Богом непричастной к изменению и искажению Евангелия.
Поэтому многие справедливо говорят, что настало время для миссионерского свидетельства о многовековом опыте преображающей мистическо–аскетической жизни по учению пророков, апостолов и святых. Время расширить и распространить на иноверцев опыт подлинного христианского жительства.
К сожалению, вот уже несколько десятилетий враг рода человеческого строит козни, пытаясь сорвать эти планы с помощью двух хорошо устроенных ловушек — обмирщения и синкретизма, которых, как видно, не замечают самые видные православные деятели, а теперь — и предстоятель Элладской Церкви.
Вместо того чтобы совершенствоваться во внутреннем духовном обновлении и очищении, (особенно это касается пастырей и учителей Благовестия), мы усердно предаёмся бесполезному литургическому обновлению и модернизации, отождествляя Церковь с миром и шагая в ногу с мирским образом мысли, дабы выглядеть нам приятными и прогрессивными.
Соль потеряла силу и уже не может сохранять от моральной порчи и разложения. Самая большая внутренняя проблема клерикальной части Церкви — это нравственная порча большей части священнослужителей, которые, занимая высокое служебное или просто видное положение, живут в роскоши и по плоти.
Ужаснулся святитель Григорий Богослов после своей хиротонии, когда увидел, что многие клирики, нераскаянные и порочные, недостойные даже стоять у входа в храм среди кающихся и плачущих, окружали святой престол. И, всё оставив, обратился в бегство, чтобы не быть соучастником и сопричастником их нечистоты. Святой написал замечательное защитительное слово, где есть одна превосходная фраза:
«Надобно прежде самому очиститься, потом уже очищать; умудриться, потом умудрять; стать светом, потом просвещать»[52].
Заслуживает особой похвалы профессор богословского факультета Афинского университета Иоанн Корнаракис, который в подлинно святоотеческом духе и с достойным подражания дерзновением на страницах газеты «Ορθόδοξος Τόπος»[53] затронул эту первостепенной важности духовную и пастырскую проблему.
Но никто сегодня, сознавая высоту и ответственность своего духовного сана, ничего не оставляет и никуда не уходит. Все пребывают на своих насиженных, хорошо оплачиваемых местах[54], льстят друг другу, во вред себе и другим.
С такими священнослужителями Церковь не может отвечать требованиям миссионерства и евангельской проповеди, как она это успешно делала на протяжении веков благодаря монахам–миссионерам и епископам–аскетам.
Сегодня те, кто её представляют, только и могут, что «совещаться», сообща что‑то намечая и совместно молясь с близкими по духу римо-католиками и протестантами на различных экуменических конференциях, где как раз и проталкиваются идеи межрелигиозного и межхристианского синкретизма — второй большой ловушки лукавого.
