Алексей Осипов - Лекции профессора Московской Духовной Академии А. И. Осипова
Каким образом и почему, и что с этим связано? Мы уже сказали, что человек богоподобен и, одной из важных характеристик образа Божия, является его свобода. Через путь свободы человек мог проявлять себя и проявлял. Через этот путь, осознанной свободы, он мог или уподобляться Богу, или отходить от Него. Но, оказывается, сам принцип очень важен: что вот эта заданность человека не иначе могла осуществляться, как только через реальное выражение человеком своей свободы — той цели, к чему он, как человек, стремится. Древо познания добра и зла, как раз, и явилось тем рычагом, с помощью которого дана была человеку возможность совершенствования.
Что же такое древо познания добра и зла, и что произошло с человеком в результате вкушения этого плода? Вы, по–видимому, знаете, что в каждом языке есть свои идиомы и, в частности, в еврейском языке так же: выражение «познание добра и зла» означает ничто иное, как познание всего. То есть: полное знание, полноценное знание, универсальное знание — не, в смысле, просто различения того и другого, а в смысле полноценного познания. Не только полноты полноценного знания чего‑то, а знания всего! То есть, если хотите, познание добра и зла есть ничто иное, как Божественное познание. Можно именно вот так сказать.
И одно из пониманий этого древа — плода этого древа — заключается в мысли о том, что человек, видя себя в славе, видя себя познающим, видящим существо всей тварности, видя себя сильным и прекрасным, невольно, что называется — вольно или невольно, допустил себе мысль о том, что он обладает Божественным существованием, Божественным знанием всего. Отсюда что проистекает? Негативный такой момент: что, фактически, Бог ему уже не нужен — он сам бог. Он сам все знает. Вот это просто одна из мыслей.
Сами понимаете, что вот тот момент, который присутствует в такой мысли, естественно, исключает человека из области Божественного присутствия. Человек, как бы, отрезает себя от Бога, или, если хотите, Бога отрезает от себя. Не случайно, что по вкушении добра и зла, первые люди — помните? — спрятались. Некоторые усматривают в этом интересную мысль: произошло именно рассечение, отсечение человека от Бога. Человек, как бы, отошел от Бога — он стал самосущим существом. Вот это так и рассматривают: как образ того, что человек отошел (спрятался человек) от Бога, не захотел Бога.
Как видите, если понимать древо познания добра и зла таким образом, то отсюда становится, по крайней мере, понятным, в чем заключался первый грех, который стал роковым для всего человечества. Это — возмнил человек о себе, если хотите: гордость человека. Вот что разумеют под древом познания добра и зла.
Человек не устоял в своей норме, в своем бытии. В чем причина? Причина, с одной стороны, в свободе (только можно ли назвать это причиной), во вторых: мы видим отсутствие у человека того, что называем мы опытным познанием себя. Теоретически человек знал, что такое добро и зло, иначе бессмысленно было бы ему говорить. Теоретически он знал, что такое смерть, иначе бессмысленно было говорить ему о смерти. Он что‑то подразумевал — теоретически знал, но опытного знания он не имел. Он не имел знания того, кто он есть без помощи Божьей, без единения с Богом. Вот этого человек не знал.
Виновен или не виновен человек? Что такое виновность? Мы употребляем это понятие. Где больше вины, где меньше — судить очень трудно, но факт‑то именно таков, что человек не знал, не имел опытного знания того, что будет с ним, если он окажется вне Бога, без Бога — противопоставит себя Богу.
Вот это очень существенный факт: именно вот это незнание, опытное незнание, называется отцами состоянием падательным, то есть тем, которое еще не дает человеку возможности окончательного сопребывания с Богом. То есть, его положение было неустойчивым и обусловлено оно было, в какой‑то мере, отсутствием опытного познания, но Бог не мог дать такого познания, потому что само это познание сопряжено с противлением воле Божьей — с грехом.
Есть другое понимание древа познания добра и зла. Например Григорий Нисский, в своей работе «Об устроении человека», которую я вам называл, предлагает другое понимание (Кстати, очень интересное, и которое, как мне кажется, следует не только знать, но и оно, по–видимому, так же имеет место — входит в общую картину этого понимания). Он говорит, что познание добра и зла — это смешение в одно добра и зла, неразличение между ними, перемешивание их. Вот это смешение добра и зла, то есть — неразличение их, может приводить человека к самым негативным последствиям.
Один из наших известных мыслителей — Дмитрий Мережковский — как‑то писал: «И зло и благо — два пути, ведут к единой цели оба и все равно куда идти…». Вот эта вот идея, она глубоко присуща вообще всей индуистской философии, эта идея пропитывает, пронизывает всю теософию. Это идея, действительно ужасная, когда снимается преграда между тем и другим, и усматривается даже и само грехопадение в том, что человек, как бы, ничего худого не увидел в том, что он переступит какие‑то границы, которые ему были ведомы. Откуда может быть зло, если кругом добро? Так сказать, в этом смысле, он не поверил Богу, что может быть какое‑то зло. Нет зла — есть только одно благо и одно добро, и он не поверил тому, что зло может быть. Ну, это еще одна из идей, связанных с пониманием этого библейского образа.
Для нас что важно? Для нас очень важно вот что: человек, сотворенный (первозданный), хотя и был, по своей природе, полноценный человек, не имея опыта знания зла и его последствий, был, в силу этого, неустойчив в своем состоянии. Отсюда можно понять мысли отцов, когда они говорят, что человек был создан и бессмертным, и смертным. Вот, в смысле вот этой неустойчивости.
Совершенство ему было задано, но не дано сразу в той полноте, к которой предназначен человек. Вот это основная мысль, которая для нас сейчас очень важна — о христианском понимании человека. Совершенство, в своей полноте, не было ему дано — оно должно быть приобретено только усилиями и свободой самого человека. Это важный тезис.
Что произошло в результате отпадения человека от Бога? Как Максим Исповедник пишет (это все св. отцы пишут, просто я на него ссылаюсь), что человек стал «… смертным, тленным и страстным…». Ну, если смертность понятна, под тленностью Иоанн Дамаскин подразумевает две вещи: с одной стороны тленность — это наличие в человеке всяких потребностей (будем говорить так), с другой стороны — под тленностью разумеется способность тела к разложению. У человека возникло и то и другое. И, наконец, страстность, опять‑таки, возникла в человеке. Под страстностью подразумеваются как все те, во первых, неукоризненные страсти, которые присущи стали человеческой природе, такие как: гнев, печаль и т. д., так и укоризненные или греховные страсти, такие как гнев, печаль и т. д.
Как понять, что тут такое случилось? Что произошло? Очень глубокая мысль высказана у Максима Исповедника. Он говорит: «Все наши укоризненные страсти не имеют никакой иной другой почвы (в нас — в человеке), как страсти не укоризненные». Исаак Сирин объясняет, что это значит, на примере гнева: «Уподобляет гнев псу…». Гнев — это что пес, который стоит на страже своего дома и не пускает туда ни какого вора, и тогда он исполняет нормальную функцию. Благ этот пес, который сторожит дом, но, если этот пес начинает терзать своего хозяина или членов его семьи, или его друзей (вместо того, чтобы сторожить дом), тогда — проклят этот пес, ибо он творит зло. Пес один, а вести себя может различно.
Так и гнев: он может быть праведным гневом, и мы видим это на образе поведения Христа — «…и воззрев на них с гневом…» — помните, сколько раз это повторяется в Евангелии? А как его гнев проявился в храме иерусалимском? Поэтому, если бы Он пришел сейчас в наши храмы, то мы бы ему показали бы!.. Понимаете, что он сказал — «ужасные» вещи — запретил торговать и продавать… Представляете?! Это же «ужасно»! Я не знаю, что бы мы с ним сделали сейчас. Ну, нашли бы, что сделать, конечно. Так что, у него гнев был, оказывается, праведный. Но гнев может стать неправедным. Когда он становится праведным, а когда не праведным? Праведный гнев никогда не сопряжен с желанием зла человеку — он всегда сопряжен с желанием добра человеку. Гнев как хирург, если хотите, который вырезает опухоль, все болезненное, все ненужное — вот что такое гнев праведный. Он исходит из желания добра человеку, то есть, происходит из побуждений не злых. Гнев неправедный, всегда желает зла: желает отомстить человеку, причинить ему боль, причинить страдание. Ради чего? А ради самого этого страдания, ради боли, ради несчастья. Вот это гнев — не праведный.
